Маленькие шалости примадонны
Шрифт:
– Кстати, ты тут заговорил о том, что у Регины огромное количество братьев…
– Ну, не огромное, двое родных и двое двоюродных.
– Я тут подумала про ее любовника. Регину обвиняли в супружеской измене. А была ли измена? Если Регина с братьями все так дружны и близки, то не мог ли кто-нибудь из братишек и навещать сестренку? А дурак вахтер вообразил себе невесть что.
– Очень может быть.
– Сема не пожелал разобраться или Регина не пожелала ему сказать правду в тот момент и была изгнана.
– Тогда не захотела, а спустя какое-то время пожелала?
– Вопросов слишком много. Регина могла бы нам помочь, но пока мы не припрем ее к стенке и не изобличим во лжи, она нам помогать не станет. Может, и потом не станет, но попробовать нужно.
К этому времени они уже стояли у подъезда дома, в котором жила кассирша. И пытались придумать благовидный предлог, под которым они смогут наведаться к даме глубоко в первом часу ночи.
– Чего там придумывать, как есть, так и скажем. Мол, ведем расследование убийства. Подозреваемого вы знаете, встречали в магазине. Отвечайте, на чем строилось ваше с ним общение.
Все это им пришлось изложить трижды, стоя перед закрытой дверью. В квартире кто-то вздыхал, мялся, но дверь не открывал и уходить от двери тоже не уходил. Это вселяло надежду в сыщиков.
Наконец человек за дверью убедился, что покоя ему не будет, и произнес:
– Убирайтесь! Или я вызову полицию.
– Там мы уже тут!
– А я вам не верю. Может, вы грабители и бандиты, которые лишь притворяются сотрудниками полиции.
– Я же вам удостоверение показал.
– Прямо смешно, – отреагировал голос. – У меня у самой таких удостоверений полная тумбочка.
– Точно таких?
– Ну, не таких, конечно, но что вам нужно?
– Хотим поговорить про вашего покупателя, с которым у вас в конце смены произошел конфликт на кассе.
– А в чем дело?
– Он подозревается в совершении особо тяжкого преступления. О чем вы с ним говорили?
За дверью раздался тяжелый вздох.
– Из какого вы отделения?
Арсений назвал.
– Как ваша фамилия?
Арсений назвал и свою фамилию.
– Ждите. Сейчас я свяжусь с вашим отделением, если подтвердят, что вы – это вы, тогда открою.
Тетка оказалась настырной. Она узнала телефон дежурного, дозвонилась до отделения, убедилась, что такой сотрудник у них числится, но это ее не успокоило, и она захотела получить фотографию Арсения. Пришлось Арсению звонить, договариваться, чтобы тетке выслали его фото, только после этого она еще какое-то время попыхтела возле дверного глазка и открыла дверь.
Фима еле удержалась, чтобы не ойкнуть от радости. Это была та самая кассирша, с которой ругался Сема. Они видели ее на записи из магазина.
– Девушка тоже из ваших? – мрачно спросила она у Арсения.
– Из наших.
Кассирша какое-то время смотрела на Фиму, и девушка испугалась, что тетка сейчас примется выяснять и ее подноготную тоже. Узнает, что никакая Фима не сотрудница, и откажется с ними разговаривать. Но обошлось.
Свидетельница перевела взгляд на Арсения и проворчала:
– Ладно, пусть девушка тоже заходит, но под вашу ответственность. Эх, ни за что бы вам в такое время дверь не открыла,
– Обязательно! Как только докажем его вину, так сразу и передадим дело в суд.
– В суд… Лучше бы вы его сразу пристрелили! Таких типов лучше сразу стрелять, чтобы они хорошим людям настроение не портили.
– Расскажете, по какой причине у вас с ним конфликт получился?
– Расскажу. За этим я вам дверь и открыла.
И тетка пустилась в повествование. Поговорить она любила. И ее даже не смущал поздний час. В этом сыщикам повезло. Не повезло им в другом. Свидетельские показания этой дамы было очень трудно направить в требуемое им русло. Она могла рассуждать о чем угодно, но только не о деле.
– Я женщина слабая, меня всякий обидеть может. Сызмальства от людей обиды терплю, всю жизнь мне препоны ставят. Никто меня не любит, никто мне не помогает. Такое впечатление, что, куда ни сунусь, всюду для меня двери закрыты. Вот продавцом в магазин устроилась, туда всех подряд берут, а меня почти месяц мурыжили, все думали, гожусь я им или не гожусь.
– Но ведь взяли в итоге!
– Взяли, а что толку? Зарплата – кот наплакал. Работать приходится от зари и до зари. Уважения от начальства никакого. Да еще клиенты норовят скандал устроить.
– Вы имеете в виду интересующий нас объект?
Арсений уже продемонстрировал фотографию Семы, кассирша его опознала, но это не слишком помогло делу.
– Да при чем тут этот докторишка!
– Почему вы его так называете?
– Таблетками от него пахло. Аптечный запах. Да не в нем дело, а в его подружке.
– А с ней что не так?
– Уж не знаю, как этот убогий нытик сумел отхватить себе такую кралю, только за ней не он один гонялся. Перед их приходом явился ко мне молодчик, такой весь сам из себя упакованный, и говорит, если поможешь мне, то я тебе денег на телефон скину. Деньги всем нужны, а по нему видно, что не понтуется, деньги у него и впрямь есть. Рожа из себя вся такая гладкая, а глаза пустые, такие только у сынков богатеньких родителей бывают, которым ни за кусок хлеба думать не надо, ни за что, одним словом, не надо. Слово за слово, завязался у нас с ним разговор. Сторговались мы с ним. И объяснил он мне, что эту кралю нужно от магазина нашего отлучить. Мол, нельзя у нее наличные принимать. Ни в коем случае нельзя.
– Почему?
– Вот я тоже удивилась. Неужели, говорю, деньги фальшивые? А он смеется. Деньги, говорит, самые настоящие. Но если она придет, ты откажись ее обслуживать. И другим кассиршам скажи, чтобы так делали. Мол, карты у этой крали все заблокированы, если покупать ей что-то для себя, только на те наличные, что сумеет наскрести. Но он хочет ее и этой возможности лишить.
– Так она в другой магазин отправится.
– Я ему тоже так сказала. А он хохочет, мол, поблизости других магазинов нет. За продуктами либо на такси ехать, либо к вам. А у нее якобы денег должно остаться в обрез, только на еду. Не поедет она на такси никуда. А если и поедет, то это ее проблемы, этого он и добивается.