Мальчик
Шрифт:
Мне пришло в голову, что может быть, я слишком много выпил.
Звездное гнездо
Я старался не отставать от своего брата, который ехал на велосипеде. И несмотря на все усилия, еле переставлял ноги, а чтобы не упасть, уцепился покрепче за седло и тут же услышал грохот металлических частей телескопа. Я всегда заканчивал восхождение на холм в том состоянии, когда мое внутреннее «я» говорило: «Дальше ты не сможешь ступить и шага». Но в тот день мне легко далась эта задача. Я старался регулировать вдох и выдох во время бега, хотя, как правило, при столь интенсивной нагрузке моя грудь просто
— Взгляни вон туда, — сказал мой брат Хидэо, указывая на горизонт.
— Это Большая Медведица, — угадал я.
— Верно. Растешь на глазах, — с удовлетворением кивнул брат.
В том районе, куда мы так торопились, располагалась наша личная обсерватория. Хидэо ею руководил, а я являлся его заместителем. С тех пор как мы переехали в Осаку, мы приходили сюда почти каждую ночь, богатую на звезды, когда небо не застилалось пеленой облаков.
В конце августа умер отец, и после его смерти мы с мамой и старшим братом вполне сносно устроились в Осаке. Небесный простор, открывавшийся нашему взору из новой квартиры в этом городе, где вечерние огни напоминали свет далеких звезд, казался нам не таким, как в Токио.
— Ночь в Осаке ослепляет, — каждый раз жаловалась мама, укладываясь спать.
По этой самой причине я мысленно сравнил огни ночной Осаки с блестками губной помады, увиденной однажды у подружки моей мамы.
С другой стороны холма ночное небо видно как на ладони, и оно кажется живым организмом. Большая Медведица, которую показал мне мой брат в первое же наше ночное бдение, снизу была видна так отчетливо, будто бы ее отштамповали на северном полушарии небосклона.
Хидэо принялся разгружать и монтировать наш телескоп с зеркалом пять сантиметров в диаметре, который мы для сохранности перевозили в багажнике велосипеда. Это был подарок отца брату на день рождения, но именинник не уставал повторять, что он принадлежит нам обоим.
Впервые я увидел звезды в телескоп летом, еще на первом году обучения в начальной школе. Папа с братом нашли хорошую смотровую площадку, и вот однажды мы пошли туда. Они несли новый фирменный телескоп, а я, лишенный возможности помочь родным, просто следовал за ними по пятам, как собачонка.
— Ну-ка взгляни, Тосио, — сказал отец, подняв меня на уровень окуляра.
Помнится, мне было не совсем удобно, поскольку он держал меня на весу, и к тому же от него сильно пахло табаком. Мои детские впечатления от яркой желтизны огромного шара Луны, увиденной в круглом поле обзора, до сих пор свежи в памяти. Телескоп полностью изменил мое прежнее представление о спутнике Земли. Мне странно было видеть маленькие впадины на его поверхности, так похожие на дырки в рисовом крекере.
— Вот это да! — пронзительно закричал я.
Волнение перекрыло мне кислород. Я стоял и судорожно ловил воздух ртом как пойманная рыба. Я долго не мог поверить, что можно увидеть Луну так близко. Более того, я ведь прекрасно осознавал, что это ночное светило находится от Земли довольно далеко. Поначалу я подумал, что это все сродни фокусу, ну, например, клочок картона, заткнутый внутрь с другого конца телескопа. Не поверив своим глазам, я обратился к Хидэо за разъяснением.
— Представь себе, что это как картинка в моей книге, — сумбурно объяснил он с очень довольным видом.
И я поверил ему. Затем я выбрал наугад одну звезду и сказал своему отцу:
— Я хочу посмотреть на эту.
Он рассмеялся и навел резкость изображения в окуляре телескопа.
— Вот эту? — переспросил он. Припав глазом
В тот вечер я узнал от отца, насколько далеки от Земли звезды, и какие они огромные. Он поведал мне, что некоторые из них находятся в нескольких тысячах световых лет от Земли, а световой год равен расстоянию, которое свет проходит за год. Мое представление о пучке света, движущемся в течение многих тысяч лет, породило слово «бесконечный», значение которого я недавно узнал. Но это было не одно и то же, если применять слово «бесконечный» к другим вещам. Например, было бы совсем неплохо иметь бесконечное количество картофельных чипсов. Но размышления о бесконечности звездного неба вызвали у меня легкое головокружение. Все это скорее напугало меня, чем обрадовало, поэтому я от страха крепко обнял отца за шею.
Так произошло мое знакомство со звездами.
Конечно же, сейчас дела обстоят по-другому. Я узнал названия многих созвездий от отца и брата, и теперь я в курсе, насколько велика галактика. По правде говоря, я уже и сам мог бы установить телескоп, если бы поблизости не оказалось брата.
В тот день мы притащили телескоп на вершину холма, чтобы понаблюдать метеоритный дождь в созвездии Тельца. Во время восхождения к ногам липли влажные от прошедшего накануне дождя листья мускатного ореха, а носки мои насквозь промокли от прохладной росы.
Благополучно добравшись до самого верха, мой брат собрал телескоп и захотел потренироваться на Стеропе — одной из ярчайших звезд на небосклоне. Включив фонарик, я открыл астрономический календарь, где было четко прописано, какое созвездие можно увидеть в то или иное время года. Узнав, что Стеропа находится в плече Тельца, который хорошо виден в восточном полушарии неба в это время года, я приступил к поискам информации о Тельце. Пролистав нужные страницы, я нашел это созвездие без особого труда, но приложил немало усилий на поиски звезды, символизирующей рог, поскольку большая часть созвездия лежала в полосе Млечного Пути. Я пытался мысленно провести линию на небе, мучаясь вопросом, почему древние люди воображали себе, что видят над своей головой коров и змей. Лично для меня небосвод никогда не представал в таком конкретном виде. Даже когда я соединил линиями звезды, все равно никакой целостной картинки не получилось. Если мне не удастся найти рог Тельца, возможно, мы тогда провозимся с этой несчастной «коровой» всю ночь.
— Я нашел его! — радостно воскликнул мой брат, посторонившись, чтобы я мог лучше его рассмотреть.
— Сколько ты насчитал звезд?
— Вообще говоря, около пятнадцати. Невооруженным глазом я мог увидеть примерно шесть звезд в созвездии Тельца, а уж с телескопом я узрел все двадцать.
— Ух ты! — я завизжал от восторга, не отрываясь от окуляра.
Потом я увидел падающую звезду. Лежа на земле, Хидэо молча созерцал небесную картину. Ее венчала царица всех созвездий — Кассиопея. Охватив взглядом необъятный простор поднебесья, я уставился на созвездие и смотрел не мигая до тех пор, пока выстроенная из звезд буква «W» не превратилась в «М». После я ощутил, как она навалилась на меня всей своей космической тяжестью, и мною стало овладевать чувство, что мы с братом — единственные оставшиеся во Вселенной люди.