Максимальная справедливость
Шрифт:
Макс на несколько секунд впал в ступор, пытаясь осознать сказанное. Но затем его глаза расширились:
— Копьёв! — выдохнул он. — Быть не может! Я думал, что ты более…
— Старый? — закончил за него Андрюха Копьёв, майор из спецотдела по внутренним расследованиям, человек, окружённый тайнами и слухами один страшнее другого, известный своей жёсткостью и жестокостью. Одновременно кумир и объект для подражания Максима Бора, чья репутация выстроилась благодаря вышеперечисленному и тому, что такая модель поведения удачно сочетается с его характером. — Да, я старик, но современная медицина при наличии личного счёта с большим количеством кредитов творит любые чудеса. Ну, разве что, жизнь продлить не может, но отложить
— Но я не виновен.
— Да, и я это докажу. Но сначала тебе нужно решить, как поступить с твоим напарником. Любое твоё решение я приму и не буду препятствовать, что бы ты обо мне ни думал. Обещаю, папаш.
Макс подумал, что это он должен Андрюху папашей называть, учитывая предполагаемую разницу в возрасте. В крайнем случае, они были ровесниками, но тогда получается, что своё первое дело Копьёв распутал ещё в родовой клинике, будучи младенцем.
Дима умолк. Кончились слёзы, кончилась молитва, осталось лишь безмерное и неподъёмное чувство собственной вины, чувство, уже раздавившее его.
Максим принял решение. Попытался нажать на пусковую кнопку, но та внезапно оказалась очень тугой, настолько, что, несмотря на все прикладываемые усилия, никак не желала нажиматься. Он не хотел убивать ещё одного напарника, их и так уже хватает на собственное кладбище, но он так же сильно хотел избавить Диму от страданий. Не казнить виновного в геноциде, а именно оказать последнюю услугу другу.
Дима увидел это, увидел, что Максим отчаянно пытается сделать то, о чём его попросил напарник — и не может. Он смотрел, как побелел от напряжения его палец на пусковой кнопке, каким каменным сделалось его лицо в попытке скрыть бушующий внутри океан эмоций. Он знал, что Максим тоже мучается.
И дёрнулся навстречу пистолету, пытаясь помочь напарнику. Ударился лбом о ствол. Максим этого не ожидал, он вздрогнул, и чёртова кнопка как будто сама вдавилась внутрь корпуса.
Дима упал, сражённый выстрелом, никакая броня уже не была способна спасти его, все батарейки давно выдохлись. Но он не умер. Каким-то образом наполовину сожжённый мозг остался жив, и Дима, уже утратив всю свою личность, память и чувства, стал корчиться на полу и пускать пену изо рта. При этом он начал душераздирающе кричать — все чувства ушли, все, кроме одного. Агония. Самая обычная физическая боль недобитого тела.
— Господи! — ужаснулся Макс своему поступку.
— Добей! — попытался перекричать Диму Копьёв. — Не мучай его!
И Макс выстрелил ещё раз, уже без колебаний.
Крики стихли, оставив в воздухе звенящую тишину.
Всё было кончено.
— Пойдём, — Андрюха, старый добрый Андрюха, а не суровый Копьёв, схватил Макса за локоть и потащил в коридор. — Здесь больше нечего делать.
Макс послушно пошёл за ним, лишь в самом конце обернувшись и окинув взглядом комнату. Его взор задержался только на напарнике и на городе за окном. Напарник был мёртв, а город охвачен дымом и пламенем, грозным красным светом выделяясь на тёмном фоне ночного неба.
Где-то только что умерло более полумиллиона человек.
Макс осознал ещё одну вещь. Со смертью напарника внутри майора кто-то умер вслед. Кто-то усталый, избитый временем, жизнью и самим собой, оставив после себя одну лишь исковерканную оболочку из мяса и костей.
В голове полицейского осталась только одна мысль:
— Хочу на пенсию.
Андрюха по-дружески похлопал его по спине.
— Я съем собственные ботинки, если не смогу это устроить ради тебя после всего случившегося.
— Лучше бы подарил эти ботинки мне, — буркнул Макс.
Последнее
Эпилог
Несмотря на то, что уже на следующий день в полуразрушенной белой башне «Астола» крутилось больше правительственных агентов, чем их было на всей остальной территории Российской Республики, «Хеймдалль» так и не нашли. Игорь уничтожил все копии, причём, не только свои, но и те, что были в «Астоле», хотя утверждать наверняка, что не осталось ни одного исходника — глупо. Во всяком случае, корпорация об этом умалчивает, даже правительство Земли не знает, осталось ли что или нет. Игорь также постарался уничтожить всех создателей. За то недолгое время, что он был в башне, он смог поднять большую часть сведений и имён сотрудников. Все концы ушли в воду. И только лишь через год дизассемблирования клиентской части вируса третьего поколения под названием «Хеймдалль», по прежнему гулявшего по Сети, но бездействующего, правительству удалось воссоздать серверную часть кода, запускающий модуль. Но события в Новой Самаре уже возымели эффект, по всему миру люди стали отказываться от использования наручных терминалов и другой техники, опасаясь повторения творившегося тогда ужаса. Появилось множество сообществ, которые сознательно пытались минимализировать использование автоматизации процессов в различных сферах. Ручной труд вновь вернулся в строй, хотя значительной доли и не занял. Во всяком случае, начало было положено.
Макса сразу же упекли в обезьянник за то, что он не смог предотвратить гибели стольких людей, стали искать официальный повод для публичной казни. Но, как признался ему Копьёв, неофициальная причина — его хотят наказать за то, что правительство теперь долгое время не сможет воспользоваться собственным детищем. На Макса спустили всех собак, его поливали грязью все СМИ поголовно, кроме, разве что, «ЛибреПресс», где работала Алёна Долговязова. Она взяла эксклюзивное интервью у полицейского и выложила его в Сеть, но там оно пробыло не долго. «Астол» тоже внёс свою лепту, угрозами расправы заставив удалить порочащую его статью, так что та пропала прежде, чем её успел хоть кто-нибудь прочесть. «ЛибреПресс» уничтожили, уволив всех сотрудников.
Но после долгих разбирательств в том, кто же оказался виноват, после всех доказательств, которые предъявил (и защитил от уничтожения правительственными и корпоративными агентами — те очень жаждали подчистить за собой дерьмо) Копьёв по данному делу, Макса всё же выпустили на волю. На него не накладывали штрафов, больше не предъявляли никаких обвинений. Хотели уволить с позором, но Андрюха надавил на кое-кого, да и Константинов внезапно оказался не полным говнюком. Вдвоём они добились того, что Макса просто отправили на пенсию, лишив права занимать должности из очень длинного списка, в основном, связанные с правительством, охранкой и «Астолом». Макс же при этом обложил всё что мог трёхэтажным матом, напоследок бросил, что он вертел на одном месте и земное правительство и «Астол», после чего показал всем свой тощий зад и ушёл.
Он собрал все свои вещи, продал всё имущество и уехал в неизвестном направлении. Злые языки поговаривают, что он стал напиваться до чёртиков каждый день, связался с роддерами, но те его быстро отшили. И сдох он в какой-то сточной канаве под Хабаровском в луже собственной мочи и блевотины. Другие же утверждают, что он вместе со своей подружкой Долговязовой (которая уже однажды разрушила семью и жизнь Макса — он с ней изменил жене) отправились на Эдем, где власть корпораций и земного правительства не так сильна. Кто-то клялся, что видел их вдвоём спустя полгода после событий в Новой Самаре, но верить этому никак нельзя, поскольку этот же человек выступал по Новосамарскому телевидению с лжепророчествами о пришествии демона «чьё имя звучит так же, как имя породившего его».