Мак и его мытарства
Шрифт:
Сегодняшнее предсказание Пегги Дэй сообщает, что «бремя вины, которую вы несете уже много лет, сегодня может создать вам проблемы».
Интересно, как все прочие Овны воспримут этот прогноз, который, боюсь утверждать, но сильно подозреваю,
До сих пор в толк не возьму, а ума не приложу, почему я так поступил тогда, в последний день августа. Может быть, захотел стать похожим на Неукротимого, парня из нашей шайки, вызывавшего у всех восхищение, который совершенно без объяснений бросил свою невесту в конце того же лета. Он в буквальном смысле удрал от нее, и причины столь резкого и неожиданного поступка так никто и не узнал. Да, полагаю, я повторил этот неожиданный шаг, показавшийся мне чрезвычайно мужественным, а потому и достойным подражания. И я не пошел на последнее свидание с Хуанитой Лопесбаньо и больше уже никогда не видел ее. Однажды, впрочем, мне показалось, что она стоит впереди меня в церкви в Модене, но вскоре выяснилось, что я обознался. Фигура спина и особенно зад, – была похожа, но каково же было мое разочарование, когда вместо мэрилин-монро-подобного лица Бомбы – как мы звали ее – я увидел перекривленную физиономию незнакомой дамы, явно страдавшей фригидностью.
Время от времени я вспоминаю свое бегство, столь же внезапное, сколь и бессмысленное, и понять его не могу. И, твердо зная, что никогда его не пойму, говорю себе, что это могло отличнейшим образом знаменовать торжественное начало моих отношений с непостижимым. Я повел себя необъяснимым образом. Вот просто так, за здорово живешь, взял и бросил хорошую девушку.
Впрочем,
Мы приходим в этот мир, чтобы повторить поступки, в свое время повторенные нашими предшественниками. Есть, разумеется, технические различия, порой даже важные, но в главном, человеческом отношении мы одинаковы, с одинаковыми недостатками и проблемами. И, сами того не зная, подражаем тому, что некогда пытались сделать те, кто был до нас. Попытки в основном попытками и остались, свершений крайне мало, а какие есть – второразрядные. Принято считать, что каждые десять-пятнадцать лет происходит смена поколений, но стоит лишь повнимательней взглянуть на эти поколения, которые сперва кажутся такими разными, как мы видим, что каждое лишь тщится спешно и срочно подавить предшествующее, а если вдруг удастся, и то, которое предшествовало ему и в свое время пыталось уничтожить предшественника собственного. Даже странно: ни одно поколение не желает оказаться на обочине Великого Пути, а только посреди него, ровно в том месте, которое занято поколением предшествующим. Они, наверное, думают, что за границами этого места нет ничего, и думы эти заставляют их подражать предшественникам, повторять авантюры тех, кого они начали презирать. И так уж ведется – ни одно поколение не сядет на бережку ли, на обочине ли и не скажет: нам это не надобно, останемся-ка лучше здесь. Приходят юноши, и вот, за одну ночь, таинственным образом, становятся стариками и умирают. Убегая от мира, погружаются в воду, тонут и топят свои воспоминания, мертвые с рождения. И нет исключений из этого правила: в этом отношении все подражают друг другу. Надгробье одной из могил на кладбище в Корнуолле украшает эпитафия: «Мы все умрем? Умрем мы все? Умрем все мы? Все умрем мы?».
Конец ознакомительного фрагмента.