Мальчик который не спит
Шрифт:
— Ух, давно так не вкушал! — заявил дедок, когда опустошил уже третью миску супа и парочку кружек с чаем. — Уважил старика, почаще к нам заходи.
— Уж как получится, — пожал я плечами.
— Эх… Но ладно то. Тут одна потеряшка у меня есть, уже второй день бродит. Не против, если к тебе выведу?
— Отчего же быть против, — улыбнулся я. — Обогрею, накормлю и спать уложу. Кстати, дед, откуда так хорошо английский знаешь?
— Да фрицы в сороковые тут бродили, — оскалился старик. — Или не фрицы, чёрт их разберёт!
— Ну ты, дед, даёшь, — покачал я головой, ещё в начале поняв, что леший заговорил со мной на чистом английском.
— Ну, бывай, путник, — махнул мне посохом дед да скрылся с глаз, причём даже магическим зрением я его не видел.
И минуты не прошло, как к костру вышла девушка. Чумазая, в порванной одежде, с царапинами на коже. А ещё от девушки пахло самкой. Да не простой самкой, а почти как Миюри…
— Заблудилась? — спросил я девушку-оборотня.
— Помогите, — пискнула та да грохнулась в обморок.
Том 3. Глава 12.
Напоив волчицу зельями, укладываю её на свою койку. Та, кажется, и не приходила в себя, выпив зелье на одном лишь инстинкте. Каких-то ранений у неё не обнаружил и просто напоил укрепляющими и восстанавливающими зельями. Поспит несколько часиков — и будет как новенькая.
С чего вообще лешему выводить на меня волчицу? Решил, что раз я тоже, можно сказать, оборотень, то позабочусь о ней? Хотя меня больше интересует вопрос: с какого перепуга оборотень вообще мог заблудиться в лесу?
Даже я без своей волчьей формы ориентируюсь по лесу довольно неплохо. Запахи, конечно, различаю куда хуже, но всё равно различаю. Думаю, что ответы на все вопросы получу, когда девчушка проснётся.
Оборотнихе… Оборотнице? Такие слова вообще существуют? Короче говоря, девушке-оборотню было лет семнадцать. Миленькое личико, курносый носик, немного веснушек и русые волосы.
Сисек не нащупал. Плоская как доска, зато жопка прям хороша… Не то чтобы я лапал бесчувственную девицу, но нужно же было оттащить её на лежанку и осмотреть на предмет ран. Дальше этого мои шаловливые руки не зашли, но я не слепой и не ханжа — конечно же, я оценил тело девицы! Кто вообще так не делает?
Ай, чего я оправдываюсь?!
— Ты уже минут пять как проснулась, — сказал я девушке по прошествии примерно пяти часов.
Всё это время я сидел у костра, пил душистый чай да бегал до кустов из-за того же чая. В лесу уже наступила ночь, и тот из загадочного стал невероятно мрачным. Дальше круга света от костра царствовала непроглядная тьма, а в самом лесу раздавались жуткие ночные звуки.
— Не знала, где оказалась… Пыталась понять… — ответила слабым голоском девица.
То ли прикидывается, то ли и правда ослабла.
— Сейчас суп приготовлю, — сказал я, наливая в котёл воды и закидывая туда брикет очередных запасов. — Тебя ко мне
— Леший?! — удивлённо воскликнула девушка, и, судя по отклику от моих артефактов, её удивление было не наигранным.
— Леший, — подтвердил я. — Водятся тут такие, хозяевами леса себя считают. С одной стороны, вполне верно. С другой — есть и похозяйственнее. Лучше скажи мне: как оборотень мог заблудиться в лесу?
— Я… — девушка вдруг всхлипнула и разревелась, сквозь сопли и слёзы выдавливая из себя историю жизни одной девчушки.
Оказалось так, что местные оборотни не были дураками. Ради пополнения своей стаи они не нападали на людей. Вместо этого ходили по магловским хосписам, предлагая безнадёжно больным возможность выздороветь.
Стать оборотнем — это, конечно, не панацея от всех болезней. Когда к твоей болячке добавляется ещё и вирус оборотничества, шансы сдохнуть становятся даже выше. Но если вирус победит — ты станешь абсолютно здоровым.
Безнадёжно больные, конечно же, хватались за соломинку и соглашались сыграть в русскую рулетку. Некоторые выигрывали, но большинство всё же проигрывало. Зато так, по крайней мере, мало кто интересовался, почему погибают маглы. С теми диагнозами они вообще не должны были прожить дольше пары месяцев.
И вот моя новая знакомая оказалась из числа тех, кому повезло стать оборотнем и перебороть болезнь. Сначала всё шло неплохо. Её приняли в стаю, помогли пережить первую луну, когда даже самая добрая девочка превращается в кровожадного монстра.
Местные оборотни не совсем теряли разум при трансформации. Они ели какие-то травки, а при обращении разжигали костёр, который дымил той же травой, проясняющей сознание.
В общем, девушка смирилась с жизнью блохастого коврика и вроде бы даже втянулась. Вот только у стаи была своя иерархия, где самые сильные находились на вершине пищевой цепочки, а слабые во всём подчинялись им.
И был у стаи такой обычай: некоторых девушек назначали «девушками всей стаи». То есть любой мужик мог в любое время оприходовать одну из назначенных на эту «должность».
Молодых и красивых на такое место назначали куда чаще, чем старых и уродливых… При этом у стаи вожаком была тоже женщина. Предыдущий вожак взял её себе в наложницы, самолично заразив волчьей заразой. Но та была магом, пусть и слабым. Зато в зельях разбиралась очень неплохо. И около двадцати полных лун назад она взяла лидерство в стае, разорвав вожака.
Ещё бы она не разорвала — лакала усиливающие зелья всё это время, а потом ещё и перед полнолунием их напилась.
В общем, Инга, как звали мою новую знакомую, решила, что этот путь не для неё, и сбежала из стаи. Хотя до неё тоже некоторые сбегали, но их быстро ловили. Только вот Инге повезло — преследователи её не догнали, но и она сама заблудилась.