Максимы и мысли узника Святой Елены
Шрифт:
Люди делают хорошо лишь то, что делают сами; я наблюдал это не раз в последние годы своего царствования.
Итальянская армия была ни на что не годным сбродом, когда Директория назначила меня командующим: у армии не было ни хлеба, ни одежды; я показал ей миланские долины, приказал выступить в поход, и Италия была завоевана [58] .
После побед в Италии я не мог вернуть Франции ее королевское величие, но принес ей блеск завоеваний и язык, которым говорят подлинные государи.
58
речь вдет об армии, принимавшей участие в Итальянском походе Бонапарта — боевых действиях Итальянской армии под его командованием против австро-сардинских войск в Северной Италии в 1796–1797 гг., где впервые столь блестяще проявились выдающиеся полководческие способности Наполеона. В высказывании слышатся отголоски знаменитого приказа Бонапарта, который в числе прочих изучается как образец стиля полководца: "Солдаты! Вы наги; вас кормят впроголодь; правительство много задолжало вам и ничего не может дать, Терпение и мужество, которые вы явили среди этих скал, делают вам честь; но они не доставили вам ни славы, ни выгод. Я поведу вас в самые плодоносные долины в мире. Пред вами откроются роскошные провинции и большие города; вы найдете там почета, славу и богатство. Неужели же у вас недостанет доблести, мужества и стойкости?"
Пруссия
Всякое значение Испания уже потеряла: у нее не осталось более ничего, кроме инквизиции, да прогнивших кораблей.
Иго англичан не по вкусу ни одной нации. Народы всегда страдают под властью этих англичан [59] .
59
Высказывание имеет в виду преобладающее господство Великобритании на морях и колониальное могущество этой державы, промышленное. и торговое развитие которой подавляющим образом действовало на экономику и торговлю европейских стран и за пределами Европы. Противодействие этой гегемонии выразилось, в частности, в том, что европейские державы в конце XVIII — начале XIX вв. дважды объединялись на условиях принципов так называемого вооружённого нейтралитета (1780, 1800), а затем во главе с Францией пытались противостоять английскому торгово-экономическому натиску, используя Континентальную блокаду, а также и другие изоляционистские и репрессивные меры. "Могущество Англии, — говорил Наполеон в декабре 1812 г. сопровождавшему его в России герцогу Виченцскому, — коим ныне обладает сия держава, покоится на исключительном праве, осуществляемом ею в отношении остальных народов и поддерживаемом ею одной. Почему, спрашивается, только она пользуется сим преимуществом, в то время как другие остаются ни с чем? Доказательство, что Англия, и только она одна, извлекает выгоды из того, что принадлежит другим, заключается в том, что она существует лишь благодаря своим таможням и своей торговле… Если б имел я слабость уступить в некоторых пунктах, дабы только заключить невыгодный для себя мир, то не прошло бы и четырех лет, как весь континент в один голос стал бы упрекать меня за то, но было бы уже поздно. Моря оказались бы закрыты для нашей морской торговли, а Англия, воспользовавшись перемирием ради желанной передышки, чтобы вновь и вновь набивать свои сундуки, стала бы повелевать всем и вся…" (Napoleon. Pensees politiques et sociales. Rassem-blees et presentees par A. Dansette. Paris, 1969. P. 313–314.)
Приготавливаясь к экспедиции в Египет, я не собирался лишать престола великого султана. По пути туда я уничтожил дворянство Мальты, хотя до этого ему удавалось сопротивляться силам Оттоманской империи [60] .
Я никогда не видел такого одушевления, какое обнаружил французский народ при моей высадке во Фрежюсе. Все говорили мне, что сама судьба привела меня во Францию, и в конце концов я сам тому поверил [61] .
60
9 июня 1798 г. французская эскадра с армией, предназначенной для похода в Египет, бросила якорь близ Мальты. Этот остров с 1522 г. находился во владении духовно-рыцарского католического Ордена иоаннитов. Крепость Ордена защищали неприступные стены и многочисленная артиллерия. Гарнизон состоял из 2000 солдат пехоты и 330 — кавалерии, имевших в своем распоряжений неплохой арсенал И запас продовольствия на три года. Генерал Бонапарт хотел воспользоваться островом как промежуточной базой из-за его выгодного стратегического положения. Гроссмейстер Ордена Фердинанд фон Гомпеш не был расположен оказывать Бонапарту сильного сопротивдения, но отказался исполнить требования о сдаче. После непродолжительной канонады рыцари Ордена сдались без особого сопротивления. Однако французам не надолго удалось удержать за собой Мальту. Вскоре остров оказался блокированным английским флотом, и после 26-месячной осады французский гарнизон под командованием генерала Вобуа должен был сдаться. Остров перешел во владение Англии.
61
Узнав из присланных ему писем и из английских газет о неудачах, постигших Республику, о поражениях в Италии и о печальной судьбе Цизальпинской республики, созданной его победами, Бонапарт оставляет в Египте своим заместителем генерала Клебера, а сам 24 августа 1799 г. направляется в сопровождении почти 500 сподвижников во Францию. Во время плавания Бонапарт постоянно подвергал себя опасности не столько по причине противных ветров, сколько из-за возможности встретиться с англичанами. После трудного и утомительного плавания он достиг Корсики, а затем и Франции, где высадился 8 октября при радостных криках народа. "Мы уже были в гавани, — писал сопровождавший Наполеона его секретарь Бурьен, — и готовились пристать к берегу, как разнесся слух, что на одном из фрегатов находится генерал Бонапарт. В одно мгновение море покрылось гребными судами; тщетно мы их просили удалиться, — нас почти что силою перевезли на берег, и когда мы говорили толпившимся около нас мужчинам и женщинам об опасности, которой те подвергали себя (опасности заразиться чумой, т. к. Бонапарт и его спутники не прошли еще обычный в таких случаях карантин. — С. И.), то в ответ слышались восклицания: "Лучше чума, чем австрийцы!" Нигде не останавливаясь, Бонапарт проследовал в Париж; на всем пути его встречали как спасителя Отечества."
Если бы я хотел быть только вождем революции, то моя роль скоро оказалась бы сыгранной. Но благодаря шпаге я стал ее повелителем.
Я побился бы об заклад, что ни император России, ни император Австрии, ни король Пруссии не пожелали бы стать конституционными монархами, но они поощряют к тому мелких государей, ибо хотят, чтобы те оставались ни на что не годными. Цезарю легко удавалось покорить галлов только потому, что последние всегда были разобщены под властию представительного правления.
Самое важное в политике — следовать своей цели: средства ничего не значат.
Нидерланды — всего лишь российская колония, где действует британское исключительное право [62] .
Политическая система Европы внушает жалость: чем больше ее изучаешь, тем более опасаешься гибельных последствий, к которым она приводит.
В Европе мое последнее отречение так никто и не понял, ибо действительные его причины оставались неизвестными [63] .
62
Это высказывание безусловно нуждается в комментарии, но скорее всего здесь как раз тот случай, когда переводчик или издатель допустили ошибку и фраза приобрела иной смысл, ибо более чем наверняка эта фраза рукописи была передана при публикации неверно.
63
Имеется в виду, разумеется, второе отречение Наполеона. Оно могло быть понято как расписка в собственном бессилии перед ударами самой судьбы, как вынужденное решение перед лицом политического банкротства, как логическое завершение карьеры государственного и политического деятеля. Однако были и другие причины, и именно их Наполеон считал главными в принятии им решения об отречении. См. об этом прим. 47.
У меня никогда не было сомнений в том, что Т[алейран] не поколебался бы приказать повесить Ф[уше]; но, кто знает, может быть, они пожелали бы идти на виселицу вместе. Епископ хитер как лиса, его же собрат — кровожаден как тигр [64] .
Самоубийство —
64
Речь идет о знаменитых деятелях эпохи Революции, Директории, Консульства и Империи. Это Шарль-Морис де Талейран (1754–1838), принц Беневентский, герцог Дино и Жозеф Фуше (1759–1820), герцог Отрантский. У Наполеона едва ли были какие-либо сомнения на их счет; он слишком хорошо знал обоих, чтобы уже после вторичного отречения не выразить сожаление о том, что не успел повесить и Талейрана, и Фуше. "Я оставляю это дело Бурбонам", — якобы добавил при этом Наполеон. Однако Бурбоны после вторичного возвращения на французский престол не только воздержались от справедливого возмездия одному из них (Фуше был одним из тех, кто голосовал за смертную казнь для короля Людовика XVI), но приняли их на службу. Аристократ Шатобриан был в Тюильри, когда при дворе появился хромой Талейран под руку с Фуше и прошел в королевский кабинет. Он не мог скрыть своего негодования при виде обоих, на одном из которых была кровь Людовика XVI и множества казненных в. Лионе, на другом — кровь герцога Энгиенского: "И вдруг отворяется дверь; молча входит Порок, опирающийся на Преступление, — г-н Талейран, поддерживаемый, г-ном Фуше; адское видение медленно проходит предо мною, проникает в кабинет короля и исчезает там…"
65
На самоубийство Наполеон всегда смотрел как на проявление слабости и малодушия. Но 11 апреля 1814 г., через пять дней после отречения, когда в Фонтенбло начались сборы к его отъезду на остров Эльба, Наполеон, простившись с некоторыми из приближенных, удалился в свои апартаменты и затем, как обнаружилось, принял яд (опиум) из флакона, который был у него в походном несессере; еще в 1812 г., когда императору угрожала опасность плена, после битвы при Малоярославце доктор Иван, по повелению Наполеона, дал ему сильнодействующий яд, который с тех пор пролежал в несессере полтора года. Яд не подействовал. Мучения Наполеона продолжались несколько часов, но он отказался принять противоядие. Он категорически требовал скрыть от всех происшедшее. "Как трудно умирать! Как легко было умереть на поле битвы! Почему я не был убит при Арсисюр-Об?" — вырвалось у него посреди страшных мучений. Это единственная известная попытка самоубийства, но в 1813–1814 гг. маршалы, генералы, офицеры, даже солдаты гвардии замечали, что император без нужды подвергает себя опасности, и делали вывод, что он ищет смерти, не желая принимать ее от своей собственной руки.
В Рошфоре мне предлагали патриотическую Вандею: ведь в моем распоряжении были еще солдаты по ту сторону Луары; но я всегда питал отвращение к гражданской войне [66] .
Если офицеру не подчиняются, то он не должен более командовать.
Мне кажется, способность мыслить есть принадлежность души: чем больше разум приобретает совершенства, тем более совершенна душа и тем более человек нравственно ответственен за свои деяния.
66
Вандея — историческая область Франции и один из ее департаментов, на территории которого в конце XVIII — начале XIX вв. происходили кровопролитные войны между мятежниками, сторонниками королевской власти и католической религии, и войсками Конвента, Директории, а затем Консульства и Империи. Революция не встретила в В. сочувствия и поддержки. На обширных пространствах В., части Пуати, Анжу и Бретани, тесно сотрудничая с эмигрантами и поддерживаемые помощью и взаимодействием англичан, вандейцы в течение ряда лет причиняли Республике немало трудностей в установлении порядка в стране. Полное покорение В. удалось лишь Первому консулу, но и после этого, например во время кампании 1814 г., там не было спокойно. Предлагая "патриотическую Вандею", сторонники Наполеона имели в виду прежде всего, что император возглавит войну против иноземного вторжения, а затем за восстановление Империй против королевской власти, причем не только в Вандее, но по всей Франции.
Государи заурядные никогда не могут безнаказанно ни править деспотически, ни пользоваться народным расположением.
Союзники ценят своего Макиавелли: они внимательнейшим образом и подолгу изучали его "Государя", но времена-то сейчас иные, не шестнадцатое столетие.
Есть акт насилия, который никогда не изгладить из памяти поколений, — это мое изгнание на остров Святой Елены.
Я никогда не обсуждал свой проект десанта в Англию: за неимением лучшего, как мне потом уже приписывали, я собрал на берегах Булони 200000 солдат и израсходовал восемьдесят миллионов, чтобы позабавить парижских бездельников; на самом же деле проект был делом серьезным, десант — возможным, но флот Вильнёва все расстроил. Кроме того, в это время английский кабинет поторопился раздуть пожар континентальной войны.
У французов чувство национальной чести всегда тлеет под пеплом. Достаточно лишь искры, чтобы разжечь его.
Из всех моих генералов Монтебелло оказал мне наибольшее содействие, и я ставил его выше всех [67] .
Дезе обладал всеми качествами великого полководца: умирая, он связал свое имя с блестящей победой [68] .
Самые беспримерные капитуляции в летописях войн — капитуляции при Маренго и Ульме [69] .
67
Имеется в виду Жан Ланн (1769–1809), маршал Франции (1804). Л. отличался беспримерной храбростью и решительностью, преданностью Наполеону, будучи одним из немногих, кто говорил ему "ты". В 1800 г., командуя авангардом французской армии, Л. разбил австрийские войска при Монтебелло, за что впоследствии получил титул герцога М. (1808). В сражении при Асперне 22 мая 1809 г. Л. был смертельно ранен; Наполеон тяжело переживал его кончину.
68
Дезе-Луи Шарль Антуан (дез Э)(1768–1800), французский военный деятель, генерал Рейнской армии Республики, участник Египетской экспедиции Бонапарта. В 1800 г. во главе кавалерии Д. решительными действиями способствовал тому, что французская армия под командованием генерала Бонапарта одержала блестящую победу при Маренго.
69
Маренго — Сражение (14 июля 1800 г.), после восьми часов боя уже, казалось, проигранное французами, превратилось, благодаря Дезе, в тяжелое поражение австрийцев. Превосходив по численности французов вдвое, австрийская армия трижды отражала атаки войск Ланна, Виктора и самого Бонапарта, но после того, как "первое сражение, по словам Дезе, было проиграно, оставалось еще время выиграть второе!", В результате последовавших решительных действий французской армии австрийские войска оказались вынужденными капитулировать, т. к. командующий австрийской армией генерал Мелас посчитал, что исчерпаны все средства к достижению успеха. Последствием этой победы явилось перемирие, подписанное на следующий же день: начиная с 15 июля военные действия приостанавливались на пять месяцев и австрийцы обязывались вывести свои войска из Италии. Ульм — 20 октября 1805 г. австрийская армия генерала Мака оказалась запертой в Ульме. И хотя еще 17 октября он обещал сдать крепость только по прошествии недели, если до тех пор не получит поддержку русской союзной армии, но, узнав, что эрцгерцог Фердинанд, пробившийся на север сквозь колонны дивизии генерала Дюпона, подвергся преследованию со стороны конницы Мюрата, что французы уже находятся в Мюнхене, а российская армия не прошла еще Линца, Мак потерял самообладание и согласился на капитуляцию с 33000 солдат, 60 пушками и 40 знаменами.