Мальчик с голубыми глазами
Шрифт:
«Неужели ты действительно могла так подумать?»
Я вынужден улыбнуться.
На мой взгляд, все это звучит несколько издевательски. Но поскольку лиц друг друга мы не видим, ничего нельзя понять наверняка. Если бы это были Крисси или Клэр, они бы непременно сопровождали каждое свое замечание каким-нибудь смайликом — веселой, хмурой или плачущей рожицей, — сводя к минимуму всякую двусмысленность. Но Альбертина смайликами не пользуется. И их отсутствие делает беседу с ней странно невыразительной — во всяком случае, я никогда не бываю до конца уверен, что понял ее.
«А что, ты чувствуешь себя виноватым, Голубоглазый?»
Долгая пауза.
Правда или провокация?
Голубоглазый
Наконец он решается и печатает:
«Да».
«Наверное, поэтому ты сочиняешь подобные вещи. Возможно, ты отчасти принимаешь на себя вину за то, в чем на самом деле не виноват».
Хм. Какая интересная мысль!
«А тебе не кажется, что я в чем-то виноват?»
«Каждый из нас в чем-то виноват, — отзывается она. — Но порой легче признаться в том, чего мы не совершали, чем повернуться лицом к истине».
Теперь она явно пытается меня поймать. Я же говорил, что она очень умна.
«Итак… Зачем ты зашла на мою страницу, Альбертина? В чем ты виновна, по-твоему?»
Молчание, причем такое длительное, что я почти уверен: она уже отключилась. Мигает курсор. Пищит сигнал почты. Один раз. Второй.
Интересно, что бы я стал делать, если бы она просто взяла и сказала правду? Но нет, ничего на свете не бывает так просто. Интересно, она хотя бы понимает, что сделала? Понимает ли она, что все это началось тогда, на концерте в капелле [26] школы Сент-Освальдс? Слово «капелла» навсегда связано в моем восприятии с рождественскими огоньками, цветными витражами, запахом сосны и ладана.
Кто ты на самом деле, Альбертина? Кто ты в душе — обыкновенное «ванильное мороженое» или «плохой парень»? Убийца, трус, мошенник, вор? И когда я доберусь до глубин твоей души, я смогу выяснить, есть там кто живой или нет?
26
Тип католического храма, домашняя церковь в замках и дворцах для частных богослужений или отдельная молельня для молитв какого-либо знатного семейства.
И тут вдруг она пишет, а потом быстренько исчезает, прежде чем я успеваю что-то спросить или прокомментировать ее слова. При полном отсутствии значков я никак не могу быть уверенным в ее настроениях и намерениях, но чувствую: она убегает от меня, потому что мне все-таки удалось чем-то ее задеть…
«Правда или провокация, Альбертина? В чем ты хотела бы здесь исповедаться?»
Ее ответ содержит всего три слова. Вот они:
«Я солгала тебе».
7
Размещено в сообществе: [email protected]
Время: 04.38, понедельник, 11 февраля
Статус: публичный
Настроение: доверительное
Музыка: Hazel O'Connor, Big Brother
Все делают это. Все лгут. Все раскрашивают правду, как кому нравится: рыбак безбожно преувеличивает размеры того карпа, которого он почти поймал, а политик в своих
На вступительном экзамене в школу Сент-Освальдс Бен провалился. Ему бы давно следовало понять, что так и будет, но все без конца твердили: он сразу туда поступит, это ровным счетом ничего не будет стоить, это так же просто, как пересечь границу дружественного государства, от него потребуется лишь чисто символическое действие, которое обеспечит ему полный успех и учебу в заветном заведении.
Да и задание-то оказалось нетрудным. Он счел его даже легким и, конечно же, выполнил бы — если бы сумел дописать до конца. Но само это ужасное место с его запахами полностью лишило Бена остатков мужества — затемненный класс, полный людей в форме, списки фамилий, приколотые к стене, враждебно ухмыляющиеся лица других мальчиков, претендующих на бесплатное обучение.
В общем, он испытал паническую атаку, как заключил врач. Физическую реакцию на стресс. Приступ начался с нервной головной боли, которая быстро усиливалась и примерно к середине первого задания превратилась в калейдоскоп красок и запахов, который закрутил его, точно тропический шторм, и швырнул в беспамятство прямо на паркетный пол школы Сент-Освальдс.
Его отвезли в больницу Молбри, и он умолял, чтобы его немедленно уложили в постель, прекрасно понимая, что стипендия теперь уплыла и мать будет в ярости, так что единственная возможность избежать настоящих неприятностей — спрятаться за спины врачей.
Но и тут ему не повезло. Медсестра сразу же позвонила матери, та приехала, и учитель, сопровождавший мальчика в больницу, — доктор Дивайн, [27] тощий человечек, имя которого имело какой-то мутный, темно-зеленый оттенок, — описал ей случившееся во время экзамена.
— Но вы ведь позволите ему пересдать? — первым делом спросила мать.
Больше всего ее беспокоила вожделенная стипендия. А Бен, как назло, уже полностью оклемался и чувствовал себя превосходно; от ужасной головной боли не осталось и следа. И когда материны темные, как черника, глаза уперлись в него, он сразу понял, что ничего хорошего ему не светит.
27
Фамилия Devine звучит как слово «divine» (англ.) — духовное лицо; нечто божественное.
— Боюсь, что нет, — ответил доктор Дивайн. — В Сент-Освальдс это не принято. Вот если бы Бенджамин сдавал экзамен на общих основаниях…
— То есть стипендию он не получит?
Мать так прищурилась, что глаза ее превратились в щелочки.
Доктор Дивайн слегка пожал плечами.
— Боюсь, решение принимать буду не я. Возможно, он мог бы попытаться на следующий год.
Мать ринулась в атаку.
— Вы, наверное, просто не понимаете…
Но доктору Дивайну было уже вполне достаточно.