Мах-недоучка
Шрифт:
— Зато у меня будет муж красавчик, — возразила Квоха. — Отец, не о чем спорить, я приняла решение! Закон на моей стороне, Мах будет моим!
— Но позвольте, — возмутился Мах, — я вовсе не хочу становиться ее мужем. Поэтому, уважаемый Симбуль, не извольте беспокоиться…
— Что?! — вдруг снова взъерепенился водяной. — Ты брезгуешь моей дочерью?! Она не достаточно хороша для тебя?!
— Отчего же, Квоха вполне симпатичная мавка, — смутившись заверил Мах. — Но…
— Тогда женись и никаких «но»! — осадил Симбуль. — Ох уж мне эта
— Что вы, как можно… — успокоил рыцарь.
— Так-то лучше, — оскалился водяной. — Тогда, зятек, милости просим в наш дворец.
— Пузырь, нужно убираться отсюда подобру-поздорову, — шепнул себе под нос Мах.
— Нет ничего проще, — откликнулся верный призрак. — Семь перемещений, и мы — у подножья башни. Давай, пово…
Но в следующее мгновенье дневной свет перед глазами рыцаря померк.
Как это не печально — убежать Мах не успел.
Когда тьма рассеялась, Мах с ужасом обнаружил, что в одиночестве стоит в центре небольшой, потрясающе необычной комнаты без окон и дверей. Потолок и стены помещения были слеплены из множества маленьких и больших речных ракушек, всевозможных цветов и оттенков, которые очень красиво искрились и переливались в мягком голубоватом свете, исходящем от двух огромных кресел — единственной мебели в комнате. Пол застилал мелкий речной песок.
Не долго думая, Мах выхватил меч и что было сил рубанул им по стене. Но с виду хрупкая преграда устояла. Все чего он добился столь безрассудным поступком — снопа искр от столкновении стального клинка с ракушками и болезненного онемения правой руки.
— Итак, мы снова влипли, — раздалось из глубины одного из кресел.
Мах обернулся на голос и увидел деда Пузыря. Обволакивающее призрачное тело голубоватое свечение придало озорной ухмылке деда зловещий вид. Подойдя поближе и приглядевшись, рыцарь обнаружил, что удивительные кресла сплетены из огромного количества коротких жестких стеблей.
— Мы влипли, — повторил призрак. — И в этот раз уже по твоей милости!
— Отчего же по моей? — спросил Мах, покорно усаживаясь в кресло напротив.
— А по чьей же! — всплеснул руками дед. — Если бы ты не затеял беседу с местными мавками — уже давно попивал бы винцо в башне Силики.
— Но кто же мог предполагать, что все так далеко зайдет, — оправдывался рыцарь. — Силика уверял, что в Подводье обитают лишь рыбы, и вдруг я встречаю точно таких же, как я сам, людей. Конечно мне захотелось с ними поговорить.
— Ага, значит признаешь, что барон не упредил обо всех опасностях! Не даром я назвал его прохвостом!
— Погоди, Пузырь, то, что я повстречался с мавками и водяным, еще ничего не доказывает, — заступился за друга Мах.
— Ничего не доказывает? — хитро прищурился дед Пузырь. — Хочешь сказать: ты первый раз оказался в Подводье и тут же с ними повстречался, а дед Силики, раз сто побывавший под водой, так ни разу никого не увидел?
— Ну, возможно Силика действительно немного утаил, — уступил Мах. И тут же добавил: — Но, если это даже
— Благих???
— Да благих! Откуда барон мог знать, что я попаду в рыбацкую сеть, потеряю волшебные галоши и буду вынужден возвращаться обратно в башню на своих двоих? По его плану я должен был стрелой пронестись по речному Подводью и устремиться к Паучьему Острову. Поэтому он и не счел нужным забивать мне голову никчемной информацией.
— А, — махнул рукой призрак. — Мне, похоже, тебя не переубедить. Останемся при своем. Лучше скажи: как думаешь выпутываться из предстоящей женитьбы? Оно конечно Квоха девица хоть куда, и ты, как бы, жертва обстоятельств, но, боюсь, ревнивая кураска тебя не поймет и роль любовницы ей придется не по нраву…
— Че ты несешь! Какой любовницы! — возмущенно перебил рыцарь.
— Впрочем, мы ведь не знаем, как долго здесь происходит свадебная церемония, — продолжил рассуждать «добрый» дед. — А до ее окончания тебя вряд ли отсюда выпустят. Дракона раздобыть ты не успеешь. И тогда, полностью с тобой согласен, о скандалах кураски можно не беспокоиться…
— Спасибо, утешил! — зло буркнул Мах. — Умеешь ты, Пузырь, подбодрить в тяжкую минуту.
— О, это всегда пожалуйста, — заверил призрак. — Уж что-что, а подбодрить, да в тяжкую минуту…
— Чем попусту языком молоть лучше давай-ка слетай на разведку, посмотри: что там, во дворце водяного, делается, — распорядился рыцарь.
— Сожалею, но это невозможно, — развел руками дед. — Даже я не могу пройти через эти стены из ракушек. Они защищены магией. Как это не грустно, но я, Махуня, такой же пленник, как и ты. Мы полностью во власти водяного, и нам остается лишь надеяться на чудо.
— Да уж, — понурил голову Мах, — мы действительно влипли.
Разговор прекратился. Дед Пузырь стал невидимым, противоположное кресло опустело.
В напряженном ожидании чуда Мах прожигал взглядом ненавистные стены своей темницы и незаметно его сморил сон.
Разбудил рыцаря громкой возглас призрака:
— Мах, просыпайся, у нас гости! Вернее гостья.
Мах послушно распахнул глаза и приветливо улыбнулся одной из трех сестер-мавок.
— С добрым утром, — поприветствовала рыцаря Твоха.
— Взаимно, — кивнул Мах.
— Вообще-то сейчас еще глубокая ночь, всего три часа пополуночи, но мне больше нравиться говорить: три утра, — неожиданно пояснила девушка. — А тебе?
— Мне без разницы, — ответил рыцарь и зевнул.
— Поразительное равнодушие, — возмутилась было гостья и вдруг решительно поменяла тему: — Между прочим я к тебе бултыхнулась прямо с квохиного девичника. Там были мы трое и еще семеро мавок, дочерей наших соседей. Еще там был купленный на ночь Квохой водёнок — из продажных. Он показывал нам пляску похоти, а потом твоя будущая женушка с ним такое выделывала!
— Нехорошо на сестренку наговаривать, — усмехнулся Мах.
— Что, не веришь? Ты мне не веришь?! — обиделась мавка. — Да, если хочешь знать, у твоей обожаемой Квохи водёнков было больше, чем пальцев у тебя на руках и ногах!