Маленькая леди в большом городе
Шрифт:
– Орландо? – пролепетала я.
Брови Джонатана сдвинулись.
– А это еще кто?
– Дай посмотрю.
Я забрала у него газету.
О, ужас! На шестой странице красовался расплывчатый снимок: Рик наносит удар разъяренному собачнику. Глаза актера маскировала жирная черная полоска.
На заднем плане пестрело мое цветастое платье. Я в ужасе смотрела на мужчин и выглядела весьма глупо. Хорошо еще, что половину моего лица закрывали поля шляпы. Малое, но все-таки утешение.
Черт! Юбка правда обтягивала зад чересчур плотно.
– Годрик! – воскликнула я. – А я надеялась…
Представив, к чему может привести вчерашнее злоключение, я умолкла.
Годрик. О господи!
– «Вчера утром в Центральном парке будущая голливудская звезда увидела звездочки перед собственными глазами, – начал читать вслух Джонатан. – По словам тигрицы кинобизнеса,
Пейдж Дроган, на выручку актеру мгновенно пришла его агент. "Насколько я могу судить, мой клиент вступился за честь дамы. Он ничуть не стыдится своих старомодных английских манер"». – Джонатан поднял глаза. – Это ведь Рик Спенсер, правильно?
– Э-э… да, – растерянно ответила я.
– Здорово! Известности с шестой страницы – наши приятели! «Отважный британец отказался назвать имя вышеупомянутой дамы, – продолжил читать Джонатан. – Что же за оскорбление нанес ей пострадавший любитель собак?» – Он внезапно замолчал и медленно поднял голову. – Мелисса, а ведь на заднем плане ты, верно? Вчера ты как раз была в этом платье…
Я сделала глубокий вдох. Лгать не имело смысла. К тому же я говорила, куда вчера собиралась.
– Да, это я. У Рика была фотосъемка, я ведь сказала, что согласилась на ней поприсутствовать.
– Почему ты даже не упомянула о драке вчера вечером? И о фотографиях? И об известной тигрице кинобизнеса?
У меня сжалось сердце. Бог знает отчего, я вдруг почувствовала себя кругом виноватой.
– Неужели не понимаешь? Мне было неудобно, и потом, не хотелось портить чудный вечер. Ты, конечно, разволновался бы. К тому же я думала, что убедила фотографа не поднимать шумиху – произошло досадное недоразумение и… – Я развела руками. – Мне правда было страшно неловко. Я надеялась, все забудется…
Джонатан раскрыл рот и тут же снова его закрыл.
– У тебя не должно быть секретов, – сказал он.
– Это не секрет! – запротестовала я. – О том что я иду на встречу с Годриком, ты прекрасно знал.
– Но не подозревал, что встреча закончится статьей в «Пост»!
– Думаешь, я подозревала? – изумилась я. – Понятия об этом не имела! По-твоему, мне этот ужас доставил удовольствие? Я чувствую себя… прескверно.
Я не лукавила. Кому нужна такая слава? Заставила восходящую голливудскую звезду устроить драку. Парня, которого хотели представить публике как джентльмена с блестящими манерами. Пейдж наверняка рвала и метала. Понятное дело.
– Прескверно? Почему же? – холодно поинтересовался Джонатан.
– Я должна была за ним присматривать, а вышло наоборот: из-за меня о нем трещат газеты! – сказала я, не подумав.
Джонатан посмотрел
– Разумеется. А то, что эти снимки увидят мои друзья и станут гадать, с какой это стати за твою честь заступается другой – привлекательный актер с голливудским будущим, – тебя совершенно не волнует.
– Нет!
– А, да, я совсем забыл. Он ведь твой бывший бойфренд.
Джонатан говорил сдержанно и по-взросло– му, но по выражению его лица я видела, что эта нелепая история трогает его гораздо серьезнее, чем могло показаться.
– Не глупи! – вспыхнула я. – Никогда он не был моим бойфрендом! Мы целовались всего раз, за шкафом, еще в школе! Сто лет назад! Моего имени нигде не упомянут. Я с тобой, все об этом знают. С какой стати…
Я умолкла. Что толку объяснять очевидное?
Джонатан вздохнул.
– Мелисса, скажи как есть. Пейдж наняла тебя, чтобы ты крутилась возле этого чокнутого, прикидываясь его девушкой, угадал? Настоящей он наверняка обзавестись не может, и я догадываюсь почему.
– Нет! – с жаром возразила я. – Джонатан, я дала тебе слово: с этой услугой покончено. «Подружка напрокат» осталась в прошлом, окончательно и бесповоротно. Пейдж нужен человек, который бы подкорректировал манеры Годрика.
Над столом нависло тягостное молчание.
– Только и всего, – прибавила я.
– Не хочу показаться суровым, – произнес Джонатан терпеливо, но с горечью, – однако рано или поздно должен был заговорить с тобой об этом. Может, ты правда не думаешь надевать парик и прикидываться девушкой Рика. Но в этом ли дело? Я изучил тебя. Ты увлекаешься этими парнями. Начинаешь переживать за них. И… не знаю. Меня не покидает мысль, что твоей привязанностью могут воспользоваться.
Я расширила глаза, а Джонатан в нерешительности помолчал.
– Назови меня ревнивцем, занудой, собственником, – торопливо продолжил он, – но искренне был бы рад, если бы ты думала и заботилась лишь обо мне. Хочешь давать советы дамам типа Агнеты насчет чаепитий или приготовлений к свадьбе – пожалуйста. Слова не скажу против. Но о мужских проблемах, очень тебя попрошу, забудь.
– Ты не понимаешь! – воскликнула я. – Представь, что Пейдж попросила меня поработать с женщиной. Ты тоже стал бы возражать, если бы я согласилась помочь ей чувствовать себя свободнее?
Джонатан задумался.
– Не знаю. Признаться честно, с женщинами было бы ненамного лучше.
По-моему, он меня просто дразнил.
– Глупости, – с важным видом произнесла я. – Ты сам не понимаешь, чего от меня хочешь.
– Ты так считаешь? Может, это ты меня не понимаешь?
Джонатан изогнул бровь, и, дабы по-прежнему казаться гордой, я устремила взгляд в тарелку с мюсли.
Ладно. В конце концов, мы были в его доме. В его стране. Речь шла о его друзьях, и он имел полное право диктовать условия. Совместные фотографии с Годриком могли лишь усугубить неприятное положение с Синди. Мои же лондонские дела касались только меня.