Маленькая женская месть
Шрифт:
– Ну, тогда я пас, - признала Алла.
– Но нас-то ты зачем дурачишь?
– спросила Тамара.
– Ведь мы зря потратим время на расследование неперспективной версии.
– А может быть, я все сделала намеренно?..
– голос верной боевой подруги стал вкрадчивым и многозначительным.
– Шлепнула-таки мерзавчика, а не ограничилась коронным ударом по яйцам, но в тот день не сумела запрятать труп. Потом пораскинула мозгами и поняла, что засветилась - дважды за день была в том поселке и оба раза в красном и на красной тачке, потому решила сбить ментов со следа. На следующий день вырядилась во все
– Но нам-то ты зачем голову морочишь?
– А чтобы вы свидетельствовали за меня, а не против. Вы скажете следователю, что я белый цвет отродясь не носила, на белом "Кадиллаке" не ездила, а тому мужику всего лишь врезала по яйцам, и не имею к данному убийству никакого отношения. Он от меня отстанет, а я выйду сухой из воды.
– Ты плохо о нас думаешь, Алла, - с упреком сказала Тамара.
– Мы бы и так подтвердили все, что нужно, и не стали бы тебя подводить.
– А лжесвидетельство - уголовное преступление, - нравоучительным тоном произнесла верная боевая подруга.
– К тому же, сговорившиеся обычно путаются в показаниях или наоборот, бубнят одно и то же, чтобы не отступить от сценария, а это будет выглядеть подозрительно. А вы расскажете на допросе примерно одно и то же, но с разными вариациями, и это будет убедительнее, чем лжесвидетельство.
Тамара переглянулась с остальными "самаритянами" и пожала плечами. Никто так и не понял - то ли это просто розыгрыш, то ли Алла и в самом деле имеет какую-то тайную цель, но не желает их во все посвящать.
– Кстати, нужно выяснить у Петра и Митяя, видели ли они, как дама в белом покидала дом, - сказал Матвей, не глядя на верную боевую подругу, и та поняла, что он на неё сердится.
– В любом случае, если мы своими расспросами зафиксируем в памяти свидетелей связь незнакомки с убийством, это будет полезно. Потом они повторят все на допросе у следователя.
– Не мешало бы и Ленку расспросить, да пока не знаю, как к ней подступиться, - Алла говорила уже обычным тоном.
– Лидия Петровна сказала, что она не хочет посвящать меня в подробности своей личной жизни. Но ей Лена рассказала, значит, может поведать и другому. Может быть, она меня немного побаивается - все ж я известна своим крутым нравом. А вот вам, девочки, может довериться.
– Давайте я с ней поговорю, - предложила Олеся.
– Мы на лекциях часто сидели рядом, у нас с ней хорошие отношения.
– А я рискну поехать в ГАИ на Варшавку, - сказала Тамара.
– Раз ты говоришь, их легко подкупить, буду дальше совершенствовать искусство давать взятки - с секретаршей у меня все прошло гладко.
– А я могу завтра съездить в поселок и может быть,
– В офисе у телефона пока останется Катя.
– Народ прямо-таки горит энтузиазмом!
– одобрила верная боевая подруга.
– Наши ряды ширятся и приобретают нужные навыки. Оказалось, что и профессиональные сыщики не нужны. Сами справляемся. Тогда я возьму на себя адвокатессу - пусть выяснит, от чего умер покойник, когда умер, да и вообще - кто он таков: Боря или Саша, или ни тот, ни другой.
Олеся, проинструктированная Аллой, к семи часам поехала к офису "Геракла" и как только сотрудники стали выходить, подошла к охранникам и сказала, что у неё назначена встреча с генеральным директором Николаем Петровичем Кузнецовым. Те пропустили её беспрепятственно. Олеся вошла в холл и столкнулась с выходящей из лифта Леной Переваловой. Сокурсницы обрадовались встрече, по крайней мере, Лена, расцеловались и минут пять развлекались типичной женской болтовней. Наконец Лена спохватилась:
– Ты пришла сюда по делу?
– Хотела попасть к вашему генеральному, но застряла в пробке и опоздала на встречу. Вижу, что рабочий день уже закончился, придется приехать завтра.
– Николай Петрович всегда допоздна задерживается, так что можешь смело идти к нему.
– Неудобно, Лен. Мне было назначено на шесть часов, а сейчас уже начало восьмого. У него, наверное, сейчас другие посетители. Позвоню ему завтра, извинюсь и попрошу назначить другое время приема.
– Ну, тогда пойдем прогуляемся.
– А может быть, посидим где-нибудь, поболтаем? Сто лет не виделись. На свадьбе Светы мы даже не успели с тобой пообщаться - ты так рано ушла.
Лена вздохнула и отвела взгляд. Сделав вид, что ничего не заметила, Олеся подхватила подругу под руку и повлекла за собой.
– Где здесь есть какое-нибудь недорогое кафе? А, вон на углу что-то стеклянное, пойдем туда.
– Нет, туда не хочу, - заупрямилась Лена, видимо, с этим кафе у неё были связаны неприятные воспоминания о разговоре с Аллой.
– Ну, тогда поехали ко мне, - предложила Олеся.
– С дочкой моей познакомишься, она у меня уже совсем взрослая, тринадцать лет. Красотка!
– Похожа на тебя?
– Увидишь, - сказала сокурсница, выходя на проезжую часть и поднимая руку.
– Сейчас поймаем частника и через двадцать минут будем на месте.
Тут же рядом притормозил "Москвич", Олеся быстро договорилась о цене и первой села на заднее сиденье, рядом с ней устроилась Лена.
– Ну, рассказывай, как ты, - потребовала Олеся.
– Шикарная у вас фирма. Ты давно там работаешь?
– Нет, недавно.
– А кем?
– Переводчицей.
– Нравится?
– Очень. Соскучилсь по языку, в последнее время имела дело, в основном, с бумажками, с тоски умрешь. А тут и разговорный язык нужен, и технический перевод. Вечерами штудирую навыки, чтобы соответствовать. Оклад у меня очень большой, стыдно за такие деньги работать кое-как.
– Завидую тебе. А у меня никогда не было склонности к языкам. Зато дочка очень способная. В школе они изучают английский и французский, да ещё она сама начала осваивать немецкий. Можешь с ней поболтать, посмотришь, какое у неё произношение, поправишь, если что не так.