Максим и Марина
Шрифт:
— Солнышко, я через два часа вернусь. Подожди меня здесь, если я, не дай бог, застряну в пробке.
Артур приехал через три с лишним часа. Все разошлись и Марина работала в одиночестве. Вошел Артур, подошел к ней со спины, обнял:
— Солнышко, я привез свои вещи, едем домой.
Марина осторожно высвободилась из объятий, развернулась на стуле. В ее взгляде и голосе сквозила ирония:
— Так ты серьезно решил стать моим мужем?
— Более чем!
— Только учти — я очень вредная. Предпочитаю дружить с мужчинами.
— То, что вредная — я это понял — три года не хотела со мной знакомиться. Предпочитаешь мужскую дружбу — тоже не страшно. Твой друг — мой лучший друг.
— А если появится кто — то новый?
— Буду адекватен.
— А как насчет ведьмы?
— Ты не ведьма. Ты целительница… Пошутили и хватит. Едем домой, моя прекрасная леди.
Глава 2
Так внезапно началась семейная жизнь Марины.
Они все время были вместе. На работе и дома. Они не уставали друг от друга. Были деликатны во время близости и в других, жизненно необходимых обстоятельствах. Много говорили о книгах, музыке и даже политике, в их мнениях и взглядах было много общего.
Одно огорчало Марину — Артур не заходил в комнату Кости, даже тогда, когда она там находилась. Просто стучал и просил выйти, если ему было что — то нужно от нее. Сегодняшний вечер Марина решила посвятить уборке. Начала, естественно, с комнаты Кости. Дверь оставила открытой, чтобы не было душно работать и стала вытирать пыль. Марина не очень любила брюки, но сегодня, для удобства, надела серый спортивный костюм — брюки и футболку.
В открытую дверь заглянул Артур:
— Мариночка, можно тебя на минутку?
— Арт, заходи наконец, не бойся.
Артур достаточно робко вошел в комнату, огляделся.
Обстановка была аскетичной, чисто мужской.
На стенах висели с десяток достаточно крупных фотографических портретов от младенчества до взрослого мужчины. На последнем портрете молодой мужчина с мужественным лицом и стальной волей во взгляде был в спецназовской одежде. Он не был сильно красив. Но харизматичность цепляла, не отпускала.
Артур почувствовал на себе внимательный, ироничный взгляд, обернулся и вздрогнул от неожиданности, а по телу прошла волна холодной дрожи.
На столе, в специальной рамке, стоял еще один, больших размеров портрет. Точнее, это был рисунок. В рисунке чувствовался обьем, как в «3Д». Тот же самый мужчина со сталью во взгляде, был изображен в пол — оборота. Взгляд был требовательным, ироничным, вопрошающим. И в этом взгляде Артур почувствовал живую душу.
Голос Артура дрожал:
— Это твой рисунок?
— Да.
— А другие такие же завораживающие?
Марина указала на несколько папок, лежащих на другом столе:
— Смотри, решай…
Артур робко открыл верхнюю, посмотрел несколько рисунков.
У него снова сильно зашумело в голове, он убрал
— Это же настоящее искусство! Тебе надо выставляться.
— И кто меня будет спонсировать? — усмехнулась Марина.
— Займусь, когда закончу проект. Обещаю! Извини, мне лучше выйти.
Артур бросил короткий взгляд на рисунок Кости на столе. И ему показалось, что тот посмотрел на него с добродушной иронией.
Вечером, после близости, Артур спросил:
— Трое суток не увидимся. Что будешь делать, солнышко?
— Завтра весь день проведу с Олегом. Сначала съездим в клинику, потом будем пересаживать растения в Леночкином зимнем саду. А следующие два дня — переводить, рисовать.
Артур снова начал ласкать Марину, но она его остановила:
— Арт, давай спать. А то мальчики уедут на полигон без тебя.
Артур вздохнул:
— Ты права.
Они дружески поцеловались и через две минуты оба спали.
Утром, из дома Марины до офисного здания, Артур выехал на такси. На полигон группу Артура увозил автобус, присылаемый координатором питерской штаб — квартиры Максима Захарова.
Олег и Марина, как обычно, приехали в детскую онкологическую клинику между процедурами и обедом. Они занимались с детьми в большой игровой комнате. Олег рассказывал жизнерадостные, смешные истории, а Марина рисовала веселые картинки, вселяющие оптимизм и надежду.
Марина старалась наделить вниманием каждого ребенка. Кого — то погладит по спинке или головке. Кого — то привлечет к себе и обнимет. Кому — то просто улыбнется. Наконец она подошла к мальчику, которого они с Олегом выделяли из общей массы. Марина обняла мальчика, погладила по лысому черепу:
— Привет, Кир. Как дела?
— Погано. Тошнит после химии… Мама Лена поставила меня в очередь на бесплатный лазерный скальпель. Но очередь длинная…
— У тебя все будет хорошо. Ты будешь долго жить. Пойдем в палату, я полечу твой животик.
Они прошли в палату. Кир лег на кровать. Марина сначала подержала руки на затылке и лбу мальчика, стабилизировала обменные и гормональные процессы, затем переместила руки на живот Кира.
Кира перестало тошнить, он повеселел.
В палату вошел Олег:
— Как здоровье, Кир?
— Уже лучше. У Марины волшебные руки.
Олег тепло улыбнулся, поставил на прикроватную тумбочку принесенный пакет с книгами:
— До встречи с Мариной я тоже чувствовал себя весьма хреново, — указал на пакет, — здесь весь Крапивин, как ты просил… Извини, нам пора. Мы хотим поговорить с Еленой Александровной.
Кир сел. Олег и Марина пожали ему руку.
— До свидания, Кир. Все будет хорошо.
Но с доктором Вороновой им поговорить не удалось. У ней в кабинете сидела одна из матерей, лежащих вместе с малышами. Доктор Воронова извиняющеся улыбнулась и они прощальным жестом помахали ей рукой.