Магнолия. 12 дней
Шрифт:
Я, как известно, жил с родителями на Преображенке (вернее, за Преображенкой, на Открытом шоссе), а Леха где-то в Перове. Про Перово тогда ходила такая шутка, якобы там, в районном Дворце пионеров, висел большой, на весь вестибюль, плакат, на котором большими буквами был выведен короткий стишок:
Мы ребята из ПероваИ живется нам…Отлично.Говорили,
– Так куда вам? – повторил Ромик.
Но тут Леха перегнулся с заднего сиденья вперед, лицо его оказалось прямо между нашими, моим и Ромика.
– Мужики, есть идея! – воскликнул он воодушевленно. – У нас в университетской группе сегодня сэйшен. Вечеринка в смысле. Все собираются у Таньки Филиновой. Давайте завалимся туда.
Предложение, конечно, было соблазнительное, вечер хоть и катился к ночи, но по нашим ощущениям заканчиваться ему еще было рано. Но, с другой стороны, как-то неловко заваливаться на чужой праздник, на который нас к тому же никто не звал.
– Вот я вас и зову, – возразил Леха. – А чего, все нормально, бутылка у нас есть, так что придем не с пустыми руками. А потом, у нас девчонок куча, а ребят всегда не хватает, они только рады будут.
– Симпатичные девчонки-то? – задал я самый важный вопрос.
– Есть и симпатичные, – заверил меня Леха.
– Ну чего, поедем? – спросил я Ромика, но он заколебался.
– Я Юльке обещал. Она и так ждет, я уже час как должен был быть у нее.
– А ты позвони, скажи, что сегодня не получится, скажи, что с ремонтом у Зины задерживаешься. Ведь мы запросто могли задержаться, если бы не ромашку, а розочку стали из цемента вылепливать.
– Да нет, я ее не обманываю. Мы с ней договорились с самого начала, что не обманываем друг друга, даже в мелочах. Принцип такой. А иначе зачем все это надо?
Я покачал головой, случай, конечно, был тяжелый, неподъемный был случай.
– А можно, я ее с собой возьму? – задал Ромик неожиданный вопрос.
Даже Леха не сразу ответил.
– Да ты что, старик, – вмешался я, – совсем, что ли, крыша поехала? Ты чего, полностью зациклился на ней? Леха же сказал, что там много девчонок будет, все биологички к тому же.
– Биологини, – поправил меня Леха.
– Да не понимаете вы ни хрена. – Ромик хотел было махнуть рукой, но в «Запорожце» особенно не размахнешься, и рука повисла на руле. – Я целый день у станка простоял. Вернее, у разных станков. Утром несколько часов программу для кафедры писал – раз станок. Потом для девок наших семинар проводил – два. А до этого, кстати, я час к семинару готовился. У Зины с вами намучился – три. Да и кроме того, еще кучу дел переделал, даже перечислять нет смысла. И так почти каждый день. Нет у меня сил на любовные приключения. Мне бы отдохнуть, привал сделать. Потому что завтра снова в бой. Как там у поэта, покой нам только снится, – процитировал недавний бригадир, и мы с Лехой переглянулись, в цитировании стихотворных строк Ромик ранее замечен не был.
– Зачем все в одну кучу валить? – возмутился я. – Девчонки – это же не работа. Они,
Но Ромик только махнул рукой, мы не в первый раз подобный разговор заводили.
– Кстати, о Туле, – теперь Ромик повернулся к Лехе. – А где вечеринка-то?
– Географически? – переспросил Леха.
– Географически, – кивнул верный своей даме сердца рыцарь-сантехник.
– Недалеко от Патриарших.
– Патриаршие – это удобно, – задумался Ромик. – Так как, Лех, можно с Юлькой туда?
– Ну да, кому она помешает, – великодушно разрешил Леха.
– Тогда смотрите, я иду звонить Юльке, мы ее подождем на Пушкинской. А пока она едет, зайдем в «Елисей», подкупим чего-нибудь, тортик или еще чего.
– У нас же бутылка есть, – не понял про тортик Леха.
– Не жмотись, Лех, на четверых одна бутылка. Несерьезно. Надо докупить, – отрезал бригадир и разом закончил прения.
«Запорожец», задавшись точным направлением, двинулся по заметенному снегом двору, покрутился между домами, кряхтя, как бы сомневаясь, а надо ли, выкатил на Краснопресненскую улицу. Даже в неплотной шеренге осторожных на скользкой дороге машин он катился как-то неуверенно, едва удерживаясь на своих четырех.
– Знаете анекдот? – спросил Ромик с водительского места. – Мужик стоит под деревом, а на дереве в ветвях «Запорожец» висит. Мент подходит, интересуется, что произошло, а мужик ему в ответ: «Знал, что машина дерьмо. Но вот что собак боится.»
Мы посмеялись, потом Ромик снова спросил:
– А где на Патриарших?
– Чего? – не понял перехода Леха.
– Где твоя биологическая хозяйка на Патриарших живет? На какой улице?
– А-а, Танька-то? Да она не моя. И даже не биологическая. Она, по-моему, в педике учится, не то в Крупской, не то в другом, как его. Она с нашей Светкой Мещеряковой дружит, вот мы у нее регулярно вечеринки и устраиваем. Праздники, Новый год, да и просто так.
– А чего она, одна живет? – не отставал Ромик.
– Ну да, вроде того. У нее отец военный, полковник, кажется, точно не знаю. Служит далеко, где-то на периферии. То ли на юге, то ли на Дальнем Востоке. В общем, Танька одна живет в родительской квартире. Ей здесь скучно, выросла она не в Москве, подруг тут у нее нет, Светка только. Вот она к нам и присоседилась. Собирает у себя, квартиру предоставляет, кстати, с радостью, я же говорю, ей скучно одной.
– Не скучно, а одиноко, – поправил водитель, который, как выяснялось прямо на ходу, был не только мастеровит, но и проницателен. – Так где на Патриках, куда ехать-то?
– В переулке каком-то, – ответил Леха. – Название я забыл, но визуально помню, так что найдем.
Елисеевский был забит до отказа, не протолкнуться – очереди в кассу, очереди к прилавку, тогда все магазины были забиты, а «Елисей» больше других. Шумно, тесно, тела натыкаются на тела, пальто трутся о шубы, куртки о дубленки.
– Слушай, а на хрена нам тортик? – снова взбунтовался Леха. – Если уж покупать, так лучше вторую бутылку.
Я задумался. В принципе Леха говорил дело – что нам тортик? Но, с другой стороны, он ведь сам предупредил, что на вечеринке много девчонок будет.