Маленький дьявол
Шрифт:
— Те-то чё надо? — обратился самый крепкий то ли ко мне, то ли к Алексу.
— Эта аллея кажется мне недостаточно широкой, чтобы ходить по ней шеренгами, — ответил Алекс. Такое произношение, наверное, бывает у преподавателей эсперанто как второго языка. — Будьте добры, посторонитесь и позвольте нам пройти.
Парни уразумели, что над ними издеваются, но не поняли, как именно, и это отразилось на их физиономиях.
— Да я те щас!
Тренер научил их обрабатывать макивару, [66] орать «киай» не по делу и великой мудрости, что два — это больше чем один. Самого опасного я сразу же ударил в коленную чашечку, и теперь он
66
Макивара — плетенный из соломы толстый и жесткий мат, используется примерно как боксерская груша.
— Им можно, а мне нельзя?! — яростно закричал он.
— Тебе нельзя, — отрезал я, — Обезьяне в зоопарке тоже можно кое-что, чего тебе нельзя; ты же не возмущаешься.
Гвидо унялся, зато победивший свою коленную чашечку главарь решил отомстить мне за эти слова и получил по второй коленной чашечке: я же не зверь, чтобы два раза по одному месту…
— Шли бы вы… подальше, — заметил я.
Главарь, увидев, что ни я, ни Алекс даже не запыхались, захромал куда-то в кусты, остальные потянулись за ним.
Алекс вежливо раскланялся им вслед, метя дорожку перьями несуществующей шляпы.
— А с вами не страшно, — похвалила нас Джессика.
Гвидо трясло, он чуть не плакал. Лариса это заметила, взяла под руки Лауру и Джессику и пошла вместе с ними вперед по дорожке. Я опять порадовался за себя; она все понимает.
— Я думал, вы меня оставите, — сказал Гвидо срывающимся голосом, как только девочки отошли на несколько метров.
Алекс удивленно поднял брови:
— За кого ты нас принимаешь?
— Угу, — добавил я, — ты сам спас человека, которому ничего не был должен, и тебе это дорого обошлось. А нас ты просто за каких-то сволочей держишь!
— Что мы с ним за это сделаем? — спросил Алекс.
— М-мм, закормим мороженым так, чтобы он перестал его любить. Страшная месть! — предложил я.
Гвидо едва заметно улыбнулся.
— Нет, — возразил Алекс, — лучше мы не позовем его на помощь, когда она нам понадобится.
— Я больше так не буду, — сказал Гвидо с самым испуганным видом, какой только смог изобразить.
Мы рассмеялись и побежали догонять девочек.
Глава 64
На следующий день Алекс и Гвидо уезжали в военный лагерь. Я пришел их проводить. Когда Гвидо зачем-то отвернулся, я глазами показал на него Алексу: «Позаботься о ребенке». Тот кивнул и улыбнулся: «Не беспокойся».
За следующую неделю я спокойно сдал оставшиеся два экзамена и убедил ректора университета, что смогу учиться сразу на двух факультетах.
Я так обнаглел, что не все время тратил на математику. Правда, на велосипеде я теперь старался кататься по широким аллеям: даже если свалюсь, то не в кусты. Накаркал! Грохнулся на плитки, и очень неудачно: зацепился ногой за руль и не смог сгруппироваться. Фернан заметил и долго ворчал, обрабатывая мои ссадины. Еще и профу доложил. Тот сказал, что я ему дороже всех роз мира — пусть уж лучше я в них падаю, а Джорджо переживет. Все равно как-то нехорошо получилось, как будто я напрашивался: пожалейте меня.
Утром в субботу
— Нравится? — спросил незаметно подошедший сзади проф.
— Как он может не понравиться? — удивился я. — Чей он? (Вдруг мне дадут попилотировать хоть полчасика?)
— Твой.
Проф прихлопнул снизу мою отвисшую челюсть, подмигнул и ушел в дом. Выслушивать благодарности он любит не больше, чем я — благодарить.
Первое побуждение — полетать в свое удовольствие — я подавил: авиасалоны прямо над городом никем не одобряются. Кто-то пустится меня перехватывать, свои бросятся защищать — зачем мне такая каша? Тем не менее я сел в пилотское кресло и изучил пульт управления. Новый антигравитационный двигатель. Шесть боевых бластеров новейшей модели с гелиевым охлаждением. Энергетическая ПРО и военные экраны, пятнадцать ракет… Хм, у недавно поставленных на вооружение «Сеттер-77» — тридцать шесть. Бортовой компьютер признал меня хозяином и предложил сменить пароль код-ключа. Так, систему автоматического наведения бластеров я перепрограммирую: кое-какие идеи появились у меня еще во время последнего боя. А в мирное время у нас что? Шесть пассажирских кресел в салоне с возможностью перекинуть на них управление бластерами и ракетами; все удобства, включая душ: можно сесть в лесу и несколько дней спокойно жить на природе. Старый катер таких размеров когда-то служил мне домом. «А какой ты маневренный, мы скоро узнаем», — сказал я своему «Феррари», щелкнул его в нос и побежал завтракать — и так уже опоздал. Когда-то давно проф полгода чуть ли не каждый день читал мне нотации, чтобы я никогда никуда не опаздывал.
Проф посмотрел на часы, усмехнулся, но замечаний делать не стал: не при гостях. А в гостях у нас был синьор Мигель собственной персоной.
— А, дважды студент, — приветствовал он меня, — поздравляю!
— Спасибо.
— Теперь не станешь говорить, что не в первый раз?!
Я закатил глаза.
— Когда-то давно, в прошлой жизни, — взвыл я замогильным голосом, — я уже учился в пещерном университете, изучал новейшие методы охоты на мамонтов.
Синьор Мигель улыбнулся. Почему он всегда улыбается как по обязанности?
— Тебе, наверное, нужны каникулы перед грядущим учебным годом?
— Конечно, мне вообще всегда нужны каникулы, на них происходит все самое интересное.
— Отлично, значит, мое предложение тебе понравится.
Синьор Мигель полностью завладел моим вниманием. Заметив это, он продолжил:
— Легенда такая: ты, сын моего учителя, почти что мой племянник, по моему приглашению проводишь каникулы на моем новом конезаводе Тортоли на Ористано.
— Это не там, где кофейные плантации Каникатти?
— Там, только они уже не Каникатти.
— Знаю, сам купил кучу акций в надежде, что вы их оттяпаете.
— Та-ак, — вмешался проф, — и что ты взломал, чтобы это узнать?
Проговорился…
— Бизнес-форум Каникатти-Джела.
Я надулся. Это было давно, и вообще так нечестно!
— Как ты его нашел? — поинтересовался синьор Мигель.
— Сейчас уже не помню, но адрес и способ взлома у меня записаны.
Нет, кажется, проф не сердится: чужие сайты взламывать можно — правила игры с врагами.