Магия восстает

Эндрюс Илона

Мэхон вздохнул.

— Вот поживи столько, сколько я, тогда посмотрим. И у меня есть сын. Просто я не первый отец для него.

Кэрран улыбнулся.

Фотография наконец-то дошла до меня. Мужчина ближе к пятидесяти годам смотрел куда-то в сторону с издевательским и недоуменным выражением на лице, будто он только что наступил на червяка и был ошарашен тем, что это существо посмело раздавиться о его ботинок. Волнистые каштановые волосы до плеч обрамляли лицо, но ничуть не смягчали его. Само лицо состояло из грубых штрихов: большие глаза под густыми косыми бровями, крупный нос, широкий

рот, решительный подбородок и квадратная челюсть. Это было властное лицо, мужское и сильное, но лишенное утонченности. Он выглядел не как бандит, а скорее как человек, не обремененный муками совести, который убивал, потому что это было уместно.

Я предпочитала не пересекаться с подобными людьми.

Кэрран взглянул на фотографию через мое плечо.

— Да. Это он.

Я прижалась к нему и передала фотографию Рафаэлю.

— Вернемся к Десандре, — продолжил Барабас. — Никто не хочет связываться с Джареком, потому что он не из тех людей, кто всегда держит свое слово. Поэтому от торгует своей дочерью. Сама по себе Десандра ничего не стоит. Однако, ее первый сын унаследует перевал Прислоп. Это перевал на севере Румынии, на границе его территории, и через него проходит лей-линия. Если вы отправляетесь из России, Украины или Молдавии в Венгрию или Румынию, то пойдете через этот перевал, что приводит нас к двум другим стаям.

Он поднял еще одну фотографию. За столом сидела семья — трое молодых мужчин, один мужчина постарше и трое женщин.

— Волкодавы. Смешанная стая, состоящая из поляков, украинцев и других национальностей. Они граничат с Карпатами на востоке, и со стороны Украины контролируют восточные холмы. Это Радомил, первый муж Десандры.

Барабас отдал фотографию Эдуардо, который потом передал ее Джорджи. Джорджи моргнула и села прямее.

— Ух ты.

— Да, я знаю, — улыбнулся Барабас.

Андреа наклонилась поближе.

— Дайте мне посмотреть. Не мой тип. — Она склонилась к Тетушке Би, показывая фото. Тетушка Би вскинула брови.

Фотография переходила из рук в руки, пока наконец-то не дошла до меня. Радомил был красив, по — другому не скажешь. Золотисто — русые кудрявые волосы обрамляли идеально симметричное лицо. Полные губы растянулись в веселой улыбке, показывая белоснежные зубы. Легкая щетина на щеках, высокие скулы, глаза цвета зеленого стекла, обрамленные густыми темно — русыми ресницами.

Кэрран заглянул мне через плечо и посмотрел на фото с абсолютно нейтральным выражением.

— Стаей, можно сказать, управляют старшие брат и сестра Радомила, — сказал Барабас. — Мы не так много знаем о них. Теперь посмотрите сюда. — Он поднял еще одну фотографию. Родители и двое взрослых сыновей — оба привлекательные, темноволосые, с карими глазами, узкими лицами, короткими стрижками и чисто выбритые.

— Жерардо и Игнасио Ловари, сыновья Изабеллы и Косимо Ловари. Нас интересует Жерардо.

— Нет, мой дорогой, — исправила его Тетушка Би. — Нас интересует Изабелла. Я уже встречалась с ней. Именно эта женщина управляет Belve Ravennati. Все Дикие Звери Равенны подчиняются ей, включая ее сыновей. Это очень организованная стая — волчья, по большей части — и нацеленная на расширение территории.

— Постарайтесь

запомнить их лица. Все эти люди будут там, — продолжил Барабас. — И это приводит нас к пункту нашего назначения. На самом деле мы направляемся в Абхазию. Это автономная территория на границе России и Грузии, и чтобы добраться до нее, всем заинтересованным сторонам необходимо пересечь Черное море. Каждые пятьдесят-шестьдесят лет между Россией и Грузией вспыхивает военный конфликт, и территория меняет сторону. Местные оборотни — это стая шакалов, не очень большая, но их вполне хватит, чтобы убить нас всех. Мы ничего о них не знаем. Но кое-что мы знаем точно. — Барабас поднял один палец. — Во-первых, целью будет, скорее всего, альфа-пара.

Все посмотрели в нашем направлении. Кэрран улыбнулся.

— На их месте, я бы сделал так, — сказал Мэхон. — Раздели альфы, и ты разделишь стаю. Если сделать это правильно, стая сама себя уничтожит.

Перспектива стать целью меня не особо волновала, мне это было не впервой.

Барабас поднял второй палец.

— Во-вторых, они попытаются сократить наше количество.

— Парная система, — произнес Кэрран. — Никто никуда не ходит по одиночке. Выберите себе напарников и держитесь с ними рядом.

— В-третьих, — Барабас поднял третий палец, — никому нельзя верить. Не знаю, где они нас разместят, но приватности у нас не будет. Даже если ваша комната пуста, будьте уверены, кто-то слышит, как вы дышите. Какие-то серьезные вопросы обсуждаются только снаружи при условии, что вы видите все на милю вокруг себя.

— И четверное, — добавил Кэрран, — нас будут провоцировать на каждом шагу. Объединенные вместе, эти три стаи хотят нашего присутствия. По одиночке этого не хочет никто. Единственная причина, по которой они хотят присутствия арбитра — это потому, что ни одна из этих стай не сильна настолько, чтобы уничтожить две другие. Если два клана подерутся, третий уничтожит победителя.

— Поэтому, даже если ты выиграл, ты тут же проиграл, — сказала Андреа.

Кэрран кивнул.

— Для них мы лишь сопутствующий ущерб. Стаи строят планы, и кто-то из них специально нацелен на то, чтобы спровоцировать нас на проявление насилия. Что бы вам не говорили, не позволяйте себе сорваться и ударить первыми. Наше поведение должно быть более чем безупречным.

— Это будет очень весело, — пробормотала Джорджи голосом человека, которому бросили на стол целую пачку документов под конец рабочего дня в пятницу.

— Сама сказала, — улыбнулся Рафаэль. — Это будет наш лучший отпуск.

— Буды, — произнесла Джорджи, сморщив нос.

*** *** ***

Пока большие технологичные турбины несли Резвый вперед, океан казался безжизненным, но стоило шуму исчезнуть, как все вокруг корабля наполнялось жизнью. Появлялись дельфины, выпрыгивая из воды. Иногда к ним присоединялись крупные рыбы радужного окраса, которые кувыркались в воздухе во время прыжка. Однажды на воде появилась огромная тень в форме рыбы величиной с наш корабль, тихо проплыла под нами и направилась по своим делам. Прямо рядом с кораблем туда-сюда сновали косяки блестящих рыбок.