Магос: Архивы Грегора Эйзенхорна
Шрифт:
От последовавших событий сильнее всего пострадал «Потаенный свет». Почти половина моего экипажа погибла. Среди прочих в результате кровавого преступления Молоха я потерял троих своих старейших и самых доверенных товарищей: Уилла Толлоухенда, Нору Сантджек и Элину Кои. Испачкав свои руки в их крови, еретик победоносно удалился.
Мне и прежде доводилось терять друзей. Как и всем нам. Служение ордосам Священной Инквизиции всегда было опасной и весьма тяжкой работой. Я сам – живой, пусть и уродливый, пример опасностей, поджидающих инквизитора.
Но Маджескус оставил на наших душах особый шрам. Удар, нанесенный Молохом, был
По правде сказать, отправившись на Саметер, я действовал совершенно не так, как полагается инквизитору. Мне не стыдно признаться, что в ту минуту, пусть и ненадолго, служение Богу-Императору уступило более личным интересам. Я – Гидеон Рейвенор – горел желанием отомстить за погибших друзей.
То же самое ощущали и четыре моих компаньона. Гарлон и Кара знали Элину Кои еще с тех времен, когда все они служили моему наставнику, Эйзенхорну. Нейл гордился своей дружбой с весельчаком Уиллом Толлоухендом. А в Норе Сантджек Тониус нашел товарища, обладающего столь же быстрым и острым интеллектом. Эти двое больше никогда не сыграют дьявольски запутанную партию в регицид и не поспорят поздней ночью о развитии поэзии позднего геликанского периода.
Карл был еще так молод, и это стало его первой потерей на пути служения ордосам.
Скорбел даже Вистан Фраука. Вряд ли его, хамоватого и неразговорчивого, кто-нибудь сильно любил, да и проклятие неприкасаемого не способствовало обзаведению друзьями. Но Элина Кои тоже была такой – одной из редких людей, наделенных природным даром подавлять влияние псайкеров. Последняя из Дамочек Биквин. Эту пару связывали определенные отношения, о которых они предпочитали не распространяться. Скорее всего, их объединяло то, что оба были отщепенцами, изгоями. Фраука тосковал по ней. После Маджескуса он стал еще более молчаливым и постоянно курил, устремив взгляд в пустоту или в тени.
Усевшись в арендованный транспорт – небольшой серый грузовичок, посвистывающий вращающимися пропеллерами, – мы отправились к западной границе города-улья. Карл подключил свой инфопланшет к выводу моего кресла, и я смог изучить данные, касавшиеся схолума.
Это заведение действовало уже много лет и имело репутацию достойного приюта, дававшего кров и базовый уровень образования самым обездоленным представителям Урбитана. По Империуму были разбросаны миллионы, если не миллиарды точно таких же учреждений. Они имелись в каждом улье, поскольку в каждом улье процветала нищета. Многими приютами заведовала Экклезиархия, или же фонды, поддерживаемые Департаментом Муниторум, или даже Имперской Гвардией. Порой их организовывали и частные миссии, управляемые фанатичными приверженцами социальных реформ и политических инициатив, а иной раз и добропорядочные сердобольные люди, стремящиеся помочь всем угнетенным и униженным.
Но иногда подоплека была совсем не так проста. Вместе с Карлом мы тщательно изучили все материалы, касавшиеся Колледжа юных сирот. На первый взгляд все выглядело вполне пристойно. Все результаты проведенных официальных проверок обязательно выкладывались в публичный доступ. Регулярно добывались гранты и дополнительное финансирование, что предполагало постоянный контроль со стороны Администратума. Приют пользовался поддержкой Муниторума
Но если соскоблить внешнюю шелуху…
– Вам это понравится, – сказал Карл. – Префектом там служит некто Берто Сайрус. Его личное дело просто в идеальном порядке и не содержит ни единого темного пятна. Вот только сдается мне, что это подделка.
Подделка. Официальный документ, состряпанный так, чтобы скрыть предыдущие записи и заменить их. Чувствовалась рука профессионала: все было проделано просто блестяще, фальшивка легко могла обмануть даже Администратум. Но мы, служители Священных ордосов, обладали куда более изощренными инструментами проверки. Карлу удалось найти несколько повисших в воздухе хвостов и нестыковок, ведущих к одному единственному выводу: кто-то очень потрудился, создав префекту ложную биографию, в которой даже Инквизиции пришлось изрядно покопаться, чтобы выяснить правду. Администратум Империума обладал одним серьезным недостатком. Когда речь шла об управлении такими огромными городами-ульями, как Урбитан, подразделения Администратума едва успевали разбираться с ежедневными делами. Им просто некогда было проводить глубокий анализ. Если вам хотелось скрыть что-нибудь от их глаз, достаточно было поместить истину позади длинного хвоста недомолвок и лжи, Ни простой инспектор, ни клерк ничего и не заподозрили бы.
– Он старше, чем притворяется, – сказал Карл. – Куда старше. Вот тут он прокололся. Смотрите, здесь двенадцатизначный личный код гражданина на три цифры отличается от указанного в свидетельстве о рождении. Но кто же станет такое проверять? Настоящий Берто Сайрус появился на свет уже мертвым. Префект же просто использует его имя.
– И это значит?..
– Это значит, что на самом деле он старше на восемьдесят восемь лет. Мы имеем дело не с кем иным, как с Людовиком Кюро – еретиком, обучавшимся в Когнитэ и разыскиваемым в пяти мирах.
– Когнитэ? Трон Земной!
– Я же говорил, что вам понравится, – улыбнулся Карл. – И это еще не все. Похоже, он занимается довольно темными делишками.
– Продолжай.
– Учитывая, сколько учеников прошли через этот приют за долгие годы, я нахожу как-то мало, очень мало бывших воспитанников в официальных документах.
– Они исчезли?
– Ну, это слишком сильное слово. Точнее будет сказать: они не были Учтены. Все закончившие обучение вполне законно снимались с учета, так что проверять сам приют никому и в голову не приходило. Воспитанники оставляли Колледж юных сирот, подписав все необходимые бумаги, заключив договоры о найме… Вот только эти документы ведут в никуда.
– Что привело тебя к такому выводу? – спросил я, хотя Карл все рассказал бы и без просьбы.
– Схолум – просто прикрытие. На самом деле они «отмывают» детей и подростков. Они их растят, обучают, воспитывают, а потом перепродают в другие руки. Традиция давать попавшим в приют сиротам новые имена позволяет скрывать их настоящее количество. Очень умно.
– Они получают безымянного ребенка, дают ему новую личность и легальный статус, а затем продают, используя безукоризненно оформленные, но не отслеживаемые документы?