Макабр. Книга 1
Шрифт:
Демиру прийти в себя оказалось чуть сложнее. Сердце колотилось бешено, быстро, словно намеренно билось в ребра, чтобы уйти, уйти подальше. Воздуха не хватало, и Демир дышал часто, глубоко. Он понимал, что объективных причин для этого нет, поиск и решение проблемы не так уж его утомили. Но подавить стресс было непросто, и ему потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя.
Ничего страшного не случилось. Это главное. Лабораторный костюм провел максимальную диагностику, на какую был способен, и не выявил не то что проблем – намека на них. Демир разрезал пилой только костюм, кожу и даже собственную одежду не задел. Пила еще не использовалась для работы с астероидом,
Он поразмыслил о риске, решил, что все неплохо, и вернулся к работе. Очень скоро она привычно увлекла его, заставила позабыть обо всем вокруг. Демир сначала срезал незначительную часть астероида, близко к поверхности, и убедился, что кристаллы там есть. Да еще какие! Они, защищенные от разрушительного воздействия космоса, казались более прозрачными и яркими, чем скромные осколки песочного цвета, оставшиеся на поверхности. Что же тогда скрывается на глубине, там, где больше пустот?
Демиру хотелось поскорее узнать об этом – и точно так же астероиду не хотелось открывать свои тайны. Работать стало тяжелее, основная порода, сначала легко поддававшаяся лезвию, будто затвердела. Возможно ли такое? Демир даже проверил показания сканеров, но они оставались прежними. Астероид не менялся, а задача все равно усложнялась!
Демиру потребовалось некоторое время, чтобы понять: меняется он. Странно так… Если бы речь шла о ком-то другом, а Демиру предложили разобраться в этом, как в теоретической задаче, он бы сразу сказал – конечно же, все дело в том, что человек начал прилагать меньше усилий! Но теперь, когда он стал тем самым человеком из задачи, все оказалось не так просто.
Он-то знал, что прилагал столько же усилий, сколько и раньше. Значит, ослабли мышцы… Он утомлен? Так скоро? Нет, не должен был, это же несложно! Но как бы он ни спорил сам с собой, реальность была неумолима: он работал все хуже. Мышцы наливались непривычной тяжелой усталостью. Суставы как будто ныли… Уже сейчас, хотя, по идее, нагрузка должна была сказаться гораздо позже! Голова болела, мыслить становилось все труднее. Сердце, лишь недавно успокоившееся после шока, снова разогналось до немыслимой скорости.
Он и не думал, что довел себя до такой паршивой физической формы. Демир разозлился сам на себя и запретил себе отдых. Он завершит эксперимент, нравится это проклятому телу или нет!
Но оказалось, что игры с природой так не работают. Тело не поддалось приказу, оно продолжило замедлять Демира. Внутри, где-то в груди, разгорался болезненный жар. Желудок сжимали спазмы, как при отравлении, хотя позывов к испражнению не было. Температура определенно поднялась. Все это Демир старался отмечать с хладнокровием ученого, однако получалось плохо. Он не был медиком, но и его знаний хватило, чтобы понять: эти симптомы не сулят ничего хорошего.
Воздух стал болезненно сухим, он колол изнутри. Тоже странно: после долгой работы в костюме воздух становится скорее влажным, это давняя проблема, известная всем ученым, не опасная, но неприятная. Однако сейчас Демиру казалось, что он попал в горячую пустыню и песок уже забивает легкие. Кашлять хотелось все сильнее, пришлось отложить пилу, потому что иначе все могло закончиться очень плохо.
Демир все-таки позволил себе этот кашель, надеясь, что в
Но легче не стало. Кашель напоминал пламя, расползающееся по горючему: когда все началось, процесс не остановить. Боль в легких и зуд в горле не ослабевали, они нарастали. Демир уже не смог бы сдержаться, даже если бы захотел. Приступы сгибали его пополам, он прижимал руки к груди, скорее инстинктивно, просто чтобы делать что-то в ситуации, когда ничего сделать нельзя.
Он надеялся на паузу – и получил ее, ценой, которую ему совсем не хотелось платить. Откуда-то изнутри вырвался поток горячей жидкости, скользнул по горлу, унимая зуд, выплеснулся изо рта. Если бы Демир был в обычной одежде, жидкость пролилась бы на пол, теперь же она залила лицевой щиток, и яркий свет лабораторных ламп позволил ученому разглядеть, что это густая вишневая кровь.
Он больше не собирался размышлять, что происходит и почему, он поддавался панике. Демир чувствовал, как подступает новый приступ кашля, он знал, что болен. Ему срочно нужна была помощь, сейчас же!
Он запустил на коммуникаторе вызов личного номера Сабира Марсада и… не получил ответа. Начальник не то что не снимал трубку, компьютер показывал, что его коммуникатор отключен. Кажется, Сабир говорил о чем-то таком… Это все Шукрия, она просила его не использовать канал связи хотя бы ночью, в недолгие часы отдыха. Но Сабир говорил, что связаться с ним можно в любое время по каналу экстренной связи, он всегда был осторожен, он бы не отрезал себя от мира в такой опасный период!
Беда заключалась в том, что Демир не мог вспомнить, как запускать экстренную связь. Он знал, конечно же, знал, все знали! Но боль и страх сыграли с ним злую шутку, лишили его возможности мыслить здраво. Так иногда бывает: ты забываешь самое простое, и оно ускользает, упрекать себя бесполезно… Даже какой-нибудь полуадекватный Лейс уже вспомнил бы, а у него, блестящего ученого, ничего не получалось!
Так, стоп… Лейс! Есть ведь еще Лейс, малолетка наверняка не спит. Да, он не поможет, но даже ему хватит ума разбудить Сабира и рассказать правду. Нужно связаться с ним! Демир попытался и даже получил подтверждение, что сигнал пошел.
А ответа все равно не было. Лейс, в отличие от своего брата, ничего не отключал, он просто не реагировал на вызов. Должно быть, уже обкуренный, с какой-нибудь шлюхой, смотрит на экран, тупо хихикает, думая, что это очередная мелкая гадость… А время истекает, безжалостно истекает!
Демир больше не мог ждать, да и надеяться на чужую помощь не имел права. Он сам это начал – сам и спасет себя! Из-за крови, заливающей щиток, он ослеп, боль и жар делали его слабым, но он упрямо отказывался признавать, что это конец. Не может быть, не так, не с ним!
Он рванулся к выходу, надеясь попасть на свободу и просто бежать к людям, нашел дверь наощупь, кое-как, рванул рычаг эвакуации… Провал, снова провал. Снаружи наверняка был звук, но Демир его не услышал. Он получил лишь сообщение от компьютера на внутренний экран: выход запрещен. Карантин. У объекта слишком быстрые и критические изменения жизненных показателей, опасность для станции велика.
Наверно, это было правдой, но Демир не желал сдаваться. Плевать ему на станцию, полную уголовников, он должен спастись! Спорить с компьютером было бесполезно, оставалось лишь взломать машину. У Демира были на такое все шансы, но точно не в громоздком защитном костюме. Сначала нужно избавиться от этого нелепого кокона, вернуть себе свободу движения, а заодно и хотя бы приглушить жар, сжигающий его изнутри. Тогда можно и спастись!