Маленькие женщины (другой перевод)
Шрифт:
– Мама хочет, чтобы мы как можно больше времени находились на свежем воздухе, поэтому мы приносим сюда свою работу и славно проводим время. Для забавы мы носим наши вещи в холщовых мешках, на головы надеваем старые шляпы, берем палки, чтобы взбираться на холм, и играем в пилигримов, как делали это много лет назад. Мы называем этот холм Горой Услады, потому что отсюда мы можем смотреть вдаль и видеть чудесную страну, где мы надеемся когда-нибудь поселиться.
Лори приподнялся, чтобы взглянуть туда, куда указала рукой Джо. Через просвет между деревьями можно было видеть широкую голубую реку, луга
– Как красиво! – сказал Лори чуть слышно, он был очень восприимчив к красоте любого рода.
– Такая картина часто бывает здесь, и мы любим на нее смотреть, потому что она никогда не повторяется, но каждый раз великолепна, – отозвалась Эми, думая о том, как было бы хорошо нарисовать этот пейзаж.
– Джо рассказывает нам о стране, где мы надеемся когда-нибудь поселиться, – она имеет в виду настоящую сельскую местность, со свиньями, цыплятами, сенокосом. Это было бы прекрасно, но я хотела бы, чтобы настоящей была та чудесная страна, там, в вышине, и мы могли бы попасть туда, – сказала Бесс задумчиво.
– Есть страна даже еще более прекрасная, чем эта, и туда мы в конце концов попадем, если будем достаточно хороши для этого, – отвечала Мег нежным голосом.
– Но так долго нужно ждать, а это трудно. Я хочу улететь сразу, как ласточки, и войти в те великолепные ворота.
– Ты попадешь туда, Бесс, рано или поздно, нет сомнения, – сказала Джо. – А я из тех, кому придется бороться и трудиться, карабкаться и ждать и, может быть, так никогда и не добраться туда.
– Вероятно, я составлю тебе компанию; не знаю только, можно ли найти в этом утешение. Мне тоже придется немало скитаться, прежде чем я увижу ваш Небесный Город. Если я явлюсь слишком поздно, ты замолвишь там за меня словечко, хорошо, Бесс?
Что-то в выражении лица мальчика обеспокоило его маленькую подругу, но она ответила радостно, устремив безмятежный взгляд на медленно меняющиеся облака:
– Если люди действительно хотят прийти туда и по-настоящему стараются всю жизнь, они доберутся; я не верю, что есть замки на той двери или стражи у ворот. Я всегда представляю это так, как на той картинке в «Путешествии пилигрима», где сияющие фигуры протягивают руки к бедному Христиану, приветствуя его, когда он выходит из реки.
– Как было бы здорово, если бы все воздушные замки, которые мы строим в мечтах, могли стать настоящими и в них можно было бы жить, – сказала Джо после небольшой паузы.
– Я настроил их столько, что мне было бы трудно выбрать, в каком из них поселиться, – отозвался Лори, лежа на траве и бросая шишки в выдавшую его белку.
– Ты поселился бы в самом любимом. И каков же он? – спросила Мег.
– Если я расскажу о моем, ты согласна рассказать о своем?
– Да, если девочки тоже расскажут.
– Мы согласны. Начинай, Лори.
– После того как я постранствовал бы сколько душе угодно и поглядел мир, я поселился бы в Германии и слушал музыку столько, сколько
Казалось, Маргарет было немного трудно начать свой рассказ. Она помахала папоротником перед лицом, как бы отгоняя воображаемых комаров, и сказала медленно:
– Я хотела бы иметь прелестный дом, полный всевозможной роскоши – хорошая еда, красивая одежда, дорогая мебель, приятные люди и куча денег. Я буду хозяйкой в нем и буду управлять всем этим как хочу. У меня будет множество слуг, так что мне никогда не придется делать и самой малой доли работы. Как бы я была счастлива! Ведь я не была бы праздной, я бы делала добро и этим заставила бы всех горячо любить меня.
– А разве не было бы хозяина в твоем воздушном замке? – спросил Лори лукаво.
– Я же сказала – приятные люди. – И, говоря это, Мег принялась аккуратно шнуровать туфлю, так что никому не было видно ее лица.
– Почему ты не скажешь, что у тебя будет замечательный, умный, добрый муж и несколько детишек-ангелочков? Ты же знаешь, без них твой замок не будет совершенным, – заявила прямолинейная Джо, у которой еще не было собственных нежных фантазий и которая пренебрежительно относилась к любовным историям, если встречала их не в книжке.
– Уж в твоем-то не будет ничего, кроме лошадей, чернильниц и книжек, – отвечала Мег раздраженно.
– Неужели нет? У меня была бы конюшня, полная арабских скакунов, комнаты, заваленные книгами, а писала бы я, макая перо в волшебную чернильницу, так что мои творения стали бы такими же знаменитыми, как музыка Лори. Но прежде чем отправиться в мой дворец, я хочу совершить что-нибудь выдающееся – что-нибудь героическое или удивительное, такое, о чем не забудут и после моей смерти. Я не знаю точно, что это будет, но жду случая и намерена когда-нибудь поразить вас всех. Я думаю, что буду писать книги, стану богатой и знаменитой: это мне по вкусу, так что это и есть моя любимая мечта.
– Моя – благополучно оставаться дома с папой и мамой и помогать заботиться о семье, – сказала Бесс с довольным видом.
– Разве ты не хочешь ничего больше? – спросил Лори.
– С тех пор как у меня появилось мое маленькое пианино, я совершенно счастлива. Я хочу только, чтобы все мы были здоровы и не разлучались, и ничего больше.
– У меня так много желаний, но главное – стать художницей, поехать в Рим, рисовать прекрасные картины и сделаться лучшим художником в мире, – таковы были скромные мечты Эми.
– Честолюбивая компания, не так ли? Каждый из нас, кроме Бесс, хочет быть богатым, знаменитым и блистательным во всех отношениях. Интересно, осуществятся ли наши желания когда-нибудь? – сказал Лори, жуя травинку, словно задумчивый теленок.
– У меня есть ключ от моего воздушного замка, но сумею ли я открыть дверь, это еще предстоит выяснить, – заметила Джо таинственно.
– У меня тоже есть ключ от моего, но мне даже не дают попробовать. Пропади он пропадом, этот университет! – пробормотал Лори со вздохом досады.