Мальчик-Которого-Нет
Шрифт:
Постояв немного, я подошла к окну и медленно раздвинула шторы, надеясь рассмотреть вид. И охнула, осознав, что более не нахожусь среди небольшого смешанного поселения. Дом окружали высокие деревья, заслоняя угасающий свет дня.
— Это… настоящий дом Поттеров? — спросила я, но ответа вновь не получила.
Когда шторы были раздвинуты на всех окнах, стало видно, что помещение, в котором я находилась, ни больше, ни меньше огромная прихожая с потолками под десять метров. Выложенный широкими темными плитами пол, серые каменные стены, украшенные резьбой, массивные квадратные в
Решившись, я отправилась исследовать дом. И чем дальше шла, тем явственней осознавала принадлежность к этому месту. Меня не овеивало теплом магии, но я чувствовала себя в безопасности впервые за последние дни.
Обойдя несколько полупустых комнат на первом этаже, я обнаружила кухню. Это явно была вотчина эльфов, судя по огромным, но низеньким столам, печам и плитам. При виде чайника я вспомнила, что ничего не ела и не пила с того момента, как покинула дом на Тисовой этим утром. В потрепанном рюкзаке, прихваченном с собой, лежали бутылка купленной на вокзале воды и пачка какого-то печенья из запасов Петуньи. Стоило сесть и перекусить, прежде чем предпринимать какие-то дальнейшие действия. Решив, что если не чаем, то хотя бы теплой водой стоит разжиться, я осмотрела чайник, дровяную плиту и взялась вспоминать то, чему меня учила прабабушка, когда была жива.
— Итак, что у нас в сухом остатке? — спросила я себя, сев за стол с чашкой чая, заваренного из тех остатков заварки, что нашла в одной из жестянок в шкафу. — Я в теле Гарри Поттера, который на самом деле девочка по имени Харолина. Будем называть ее Харо, чтобы отделить от меня, Лины. Сейчас Харо без недели одиннадцать лет. Вот-вот должны начать приходить письма. Очень добрый дедушка явно хочет показать бедному ребенку существование магии. И наверняка пошлет Хагрида, ведь кто, кроме великана, лучше покажет ребенку волшебство одним своим видом? А дальше будет все, как в книге… И как мне поступить?
Еще в доме Дурслей я решила, что дальнейший план буду составлять после визита к гоблинам. Что же. Случилось даже больше. Я сижу в доме Поттеров. Причем, похоже, в доме рода Поттер. И пора выбирать путь.
— Я могу вернуться в дом Дурслей и позволить всему идти так, как в каноне, — размышляла я. — Безумие с письмами. Попытка сбежать. Остров. Ночной визит Хагрида. Косая Аллея. Банк. Ключ, который… который у меня! — Я рассмеялась. — Агитация за Гриффиндор, рассказы про доброго директора. Белая приметная сова. И возвращение к Дурслям.
Такое развитие давало мне шанс осмотреться и не привлекать к себе внимание человека, который весьма потрудился, чтобы сделать из ребенка Поттеров марионетку еще до поступления в Хогвартс.
Читая книги, я списывала нелюбопытство Гарри на воспитание дяди и тети. Те тумаками впихнули в голову мальчика правила: ни о чем не спрашивать, не выделяться на фоне других. Но теперь было ясно, что без Дамблдора тут не обошлось. Это объясняло то, почему смена обстановки не мотивировала Гарри пересмотреть приоритеты.
— Но надо ли мне такое? — спросила я себя и честно ответила: — Нет. Пусть и опасно сразу показывать собственную самостоятельность, но я не смогу притворяться. Значит, нужно вступать
Я не собиралась себя обманывать. Дамблдор превосходит меня в интригах. А на моей стороне нет никого. Кроме того, я ребенок, а детей никто не слушает. Значит, мне нужна такая защита, чтобы никто не смел вертеть мной, как куклой.
— Значит, я не возвращаюсь к Дурслям, — решила я. — Пока остаюсь здесь. И наблюдаю. Схожу завтра к Костехруму и попытаюсь принять титул. Дальше нужно как-то решить с визитами на Косую ради подготовки к школе. Мне нужно купить все необходимое, но при этом не попасться на глаза любому, кто хотя бы предположит, что я Поттер. Если купить мантии без озвучивания имени еще как-то удастся, то что делать с палочкой?
Этот вопрос занимал меня все то время, пока я пила чай, ела печенье, а потом исследовала второй этаж, подыскивая себе удобное место дня ночлега.
Очень хотелось надеяться, что в этом доме меня никто не обнаружит. Успокаивало то, что, похоже, никто не знал о втором доме, раз Министерство позволило себе присвоить коттедж Лили и Джеймса. Вряд ли они посмели бы сделать что-то подобное, зная, что через маленький дом можно попасть в главный. Наверняка посягательство на родовое имущество у магов считается преступлением.
Я нашла комнату Джеймса, с резной табличкой на двери. И комнату Сириуса, если судить по обилию красно-золотых вещей. Даже у отца Харо не было такого явственного гриффиндорства в убранстве. Нашла и спальню дедушки с бабушкой. Она выглядела хуже всего: разбросанные вещи, смятое белье в темных пятнах. Зябко обняв себя за плечи, я поспешила убраться из комнаты, навевавшей плохие чувства. Страшно было думать, что старшие Поттеры умирали прямо здесь, в этом доме. И где в это время был их сын? Он гонялся за Пожирателями Смерти и изображал из себя бравого вояку!
Уйдя подальше от разгромленных покоев, я расположилась в одной из безликих комнаток, явно предназначенных для гостей. Белье под покрывалом пахло пылью и цветами, но меня это не беспокоило. По меркам общаги — чисто и свежо.
[image_26123|center]
4
То, что это сон, я поняла сразу. Хотя мне редко что-то снилось. И обычно мои сны мало отличались от реальности. В своих снах я проживала еще раз прошедший день или день будущий, если предстояло что-то важное. Так мне однажды приснился экзамен, и я его завалила. И проснулась ужасно расстроенной. Каким же счастьем оказалось осознание, что это был лишь сон.
Сейчас же я видела тот самый дом, в котором находилась, но с трудом его узнавала. Все комнаты заливал яркий солнечный свет, золотистые блики лежали на полах, стенах, мебельной обивке. В воздухе танцевали и искрились пылинки.
— Здравствуй, внученька, — раздалось совсем рядом, и я перепугано обернулась, чтобы практически уткнуться носом в темно-серый плащ.
Передо мной возвышалась худая фигура, полностью скрытая тяжелой тканью, будто бы поглощавшей свет и спадавшей до пола тяжелыми складками. Глубокий капюшон не позволял увидеть лица, даже контура челюсти.