Маглор. Трилогия
Шрифт:
— Спасибо, хоть так, — сделав самое унылое лицо, съязвил я, — и много еще этих, кого ты любишь, как братьев?
— Нет, — радостно заявила она, — еще магистр, Лавена, Ренгиус, Кахорис и Ганик.
— Что, еще и Ганик?! — Вот теперь я взбунтовался по-настоящему. — А ему-то зачем? Он вон бегает по деревне и даже не вспоминает про меня!
— Ну да. — В голосе ведьмочки послышалось подлинное огорчение. — Ему настолько все равно, что пробыл на нашей свадьбе ровно полчаса и потихоньку сбежал. Орисья уже пыталась с ним поговорить, но мальчишка в тебе не на шутку разочаровался.
— Треснутая
— Когда?! Я сама случайно вчера услышала. Он теперь вообще живет в старой харчевне. У Хельты не хочет и с Ренгиусом во дворец не пошел. Я сказала Таю, чтоб взял его в свою армию… курьером, что ли, но Ганик и от медведя шарахается, считает предателем.
— Ир, — наконец-то решил высказаться Март, — я не Ганик. И никогда не стану тебя меньше уважать, если ты женишься на ком угодно, хоть на королеве. Потому что уже не ребенок, и знаю… иногда приходится делать не то, что хочется. Просто в сердце как-то потемнело, когда Мэлин вышла замуж за дроу. Он хороший… мы рассмотрели, честный и надежный, но как-то обидно смотреть, когда она глядит на него… ну, в общем, очень ласково.
— Март… — сказала ведьмочка, глядя на меня, и я немедленно шагнул к ней, стиснул в объятиях, свирепея от одной мысли о том, что она могла бы ласково смотреть еще на кого-то, — ты его плохо знаешь, этого маглора. Он всех сумел обмануть… я сама до последнего дня думала, что придется выходить замуж за дроу, даже договор с ним заключила.
— Не думала ты, — буркнул я, нежно гладя ее по волосам, — я тебе почти в открытую намекал, что нечего волноваться.
— Змейство! — выдохнул наконец-то поверивший Март. — Ну вы и жулики! И сколько таких… кто все знал?
— Мало. Всего пять человек с нами было. Потом ведьмы догадались и Таю сказали. А сегодня еще Агану пришлось рассказать, тоже прятался от меня, — пояснил я, кастуя на оборотня заклинание, — а теперь извини, про это никто не должен знать.
— Я не против, — весело ухмыльнулся волк, — а кто тогда та… ну которая теперь Мэлин?
— Его давняя возлюбленная. Она младшая сестра Даверлиса. — Услышав это объяснение, волк понятливо присвистнул. — А теперь рассказывай, где живут те дроу, а я пока иллюзию наведу. Запомните, я ее старший двоюродный брат, наконец-то нашел девочку и мечтаю увидеть. Ты моя жена, дроу, а ты брат. Сейчас только шарга Марту сделаю и Ворона замаскирую. Готовы? Показывай.
Они жили недалеко от рынка, в достаточно солидном доме, чтоб у меня не появилось причины подозревать, что подлость совершена под влиянием крайней нищеты. Хотя, на мой взгляд, никакая бедность не оправдывает таких поступков. А вот опыт проживания среди чистокровных людей вообще утверждает, что как раз нищие предпочитают просить, а не отбирать. Вырвать кусок из горла ближнего или обобрать слабого — любимые методы тех, кому хватает и на мясо к обеду, и на золотой амулет от воров.
И вот это мне всегда было омерзительно, и потому я на ходу поменял простенький план. Не стану я долго мучить жадных негодяев рассказами, как много золота собирался подарить тому, кто помог бы мне встретиться с родственницей. Да и
Их бы вывести на ту арену и заставить побегать от разъяренного медведя по колющим босые ступни молниям защитных заклятий, но это уже невозможно.
— Что нужно? — Аура хозяина светилась бледно-голубой полоской, лицо было высокомерно, как у торговца золотыми статуями.
— Племянница моей соседки писала, что живет тут в служанках, — неторопливо пояснил я, запуская в дом ментального поисковичка, — вот, заехали по пути проведать.
— Она тут больше не служит. — Он попытался захлопнуть дверь, но я еще не все сказал.
— Это очень плохо. Мы торопимся, и искать девочку придется тебе.
— Не нужна она мне, бездельница!
— Про это ничего не слышал, ее тетя велела узнать, почему девчонка не прислала ответа на последний вестник, который ей послали в этот дом. Там какое-то проклятие… но какое, я не знаю, тетка у нее ведьма. Ох, чуть не забыл предупредить, чужим его открывать нельзя. Сам понимаешь, ведьмы такие подозрительные! Прощай.
Я полюбовался на убитое, стремительно зеленеющее лицо дроу с трясущимися губами и захлопнул дверь, а потом еще придержал ее, пока открывал портал.
Хохотать Март с ведьмочкой начали, едва поняли, что мы уже находимся возле заднего крыльца дома Унгердса. И веселились, пока я отпускал мышку и снимал иллюзию с Ворона.
— И сколько он теперь спать не будет, пока не поймет, что проклятия нет? — просмеявшись, поинтересовалась Анэри и задумалась, услышав мой ответ.
— А кто тебе сказал, что его нет? Чем, по-вашему, я занимался, пока рассказывал ему про ведьм? Правильно, запускал одно из тех заклинаний, на которых учатся маглоры. Называется — неуловимая крыса. Бегает такая полупрозрачная хвостатая мерзость, громко и ехидно пищит и уходит прямо в стену, мебель или пол. Ну а я добавил ей зеленое мерцающее свечение, мерзкую вонь и еще несколько особых качеств.
— И что, — заинтересованно спросил с крыльца Унгердс, — ее в самом деле трудно поймать?
— Почти невозможно, — хмуро сообщила обнаружившаяся рядом с ним Лавена, — мы ловили впятером и потратили три дня. Она ходит с этажа на этаж внутри стен, перекрытий и вещей во всех направлениях. А кому, интересно, вы такую подсунули?
— Одному наглецу, который продал девочку вербовщикам, — коротко пояснила Анэри и многозначительно оглянулась на меня, но я сейчас желал только одного — посмотреть на документы, вынесенные из имения Ратилоса.
— Мы оставим вам Ворона, — посмотрев на вышедших на крылечко внуков Унгердса, решил я, — и заберем магистра. Нам нужно уйти по важным делам… но постараемся вернуться к ужину.
И поторопился открыть портал на плато.
Магистры сидели в кабинете Лангориса, и на всех столах и столиках были расставлены маленькие квадратные корзиночки, в которых топорщились стопки бумажек. На рабочем столе учителя оставалась еще кучка неразобранных писем, но, судя по мрачно-деловитым лицам магистров и коротким словам, какими они перебрасывались, то и дело отправляя в нужную корзинку то одну, то другую бумажку, дело близилось к концу.