Маленькая леди и принц
Шрифт:
На меня вдруг легла большая тень, и я почувствовала, что кто-то сел прямо передо мной на корточки. Колени не хрустнули, поэтому я решила, что это не Александр и не Нельсон.
– Мелисса,– прошептал Ники.
О господи!
Я не открывала глаз.
– Мелисса, нам надо поговорить. – Его голос звучал необыкновенно серьезно и взволнованно. – Один на один.
Начиналось самое страшное. Мое сердце заколотилось как сумасшедшее. Не суетись, строго велела я себе. И уважь его – в конце концов, он повзрослел, а ведь именно этого ты и добивалась.
В
– Ты не спала,– констатировал Ники. – Помощь не требуется?
Он кивнул на мой глубокий вырез.
Я заметила краем глаза, что Леони смотрит на него со смешанным чувством восторга и неодобрения.
– Нет, спасибо,– сухо ответила я. – Еще раз так пошутишь, и я набросаю льда тебе в штаны.
Ники выразил всем своим видом, что будет только рад, однако напряженные складки возле его рта не исчезли.
– Люблю, когда ты на меня злишься. Пойдем, мне надо с тобой побеседовать.
Он схватил меня за руку и поднял с подушек. Я многозначительно посмотрела на Леони и пошла вместе с Ники прочь с прогулочной палубы, настраивая себя на то, что отвечать ему следует доброжелательно, однако твердо.
Едва мы остались одни, Ники стал сыпать веселыми шуточками, а когда вошли в его каюту, закрыл дверь и сразу направился к письменному столу.
О нет! Нельзя допускать ничего подобного!
– Ники,– торопливо проговорила я,– ты же знаешь, что ты мне нравишься… И потом, мы стали близкими друзьями…
Может, несколько больше, чем просто друзьями, бледнея, мысленно добавила я.
– Надеюсь, что так будет и впредь… но, видишь ли, в последние дни меня это все больше и больше тревожит. Наверное, мне нужно время, чтобы поразмыслить обо всем в одиночестве-
Ники нетерпеливо поглядывал на меня. А потом вдруг опустился на колено.
– Ники, я не могу стать твоей женой! Потому что люблю другого! – проорала я, потому как в эту самую минуту из искусно спрятанных повсюду колонок загрохотала музыка.
– Чего-чего? – спросил Ники, поднимаясь.
До меня дошло, что он присаживался на колено лишь для того, чтобы включить музыкальный центр, и что даже не помышлял делать мне предложение. Мою грудь пронзил кинжал унижения. Но тут я поняла, что, на мое счастье, Ники не услышал моих слов.
– Музыка – чтобы нас не подслушали,– объяснил он, кивая на одну из колонок. – Приключилось нечто кошмарное!..
Открыв ноутбук, он пробежался пальцами по клавишам, и на экране появилось электронное письмо. Я, заинтригованная, подошла ближе и увидела, что сообщение от Имоджен. Она написала его сплошь большими буквами – то ли потому, что была в ярости, то ли потому, что случайно нажала блокировку заглавных.
Ники сел в кресло, выдвинул ящик стола, достал фляжку и жадно отпил из нее.
– Прочитай,– сказал он.
Я просмотрела письмо, спотыкаясь и моргая на каждом непристойном слове, которых было в изобилии. Если в двух
Один снимок Имоджен приложила к письму в качестве наглядного материала. Сначала я не увидела ничего криминального. Обыкновенный полумрак в зале ночного клуба, головы посетителей…
Разглядев двух полуобнаженных развеселых девиц, я отпрянула от стола. Одна прижималась к Ники, вторая – к его жуткому дружку Чандеру. И тот и другой были в кое-как скрепленных пряжками тогах, вокруг валялись пустые бутылки и скомканная одежда. Имоджен подписала внизу: У МЕНЯ ЕСТЬ И ЭКЗЕМПЛЯРЫ ГОРАЗДО УЖАСНЕЕ. ПОМНИШЬ БЛИЗНЯШЕК?!?!?!?!?!
– Ники! Что, черт возьми, там происходило? – Я снова приблизилась к столу и внимательнее всмотрелась в голые руки и ноги. – Вы что, победили в гонках на больничных каталках?
Ники отвел взгляд.
– Гм… не совсем.
Я содрогнулась, заметив на нем, запечатленном на фотографии, тату. Оно походило на геральдический знак.
– Что это? Змей-искуситель? Боже мой! Наверняка это адски больно – когда тебе делают татуировку в таком месте…
– Ладно, все! – объявил Ники, захлопывая ноутбук и снова поднося к губам фляжку.
Обессиленная, я опустилась в кресло. А мне уже казалось, что Ники настоящий принц, просто прячется под личиной европейского обормота. День изобиловал разного рода неожиданностями.
– Мелисса,– пробормотал Ники, покусывая ноготь,– честное слово, мне ужасно не хотелось показывать тебе это…
– Почему? – гневно выпалила я. – Думаешь, я поверила, что на самом деле ты другой?
– Нет. Потому что с тех пор, как была сделана эта фотография, я действительно изменился. Черт! Не смотри на меня так! – Он поднялся на ноги и сделал шаг назад. – Мне и без того тошно, понимаешь? Не старайся показывать, что ты во мне крайне разочарована.
– Я не в тебе разочарована,– ответила я. – А в себе. Тебя же мне просто жаль. О чем ты только думал?
– Это все мобильники с проклятыми камерами! – проскулил Ники. – Отравляют жизнь!
– Ты сам себе отравляешь жизнь! – закричала я. – По собственной воле! И не одному себе! Только вообрази, что почувствует Александр! Я уж не говорю о прочих последствиях!
Внезапно с Ники соскочила вся нагловатая самоуверенность. Он в отчаянии сел на кровать и схватился за голову. Я выключила музыку, чтобы больше не повышать голос. Впрочем, в эти минуты было сложно не кричать на него.