Маленький Бобеш
Шрифт:
— А тебя он не бил?
— Тоже бил, — ответила девочка, вытирая рукавом один глаз. До другого она боялась дотронуться: по-видимому, он очень болел.
— Ты сильно ударилась об стол, да?
Марушка минутку помолчала, а потом заговорщицки наклонилась к Бобешу:
— Этот синяк мне поставил отец.
Тут Бобеш потерял дар речи. Он смотрел на Марушку и чувствовал, как сердце у него сжимается. Ему было бесконечно жалко девочку, а ее отца он сам был готов ударить. «Но почему
— А чем он тебя ударил, Марушка?
— Рукой.
«Он плохой человек, — решил Бобеш. — И как это возможно, чтобы тот же самый человек иногда так хорошо улыбался и так хорошо говорил? Ведь тогда казалось будто бы он бог знает какой хороший. Я об этом должен сказать маме, — соображал про себя Бобеш, — а также и дедушке. Да, вот они, большие, значит, какие плохие! Еще хуже, чем маленькие».
В комнату вошел отец.
— Посмотри, Франтишек, пришел папа! — показывал Бобеш.
Отец был в начищенных ботинках, в черном костюме и в белой рубашке с воротничком. Лицо его было гладко выбрито, и усы слегка закручены. Бобеш уже давно не видел отца так хорошо одетым.
— Как дела? — спросила мать.
— Пришлось немного посидеть, подождать. Короче говоря, им подано уже много заявлений. Говорят, немало людей просится на работу и помоложе меня, да и неженатых.
— Ну ладно, найдется какая-нибудь другая работа.
— Постоянную, конечно, теперь вряд ли найдешь…
— Ничего, не расстраивайся. Будешь здоров — как-нибудь устроимся. А может, и повезет.
Когда отец переоделся, мать подала обед. Тем временем пришли и бабушка с дедушкой. За Марушкой зашла ее мать. И Марушка унесла с собой стеклянный шарик и позолоченную фарфоровую ручку от кружки. Все это подарил ей Бобеш. Он не знал, как получше ее утешить. Ему непременно хотелось ее порадовать. И Марушка на самом деле была утешена и обрадована его подарками.
Глава 38 ПОБЕГ
После обеда отец растянулся на лавке у печки. Под голову он положил подушку и сразу уснул. Бабушка с дедушкой дремали за столом, мать мыла у плиты посуду. Франтишек спал в своей люльке. Бобешу захотелось погулять, но он не знал, пустят ли его. Мать заметила и разгадала его беспокойство. Он все время смотрел на двери и покашливал.
— Куда это ты хочешь отправиться? — спросила она.
— Мне хочется посмотреть на пожарище, мама. А потом я пойду играть на карьер с Гонзиком.
Карьером называли место неподалеку от кирпичного завода; оттуда вывезли всю хорошую, годную для кирпичей глину, а разработки оставили.
— Хорошо, Бобеш, я пущу тебя, но ты пораньше возвращайся, чтобы нам тебя не искать.
Бобешу захотелось как-нибудь отблагодарить за это мать. Он подошел к ней, потянул за юбку и, когда она обернулась, сказал:
— А знаешь, мама, Веймолова сказала неправду.
— О чем ты говоришь? — спросила мать.
— Она сказала, что Марушка упала с лавки и разбила себе глаз.
— А между тем синяк ей поставил отец, да?
— А откуда ты знаешь, мама? Разве она тебе сказала?
— Нет, Бобеш, я сама догадалась.
— А как, мама?
— Очень просто. Когда она об этом говорила, то не смотрела мне в глаза.
— И так можно узнать?
— Ложь часто можно узнать, Бобеш. И, если бы ты вдруг задумал мне врать, я сразу бы угадала.
— У Марушки плохой отец?
— Да, нехороший.
— Наш отец лучше, правда?
— Конечно, лучше. — И мать погладила Бобеша по головке.
Бобеш посмотрел на отца, у которого в это время были закрыты глаза и рот открыт так, что можно было заглянуть в горло.
— Он храпит, да?
— Ты же слышишь, что храпит.
— Мама, нагнись ко мне, я тебе кое-что пошепчу.
— Что-нибудь особенное?
Мать нагнулась к Бобешу, и Бобеш тихонько сказал ей:
— Ты даже не знаешь, мама, как я рад, что родился у тебя, а не у кого-нибудь еще!
Мать взяла Бобеша на руки и поцеловала его. В это время Бобешу было так хорошо, как давно уже не было. Потом мать быстро поставила его на пол, легонько шлепнула и сказала:
— Ну, беги уж, гуляй! Не мешай мне здесь, а то я никогда с делами не управлюсь.
Бобеш заметил, что мать вытирает пот, но он не заметил, как она смахнула и слезу.
Бобеш направился к пожарищу. «Вот это интересно! — думал он. — Трубы-то какие оказались высокие! Когда дом стоял невредимым, казалось, что труба сидит на одной крыше».
— Бобеш! — Первым он увидел Гонзика, который давно был на пожарище.
— Что вы ищете? — спросил Бобеш, увидев, что все ребята ходят с опущенной вниз головой и что-то ищут на земле.
Дети сновали между обгоревшими балками, которых здесь было немало. Много их было и в маленьком садике, где так грустно поднимались к небу обгоревшие ветви фруктовых деревьев.
— Дружище, — сказал Гонзик, как привык он уже ко всем обращаться, — мы ищем здесь гвозди. Посмотри-ка вот! — И он показал горсть гвоздей, почерневших, даже сизых от огня.