Маленькие дети и их матери
Шрифт:
Вопрос о памяти рождения и о значении для ребенка переживаемого при рождении опыта требует подробного исследования. У меня нет возможности развивать здесь эту тему. Приведу в пример лишь сон страдавшей шизофренией девочки, у которой было тяжелое рождение. Но сначала необходимо определить, что такое нормальное рождение, — то есть такое, при котором психологическая травма минимальна. Нормальное рождение с точки зрения младенца — это когда ребенка подводят к рождению, потому что он готов к нему; когда ребенок что-то делает сам — проталкивается, потому что ему нужно дышать, или делает еще что-то. Поэтому, с его точки зрения, нормальное рождение — это нечто, «вызванное ребенком». Я думаю, что это не только нормально, но и обычно. Такое счастливое развитие событий реже встречается в психоаналитическом лечении и больше относится
Вернусь к девочке с шизофренией, которой я занимался 2 500 часов. У нее был чрезвычайно высокий коэффициент умственного развития — около 180. Попав на терапию, она поставила передо мной вопрос: могу ли я помочь ей покончить жизнь самоубийством из верных побуждений, чтобы ей не совершать самоубийства из неверных побуждений. Здесь я оказался бессилен... Во сне, о котором идет речь, она заново переживала опыт своего рождения — со всеми искажениями, которые вносит взрослая женщина с высоким уровнем интеллекта. Ее мать была крайне невротична, и можно предположить, что сознание оказалось пробужденным в девочке — если такое возможно, а я думаю, что возможно, — за несколько дней до рождения по причине сильного потрясения, перенесенного ее матерью. К тому же роды осложнились из-за предлежащей плаценты, не обнаруженной вовремя. Девочка вступила в жизнь неудачно и уже не могла идти в ногу.
Во время своих попыток справиться с воздействием пережитого девочка взяла у меня почитать «Травму рождения» Ранка. Как вы понимаете, это еще одно осложнение. Но в случае, о котором идет речь, я предполагал появление подобных осложнений и считал их неизбежными. Девочка прочла книгу, а ночью видела сон, полный, как она чувствовала, глубокого смысла. Я думаю, вы согласитесь, что это так. Для психоаналитика подобные сны — хлеб насущный. Если вы привыкли работать со сновидениями, то сразу разберетесь, что сон девочки указывал на ее доверие ко мне — человеку, который поддерживал ее, занимался ее случаем, проводил ее анализ. Сон также представлял картину постоянного для нее параноидного состояния, ее уязвимости, чувствительности и ранимости, отчего девочка всеми способами и воздвигала защиту. Психоаналитик не может не заметить, что сон обусловлен также многими факторами, относящимися к более позднему периоду жизни — не к рождению. Привожу сон в качестве иллюстрации. Вот представление девочки о моменте рождения.
Ей снилось, что она находится под грудой гравия. Вся поверхность ее тела была настолько чувствительна, что трудно вообразить. Кожа горела — это слова, которыми девочка пыталась описать предельную чувствительность и израненность кожи. Девочка была вся сплошной ожог. Она знала, что если кто-то сделает с ней хоть что-нибудь, боль уже не вынести — ни физически, ни душой. Знала об опасности: придут люди, уберут гравий, будут что-то делать с ней, чтобы помочь, и это было невыносимо. Девочка подчеркивала, что ее невыносимые страдания напоминали те, от которых она хотела избавиться, уйдя из жизни. (У нее было две попытки самоубийства и впоследствии она покончила с собой.) Она говорила мне: «Просто больше ничего нельзя вынести... не вынести... ужаса иметь это тело ... ни этого ума — с него уже хватит, хватит. Полнота всего этого, избыток — вот отчего так невыносимо. Если бы люди оставили меня в покое, если бы люди не трогали меня больше!»
В ее сне, однако, кто-то пришел и вылил масло на кучу гравия, под которой она находилась. Масло просочилось, покрыв ее всю. Ее оставили в таком состоянии на три недели, чтобы можно было убрать гравий, не причинив ей боли. Но посередине груди у нее не зажила маленькая ранка — «треугольничек, куда не попало масло и откуда вырос то ли крохотный пенис, то ли пуповина. Об этом отросточке надо было заботиться. Больно, конечно, немножко... Но терпимо. Можно было не обращать внимания. Кто-то просто выдернул его».
Приведенный сон, я думаю, дает помимо прочего представление о состоянии только что рожденного младенца. Это рождение не относится к числу тех, которые я называю «нормальными», поскольку по причине запоздалых родов произошло преждевременное осознание происходящего.
Я
(1964)
5. Начало личности
В письме в газету «Таймс» (3 декабря 1966 года) доктор Фишер[16] вновь поднял вопрос: «Когда зарождается человеческая личность?» Доктор Фишер, разумеется, включился в дискуссию о трактовке римской католической церковью аборта как убийства. Смысл выступления сводился к тому, что рождение, несомненно, является тем самым моментом, когда появляется человек. Такая точка зрения близка многим, но требует выделения различных стадий развития, о которых имеет смысл говорить в подобной дискуссии.
Ниже сформулированы требуемые понятия. Впрочем, они, конечно, могут быть расширены. Необходимой представляется определенная система понятий наряду с упоминанием всех релевантных физических и психологических феноменов.
1) Замысел. Началом для ребенка является чей-то замысел завести его. Многие дети старше двух лет играют, отталкиваясь от этого замысла. Сновидения и различные занятия включают «идею» ребенка. В браке наступает время, когда появляется желание завести детей. Надо ли говорить, что от замыслов дети не рождаются, чему есть очень грустный пример в «Воображаемом ребенке» из «Очерков Элии» у Чарльза Лэма.
2) Зачатие. Это физический акт. Зачатие связано с оплодотворением яйцеклетки и прочным закреплением оплодотворенной яйцеклетки в эндометрии матки. О партеногенезе (непорочном зачатии) известно только из мифологии. В редких случаях оплодотворение яйцеклетки происходит вне матки — в полости брюшины. О психологии зачатия можно говорить в двояком смысле, то есть либо к зачатию приводит замысел, либо оно является случайным. Вероятно, слово «нормальное» следует относить к зачатию отчасти случайного характера, и было бы слишком сентиментальным рассматривать зачатие ребенка как результат сознательного решения. Можно немало сказать в пользу теории отчасти случайного зачатия, когда пара вначале удивлена и даже иногда раздосадована, поскольку обнаружившийся факт влечет за собой большие перемены в ее жизни. Это бедствие оборачивается счастьем только при благоприятных обстоятельствах — если пара рано или поздно приходит к мысли, что именно такое бедствие им жизненно необходимо.
3) Мозг как орган. Следующую, весьма неопределенную стадию можно подразделить на несколько подстадий. Логично определить срок развития плода, при котором для матери особенно опасна коревая краснуха: это период примерно между двумя и тремя месяцами, когда начинается очень быстрый рост и происходят преобразования, ведущие к появлению мозга. Представления о ребенке как человеческом существе до появления мозга и после того, как мозг анатомически выделился, будут совершенно разными. Эти аргументы, разумеется, не убедят тех, кто страстно отстаивает идею о том, что начало человеческого существа совпадает с моментом оплодотворения яйцеклетки, независимо от того, закреплена она в подходящей среде или нет. Обсуждение этой стадии сопровождается дискуссией о том, является ли человеческим существом ребенок, рожденный с анэнцефалией. Споры о статусе детей с различными отклонениями в психике, обусловленными нарушением развития индивидуального биоэлектронного аппарата ребенка, также могут быть бесконечными. На самом деле мы не сомневаемся, что некоторые умственно отсталые дети являются человеческими существами, впрочем, возможны такие степени отсталости, что хочется выделить категорию отсталости, помещающую ребенка вне человеческих существ. Споры о том, существует ли такая граница и где она проходит, могут оказаться чрезвычайно бурными.