Малёк. Безумие продолжается
Шрифт:
Саймон: ездил в Америку. Жиртрест обзавидовался, когда Саймон стал расписывать, какие вкусные в «Макдоналдсе» бургеры. Еще Саймон был в Диснейленде и в Большом Каньоне. А вот в Вашингтоне, по его словам, холодно и скучно.
Бешеный Пес: ходил на дополнительные занятия по математике, английскому и африкаанс, потому что провалил все экзамены по стандартной программе. Все потому, что у него дислексия. По мнению Бешеного Пса, это означает, что он читает задом наперед, как китайцы. Глок сказал, что переведет Пса на второй курс при условии, что тот будет заниматься по индивидуальной
Верн (Человек Дождя): чем он занимался в каникулы, непонятно. Мы смогли выпытать у него лишь одно: они с мамой связали кофточку для Роджера. Человек Дождя утверждает, что седьмого апреля у кота день рождения — тогда он и наденет свою ярко-оранжевую обновку. Плохо то, что в этом году Верн выглядит еще более чокнутым, чем в прошлом.
Наша новая спальня гораздо светлее и не такая страшная, как комната первокурсников. Здесь нет потолочных балок, а стены выкрашены в кремовый цвет. Перед отбоем я прогулялся по пустынной спальне первокурсников и пару минут посидел на подоконнике у своей старой кровати. Потом мне взгрустнулось, и я вернулся в новую спальню, где Бешеный Пес ампутировал ухо медвежонку Картошке. Верн плакал на кровати.
Заглянул Лутули — выключить свет и поздороваться. На нем был блейзер и галстук школьного старосты. Он выглядел очень круто и впечатляюще. Поприветствовав нас, он сообщил, что очень рад своему избавлению от необходимости отвечать за проделки Безумной Восьмерки.
Я долго лежал без сна, слушая Зассанца Пита и думая о Русалке. Она вложила между последними страницами моего дневника фиолетовый цветок. Он пахнет прекрасно и загадочно — совсем как она.
Среда, 16 января
06.15. Плохая новость. Чертова сирена на подъем находится прямо у меня за окном! Услышав ее, бедняга Роджер зашипел и в ужасе подпрыгнул вверх. Увы, при этом он забыл, что спит в шкафчике для обуви, поэтому, ударившись о крышку, вырубился и рухнул мордой вниз в грязные носки Верна.
После завтрака Укушенный позвал Безумную Восьмерку (кроме Верна) в свой кабинет. Просверлив нас своим дергающимся глазом, он сказал «добро пожаловать в школу», после чего пригрозил варварски расправиться с нами, если мы в этом году попробуем выкинуть нечто подобное нашим прошлогодним проделкам. Он также добавил, что мы должны смириться с полной невменяемостью Верна и делать ему поблажки. (А мне казалось, наоборот — с психами надо быть построже.)
Затем Укушенный облизнулся, подмигнул нам (а может, у него просто глаз дернулся) и сказал:
— Не знаю, в курсе ли вы, но за так называемой Безумной Восьмеркой в школе закрепилась своего рода скандальная популярность. — Рэмбо просиял и кивнул, как гордый отец семейства. Укушенный зыркнул на него угрожающе и проговорил: — Лишь попытайтесь провернуть еще одно противозаконное дельце, мистер Блэк, и вы ощутите на себе всю мощь моего гнева. Поверьте, в последнее время я немало играл в сквош. — При этом он приподнял короткий рукав своей рубашки, продемонстрировав бицепс со вздувшимися жилами. Тогда Бешеный Пес приподнял рукав своей рубашки и показал Укушенному свой бицепс. Укушенный испепелял его взглядом до тех пор, пока Пес не опустил рукав.
— Двадцать четыре мальчика из других спален попросили о переводе к вам, потому что... ну, вы понимаете...
Мы в нетерпении навострили уши, но он так и не сказал, кто станет нашим новым соседом.
— И последнее, — сказал Укушенный, — ни под каким предлогом вы не будете пытаться деморализовать первоклашек и издеваться над ними. Они и так всего боятся. Я не позволю, чтобы вы усложняли им жизнь. Я также в курсе, что между вами и Леонардом Пайком по прозвищу Щука есть некоторые трения. Его брат Рентой — первогодок из нашего корпуса, и я не потерплю никакой фигни в его адрес. Понятно?
Никогда не слышал, чтобы Укушенный говорил «фигня» — видать, Безумная Восьмерка и впрямь его достала! Продолжая сверлить нас дергающимся глазом, он добавил зверским тоном:
— Я за вами слежу.
Как-то странно наблюдать за прибытием новичков, которых гордые родители ведут через наше общежитие в мрачную спальню для первокурсников. Мы вели себя очень любезно, а Бешеный Пес даже кланялся каждому из родителей, называя их «мэм» и «сэр». Гоблин притворился, что записывает имена новичков, но на самом деле он составлял список симпатичных мамаш, которых хотел бы оприходовать. Жиртрест высматривал тех, кто привез с собой много съестного, а Верн лежал на кровати, разговаривая сам с собой и выдергивая волосы — вся эта активность явно его взбудоражила.
Когда новички ушли на встречу с Глоком, после которой был обед с родителями во дворе, Рэмбо провел первый в году официальный саммит Безумной Восьмерки. По его мнению, никто не имеет права становиться членом Восьмерки лишь потому, что переехал в нашу спальню. Кем бы ни оказался наш новый сосед, сначала ему придется себя зарекомендовать — он должен быть или школьной легендой, или прекрасным спортсменом, или полным психом. А новенький, между прочим, должен появиться уже сегодня!
20.00. Укушенный созвал весь корпус на собрание в общей гостиной. Бедненькие первокурсники выглядели перепуганными до смерти, за исключением Рентона Пайка — братец Щуки развалился в кресле, как миллионер. Было приятно смотреть, как Рэмбо дважды случайно пнул его ногу, проходя мимо.
Укушенный объявил, кто в этом году будет старостой корпуса, и назвал остальных старост.
Староста корпуса — Грег Андерсон.
Старосты — Гай Эмбертон (ходят слухи, что его папа строит павильон для регби на Трафальгаре), Линли Перкинс (худосочный малый по кличке Вонючий Рот) и Джулиан (который вернется, чтобы еще полгода проучиться на предуниверситетском курсе, после чего отправится в Королевский музыкальный колледж в Лондоне. Но пока он еще в Таиланде, отдыхает вместе с Реджем.)