Макроскоп
Шрифт:
Он все еще вел себя глупо. Нужно научиться разделять инстинкты и практические потребности, как это делают остальные. Может, придет время, и он сможет хлопнуть Афру по заднице без...
Он был рад, что никто не смотрит в его сторону, так как, вне всякого сомнения, он густо покраснел.
Осмотр Афры был окончен. Она, все еще обнаженная, вопросительно смотрела на Беатрикс. Следует ли другой женщине пройти то же самое?
Беатрикс спокойно посмотрела на мужа. Гротон улыбнулся:
– Осознавая всю важность процедуры, я заверяю вас, что узнаю свою жену в любом облике. Доверьте это мне.
Беатрикс улыбнулась в ответ.
– Надеюсь на тебя,
Иво был только рад, что ему не пришлось осматривать Беатрикс. Он представил себе, что гладит ее тело так же, как тело Афры, и почувствовал отвращение. Беатрикс была старше и замужем, и это все меняло. К замужней женщине не следует прикасаться чужим мужчинам.
Он попытался подумать о другом, но странный его разум развивал тему. Он увидел, как его пальцы касаются кожи Беатрикс и находят ее грубой и дряблой. Как можно сравнивать женщину в таком возрасте с Афрой? Ум, внешность, возраст – все равно, что прачка рядом с принцессой. Прикосновение к Афре – запретный плод, а к Беатрикс – отвращение. Все же он дурно судил о Беатрикс, даже в мыслях, хотя и знал, что у нее не отнять мужества и сострадания, чего не скажешь об Афре. Половое влечение, да еще и в юношеской форме, заглушало в нем голос разума и жизненного опыта.
Но гораздо приятнее чувствовать вину за то, что желаешь женщину, чем чувствовать, что уже не способен желать!
Вздрогнув, он вернулся к действительности. Приготовления заканчивались, начиналось главное.
Афра лежала в контейнере, остальные молча смотрели, пока Иво настраивал проектор. Проектор представлял собой большой экран макроскопа; если человек был посвящен, то есть просмотрел передачу – то определенная ситуация плюс состояние мозга вызывали соответствующий поток информации в канале. Все делалось в обход компьютера – это был прямой интергалактический контакт.
Гротон где-то раздобыл пять контейнеров в рост человека. По-видимому, это когда-то были химические резервуары, а Гротон разрезал их вдоль. Афра лежала в своем контейнере, на дно которого на несколько дюймов была налита стерильная вода, все было расположено так, чтобы луч полностью захватил тело. Вот и все приспособления.
Неужели он убьет ее сейчас? Разве был он так уж уверен, что это не новая ступень разрушителя, как предположил Гротон, созданная, чтобы убить тех немногих, кому удалось избежать первой.
Афра посмотрела на него:
– Вы верили в это.
Это действительно так. Но почему он колебался сейчас, когда ей предстояло пройти процесс? Потому, что он любил ее, и может прийти момент, когда выяснится, что он ошибался?
– Необходимо пару минут на прогрев, – сказала Афра. – Отойдите.
Иво машинально отошел. Он хотел сказать что-нибудь ободряющее, но никогда не чувствовал себя так глупо и не ощущал такого отчаяния. Он боялся, как не боялся никогда.
Но время ушло и ничего не вернуть.
– Джозеф! – воскликнул он. – Кто же будет им управлять, пока...
– Через восемь часов компьютер макроскопа включит двигатели, разовьет ускорение десять G и скорректирует курс, – сказал Гротон. – Мы все уже запрограммировали. Чем же мы занимались, пока вы спали?
Выходит, они решились лететь к Нептуну еще до того, как он...
Вспышка, – проектор заработал. Желтоватый свет залил тело Афры – черты заострились, тени стали глубже, волосы ярче, зрачки сузились, глаза стали голубее. Казалось, известный художник добавил в палитру доминирующий оттенок.
Иво знал, что это лишь чисто внешние проявления. Главное совершалось
Кроме Брада.
Эпидерма, внешний слой кожи, – растворился. Сошел подкожный жир, и проступили красноватые слои эндодермы, и вот уже в слое жидкой протоплазмы стали видны лабиринты вен, покрывающих все тело.
Ноги, руки, туловище – казалось, она натянула на себя синий свитер крупной вязки, который теперь медленно расползался. Иво посмотрел на лицо Афры – оно было расслаблено. Очевидно, первый же импульс излучения усыпил ее, и теперь она была без сознания. Он был только рад этому.
Кожа на голове тоже начала плавиться. Волосы быстро сошли, обнажив голый череп. Стала видна синяя разветвленная трубка, которая спускалась со лба. Она обвивалась вокруг глаза, проходила по щеке и наконец исчезала под нижней челюстью на пути к горлу. В районе уха проявилась белая паутина нервов, которая переплеталась с коричневыми мышцами лица; под ушной раковиной находилась зернистая масса, назначение которой было ему непонятно. В сознании всплыло ничего не значащее для него слово «каротида». На поверхности черепа яркие артерии перемежались с венами и нервами, и эта трехцветная река стекала к уху.
Все это покрытие разрушалось под действием света, перемешиваясь со стекающей мускулатурой. Проступил носовой хрящ, как видение из кошмарного сна обнажились глазные яблоки. Опасаясь, что его стошнит, Иво перевел взгляд на ноги и ступни. Но это зрелище тоже нельзя было назвать приятным. Кожа, нервы, вены и почти весь жир уже были удалены, остались только сухожилия и крупные мускулы. Постепенно и они исчезали, и на левой голени, словно белесый остров в море протоплазмы, появилась кость. Пателла – коленная чашечка уже отделилась и свалилась с легким всплеском в промежуток между костями. Ниже уже освободились от связок невероятно длинные лучевые кости стопы. Фаланги пальцев легко отвалились и через мгновение уже лежали на поверхности колышущейся жидкости. Налитой предварительно воды, в которую ложилась Афра, не было видно вовсе – все покрывал расплав. Мелкие кости растворялись медленно, и Иво начал уже беспокоиться, закончится ли их растворение вообще. По-видимому, процесс будет продолжаться и после прекращения программы – жидкость будет медленно разъедать нерастворившиеся останки. Очевидно, это и было причиной того, что восстановление не могло начаться сразу вслед за процессом деструкции – необходимо, чтобы тело растворилось полностью и все его компоненты присутствовали в необходимом виде при восстановлении.
Наконец остался полупогруженный в жидкость голый скелет.
Теперь Иво понимал, зачем Афре понадобились тактильные свидетельства. Она наблюдала этот процесс – полное разрушение тела. Да, после такого зрелища необходимы самые серьезные подтверждения того, что Афра останется после всего этого в прежнем виде. Здесь преобладал эмоциональный аспект, этого нельзя понять рассудком.
И несмотря на то, что он изучал ее анатомию на ощупь, в его памяти навсегда останется это видение.
Но, чтобы засвидетельствовать состояние других, ему необходимо выжить самому. Ведь может оказаться, что псевдо-Иво скажет псевдо-Афре, что все в порядке, и пять красных глаз точно такие же, как и прежде, и затем все вместе они сядут плотно подкрепиться астрологией, запеченной в тесте.