Маленькие властелины
Шрифт:
Я киваю.
— Примерно на три недели, если считать, что это безопасно, но трудно сказать наверняка, поскольку она беременна не человеческим ребёнком.
— Я приехал, как только узнал, — он смотрит себе под ноги. У него перехватывает дыхание. — Думал, ты не ответишь на мой звонок или сообщение.
— Чуть было не отказался.
— Что заставило тебя передумать? — он засовывает руки в карманы.
— Шеннон. Она уговорила меня выйти сюда. Она невероятная.
— Я здесь, чтобы узнать, как у тебя
— Да, это так, — отвечаю я.
— Я надеюсь, мы сможем найти способ это исправить, — продолжает Болт, делая шаг ко мне. — Я вёл себя как полный идиот. Я бы абсолютно понял, если бы ты послал меня нахуй, — он делает глубокий вдох. — Не уверен, что на меня нашло. Я был так зол на тебя. Не мог ни видеть, ни мыслить здраво. Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, что… — он постукивает носком ботинка по полу, глядя вниз. Затем поднимает взгляд. — Я ревновал.
— Ты не получишь мою женщину, — я сужаю глаза.
На мгновение он улыбается.
— Я не это имел в виду, — Болт проводит рукой по волосам. — Думаю, Шеннон великолепна, но я ревновал тебя.
Я растерянно моргаю.
— Я хожу не по той тропе (прим. перев. — имеется в виду сексуальная ориентация).
— Нет! — Болт давится смехом. — Мы всегда были лучшими друзьями. Всегда прикрывали друг друга. И в трудные времена, и в хорошие. И вдруг ты исчез…
— Я не исчез, придурок! Это ты свалился с планеты. Не я.
— Теперь я это понимаю. Мне потребовалось время, чтобы во всём разобраться. Я также какое-то время злился на Шеннон.
Я рычу на него, ничего не могу с собой поделать. Я чувствую, как чешуйки вылезают у меня из-под рубашки. Зубы даже заостряются. Я чувствую их на своем языке.
— Расслабься, — говорит он. — Это было иррационально и неоправданно. И снова мне пришлось справиться со своими идиотскими эмоциями. Я ходил к психотерапевту. Это помогло мне.
— Ты? — я поднимаю брови. — С психотерапевтом?
Болт кивает.
— А ещё я упрямый и твердолобый. Потребовалась срочная помощь, чтобы по-настоящему вывести меня из ступора. Мне чертовски жаль… — он замолкает, затем делает глубокий вдох, глядя себе под ноги. Болт шмыгает носом. Он смотрит на стену справа от меня. Я вижу, как он берёт себя в руки. Его глаза горят. Они также блестят. — Я здорово облажался, — наконец выдавливает он. — Я бы понял, если бы ты не мог смириться с этим, но надеюсь, ты дашь мне второй шанс. Я хочу быть рядом с тобой… и с твоей семьёй тоже. Я хочу получше узнать Шеннон. Если приглашение ещё в силе, я хочу быть шафером на твоей свадьбе и крёстным отцом этого ребёнка. Я хочу снова стать твоим другом.
— Ты поразил меня «приемом у психотерапевта», —
Мы бросаемся друг другу в бесцеремонное «мужское объятие». Оно длится меньше двух секунд.
— Как дела? — спрашивает он.
— Мне чертовски страшно, — отвечаю я. — Я не настолько горд или мужественен, чтобы признать это. Она для меня всё.
— Знаю. Я здесь ради вас, ребята, — успокаивает он меня.
— Я жалею, что не женился на своей девушке. Я имею в виду, что, если… — мой голос срывается, и я на секунду-другую сжимаю челюсти.
— Все будет в порядке. Ты сказал, что Лайр уверен, что у него всё под контролем.
— Привет, — раздаётся голос, и я чувствую запах озона.
Не раздумывая, я поворачиваюсь и хватаю брата за горло. Я прижимаю его к стене.
— Какого хрена ты здесь делаешь? — рычу я.
Глаза Смерти расширяются. Он издаёт сдавленный звук, и я понимаю, что он не может говорить. Его лицо краснеет.
— Отпусти его, — произносит Болт командным тоном.
Мне, наконец, удаётся заставить свою руку повиноваться и отпустить его. Смерть набирает полные лёгкие воздуха. Он потирает горло.
— Почему ты здесь? — я рычу себе под нос.
Смерть выпрямляется. Он всё ещё тяжело дышит, но цвет его лица возвращается к норме. На шее у него очень красный отпечаток ладони. Он морщится.
— Я пришёл узнать, всё ли с тобой в порядке, — его голос хриплый. — Я слышал, у Шеннон начались схватки.
— Тебя не вызывали? — мне приходится приложить немало усилий, чтобы не прорычать эти слова.
Он качает головой. Затем пытается улыбнуться.
— Ты подумал, я здесь, чтобы забрать Шеннон?
— Или… — я этого не говорю, но стискиваю зубы и сжимаю кулаки.
— Во-первых, ваш нерождённый ребенок невинен. А во-вторых, Шеннон нет в списке душ, предназначенных для загробного мира. У меня нет полномочий. Я так же, как и вы, ничего не понимаю в этом вопросе.
Я вздыхаю, чувствуя, как напряжение спадает.
— Слава богу! — бормочу я. — Прости. Наверное, я чувствую себя немного напряжённым.
— Понятно. Как она?
Я передаю информацию, которую только что сообщил Болту. Смерть кивает.
— Звучит позитивно.
— Я всё ещё обделываюсь. Мне нужно вернуться туда, — я указываю на дверь. — Если эти лекарства не поможет…
— Не говори так, — останавливает меня Болт. — Лекарства подействуют… А если нет… с твоим ребёнком всё будет в порядке, — затем на его лице появляется странное выражение. — На самом деле мне нужно кое-что сделать. Это очень важно. Я скоро вернусь.
Что, чёрт возьми, у него есть более важного, чем это? Наверное, какое-то важное дело. Я ничего не говорю. Шеннон права. У нас за плечами годы дружбы. Я киваю.