Магия не поможет
Шрифт:
– Это ни о чем не говорит! Даже на Земле гравитация разная на полюсах и экваторе, расхождение около процента, и этого никто не замечает. Сходная гравитация дает сходное атмосферное давление, так что оно тоже ничего не значит. А состав атмосферы может быть и разный. Про смог что-нибудь слышали? Не будете же отрицать, что воздух в центре мегаполиса имеет не тот состав, что на вершинах гор?
– Пусть так, профессор, но сходство биосферы чем объяснить?
– Тем, что все эти три планеты заселялись с одной. Такое объяснение годится?
– Годится.
– При одном условии. Вы, молодые люди, протащите меня через кротовую нору!
Джек и Джиллиан переглянулись и кивнули друг другу.
– Это можно, – сказал Джек. – А теперь наши вопросы. Только отвечайте правду, профессор. У Бейкера есть свой человек в ФБР. Мы хотим узнать, кто он.
– Нашел у кого спросить, – фыркнула Джиллиан.
– Некий специальный агент Эндрю Питерсон, – сообщил профессор.
– Откуда вы знаете? – Голос девушки был переполнен изумлением.
– Бейкеру кто-то обо мне рассказал. Как выяснилось, капрал канадской конной полиции Балицки. Я полагал, что задача полиции собирать информацию, а не распространять ее, но капрал решил иначе. Всем хороша Канада, одно плохо – количество славян тут превышает все разумные пределы. Впрочем, это не важно. Так вот, упомянутому капралу перед Бейкером звонил этот самый Питерсон. Расспрашивал о том деле со взломом моей лаборатории. Уверен, что именно он вам и нужен.
– Теперь такой вопрос, – продолжил Джек. – Тот Джон Смит, якобы физик из Кембриджа. Что вы о нем скажете?
– Он действительно физик. Меня в этом плане трудно обмануть.
– О чем вы с ним говорили?
– Он интересовался нашим детектором. Спрашивал, можно ли им пеленговать кротовые норы. Я ответил отрицательно.
– А что скажете о его произношении? Он говорил с акцентом?
– Мне показалось, что он ирландец. Но ручаться не могу. Да, еще мы обсуждали мои уравнения, следствия из теории суперструн. Я ему сказал, что эти уравнения имеют один странный нюанс. Можно предположить, что Господь в какой-то момент изменил физические законы. Глупо звучит, но математика – наука точная. С ней не поспоришь.
– Господь этого точно не делал, – буркнул Джек.
– Почему? Вы не верите в Бога? Вы атеист?
– Что значит верю или не верю? Я же с ним говорил около часа назад!
– Джек! – одернула его девушка. – Вот это уже совершенно избыточная информация! Профессор, Джек имеет в виду, что он молился. И не нужно лишних вопросов. Уж очень опасная тема! Лучше уточните, Джон Смит понимал ваши уравнения? Потому что я ничего в них не поняла.
– Эх! – горько вздохнул Мак-Гивен. – С каким удовольствием я бы вас обучил всему этому! Но, увы, не судьба. Ваше сердце принадлежит другому. Ответ на ваш вопрос: да, мистер Смит, несомненно, знаком с теорией суперструн, и ее математический аппарат ему вполне доступен. А мне можно еще один вопрос?
– Задавайте,
– Мы детектируем предполагаемые кротовые норы с минимальным диаметром. Раз ваши этим заинтересовались, можно предположить, что эти норы имеют отношение к вам?
– Имеют, – кивнула Джиллиан. – Мы их используем… В общем, вам незачем знать, как именно. А делаются они с помощью вот этого шара и биополя.
Профессор внимательно рассмотрел связной шар.
– Вроде это кварц? – поинтересовался он.
– Не знаю. У нас считается, что шар хрустальный.
– Строго говоря, это не совсем шар. А материал – пьезоэлектрический кварц, это точно. Вот, значит, как. Только я не понял насчет биополя. Нет никаких биополей! Поля соответствуют силам и бывают гравитационными, электромагнитными и…
– Профессор, бывают еще и футбольные поля, и кукурузные, верно? – улыбнулась Джиллиан. – Почему же не быть и биополю?
– А с физической точки зрения что оно из себя представляет?
– Электромагнитное, разумеется. Значительную гравитацию живой объект породить не может, а остальные поля совсем уж близкодействующие.
– Мисс Джиллиан, где же вы обучались? Мои студенты не знают и половины того, что вы так походя говорите, как само собой разумеющееся и всем очевидное. У вас свои учебные заведения? Остается только поздравить ваших преподавателей!
– Это, профессор, вы насмотрелись Гарри Поттера. Нет у нас никаких отдельных школ или академий, если не считать годичного начальной курса для шестилеток. А потом мы с Джеком учились в обычной школе. В одной из лучших, конечно, но это ваша школа, а не наша. А теперь самое время посетить туннель. Раз мы обещали, исполним. Идемте к нашей машине, профессор.
Милли за дверью уже не было. Магов совершенно не волновало, что именно она услышала. Если смертный узнает слишком много, вступают в действие законы Творца. Это же относилось и к тому, что узнал и еще узнает профессор. Правда, иногда бывает, что гибнут и маги, но так происходит слишком редко, чтобы об этом беспокоиться.
Поездка в туннеле профессора особо не впечатлила. Он явно ожидал значительно большего. Впрочем, туннель действительно был очень коротким, везти пассажира на Гавайские острова не стали. Выходить из машины, расставаясь с новыми знакомыми, он не хотел и потому готов был болтать о чем угодно.
– Если бы я не знал, что это продукт высоких технологий, подумал бы, что имею дело с магией, – заявил профессор. – Есть такой полунаучный принцип Кларка, гласящий, что действие развитых технологий неотличимо от магии. Собственно, на Земле мы и так худо-бедно перемещаемся. А в космос вы такие ходы «рыть» не пробовали?
– Лично мы – нет, – сообщил ему Джек. – Но вообще такие попытки были. В начале двадцатого века один дурак поехал на Луну. Тут же нет проблемы, как куда-то попасть. Проблема – как вернуться обратно! Он не вернулся. Можно сказать, стал лауреатом Дарвиновской премии.