Магия восстает

Эндрюс Илона

— Я не знаю, — честно призналась я.

Она посмотрела на меня и прошептала:

— Я боюсь любить собственных детей, потому что не смогу сохранить их.

О, Боже.

От мысли, что нам заплатят за эти страдания, у меня скрутило живот. Будь моя воля, я бы послала всех, увезла бы ее отсюда куда-нибудь подальше, и наплевала на оплату. Но речь шла не только обо мне. Речь шла о Мэдди, которая лежала в стеклянном ящике, пока ее родственники молились о нашем возвращении. Речь шла о будущих детях Андреа. И о моих тоже.

— Кто-то идет, — сказал

Дерек.

Я встала с кровати и подошла к двери. Из-за угла вышли Андреа и Рафаэль.

— Что вы здесь делаете?

— Мы услышали плачь, — сказал Рафаэль.

— Да пошли вы, — сказала Десандра, сидя на кровати. — Нельзя женщине спокойно поплакать?

— Не с такой акустикой. — Андреа зашла в комнату и показала тарелку с фруктами. — Я принесла закуску.

Дерек уставился на тарелку с той особой тоской, с какой голодный пес смотрит на сочный стейк.

— Останешься ненадолго? — спросила я у Андреа.

— Конечно.

Я посмотрела на Дерека.

— Почему бы тебе не пойти перекусить? Еще неизвестно, когда вернется Кэрран.

— Пойдем, — сказал ему Рафаэль. — Я составлю тебе компанию.

Рафаэль подмигнул мне, и они с Дереком ушли.

Полчаса спустя Десандра закончила есть и отключилась, тихо похрапывая. Мы сидели на полу на ковре, между нами стояла практически пустая тарелка с фруктами. Я взяла очередной абрикос. Мне все еще хотелось есть.

— Ты должна пойти на ужин, — сказала Андреа. — Я присмотрю за Мисс Беременной.

— Сейчас еще моя смена. Ты свою уже отработала.

— Да, но Принцесса Вилсон не строит сейчас глазки Рафаэлю. — Андреа оскалила зубы.

— Лорелай пришла на ужин?

— Да, пришла. На ней платье, которое ничего не скрывает, и она практически тает, когда Кэрран смотрит в ее сторону.

В моей жизни бывают моменты, когда ментальные суперсилы мне бы очень пригодились. Прямо сейчас мне хотелось телепатически дотянуться до обеденного зала и выбить Лорелай с ее стула.

— У меня есть работа. — Я оперлась спиной о кровать и закрыла глаза на секунду.

— Ты в порядке? — спросила меня Андреа.

Нет. Нет, я не в порядке. Люди умирают. Беременная женщина в опасности. Молодая красивая девочка-оборотень с большим политическим влиянием охотиться за Кэрраном, а я ничего не могу со всем этим поделать.

— Ты знаешь, что Хью держит в клетке человека во внутреннем дворике? Он там уже несколько недель медленно умирает с голоду. И я ничего не могу сделать, чтобы вытащить его оттуда.

— Самая ужасная смена темы, — заметила Андреа. — Я думала, мы говорим о Лорелай?

— Мне она не нравится, — сказала Десандра с кровати.

Проклятье.

— Я думала, ты спишь.

— Вы никогда не говорите на интересные темы, когда я не сплю.

— Потому что мы не доверяем тебе, — сказала Андреа.

— Я знаю. Но у меня есть слухи о Лорелай, а у вас нет. — Десандра приподнялась, подложив себе подушки. — Например, кто пригласил ее сюда.

— Хорошо, считай я клюнула. Кто?

— Она сама себя пригласила, —

ответила Десандра. — Она написала письмо Лорду Мегобари, где рассказала, какие они с Кэрраном друзья детства, и что она знает много людей из Атланты. Это ее единственный шанс увидеть его, поэтому она просит разрешения приехать и обещает не доставлять проблем.

Хью наверняка это безумно понравилось. Этот самодовольный ублюдок наверно смеялся, читая ее письмо. Как вообще Лорелай узнала про всю эту заварушку?

— Кто знал о том, что Кэрран приедет в качестве арбитра? — спросила я.

Десандра пожала плечами.

— Я узнала за две недели до того, как здесь появилась Лорелай.

— Значит, у нее есть доступ к внутренней информации, — сказала Андреа. — Интересно, откуда она у нее.

— Этого я не знаю, — сказала Десандра, скривившись. — Могу только сказать, что когда она сошла с корабля, она вела себя очень дружелюбно. Даже слишком. Она разработала настоящее представление, милое и невинное. — Десандра похлопала ресницами. — Ох, бедная я, такая милая, словно цветочек, слишком нежная и… Как это слово, когда «я такая честная и просто хочу помочь»?

— Искренняя? — предположила Андреа.

— Да, такая. Я делала то же самое в ее возрасте. Сразу могу сказать, что она настоящая змея. Как только она поняла, что я не буду ее лучшей подружкой, все ее «лучше-чем-ты» полезли наружу. Я поругалась с моим отцом, так она сказала мне, что я веду себя неподобающе. А еще как-то раз… знаете, у беременных женщин бывают газы. Живот и так раздут до размеров рюкзака, но, когда возникают газы, бывает даже дышать больно. В общем, я пукнула. Я ничего не могла с собой поделать. Она назвала меня вульгарной. Я сказала ей следить за собой, а она ответила, что я бесстыдная, и что ни один уважающий себя человек не станет общаться с кем-то вроде меня. Что я позорю своего отца и мужа, и у меня нет чести. — Десандра сморщилась. — Она наверно выросла в аквариуме, или что-то вроде того. У нее куча странных идей о том, как люди должны себя вести. Будто она своего рода аристократка, а мы тут все просто крестьяне.

Интересно.

— И что ты сделала? — поинтересовалась я.

— Я навела справки. Ее отец — очень серьезный альфа в Соединенных Штатах, но ее мать терпеть его не может, поэтому она забрала Лорелай и вернулась в Бельгию. Там только одна основная стая оборотней, и ей управляют бабушка и дедушка Лорелай. Они вообще не особо хотели возвращения дочери и внучки, но позволили им приехать при одном условии: ни одна из них не будет иметь отношения к управлению стаей. При них есть какое-то семейное состояние, и оно не лишнее, но ни одна из них никогда не будет альфой. Альфы не хотят конкуренции их сыну. Поэтому, когда Лорелай сказала, что я всех позорю, я ответила ей, что я — дочь альфы и жена двух будущих предводителей, и сейчас три стаи пересекли море ради меня. Потом я спросила: «Как думаешь, как быстро тебя выбросят в море, если я попрошу?»