Маленький красный дом
Шрифт:
Я хотела бы остаться, чтобы довести дело до конца, но я знала, что мое присутствие только усложнит ситуацию. Кроме того, как и Лайза, я устала бороться. Единственный способ перестать быть пешкой в битве между Келси и ее похитителем – это, по иронии судьбы, сделать то, к чему меня готовили все это время.
Исчезнуть. Спрятаться. Выжить.
Глава
Его звали Эрл. У него было доброе сердце, пустые карманы и огромный живот, но ничто из этого меня не беспокоило. Он знал меня как Лиз Браун и сдавал ярко-красную комнату в гараже за гроши и в обмен на простую работу по дому и общение. Он никогда не считал подозрительным мой отказ обсуждать прошлое, никогда не приставал ко мне. Мике он нравился. Я ценила его уважительное отношение к моей частной жизни. И пусть из моей комнаты в гараже открывался вид на нефтеперерабатывающий завод, я была готова каждый день мириться и с заводом, и с невзрачным жильем, и с Эрлом, – если это означало мир. Я дорожила своим покоем.
Я знала еще кое-кого, кто желал покоя. Возможно, теперь, когда ее жизнь приближалась к концу, она, наконец, получит его.
– Кто-то потерял все, – сказал Джосайя много месяцев назад. Когда на парковке в Альбукерке я дала отбой после разговора с Альберто в тот ужасный весенний день, до меня дошло, кем был этот кто-то. Стелла из хозяйственной лавки, с ее воспаленными глазами, сухим кашлем и доброжелательным отношением. Она мимоходом упомянула о дочери, но всего один раз. Я позвонила ей тогда же, сразу после разговора с Альберто, перед тем как разбить свой телефон. Она подтвердила, что ее дочь была убита вскоре после того, как она заявила, что Леброн и Смоллвуд невиновны. Это было наказанием для нее и предупреждением для Нихлы. Я рассказала ей все, что знала о Кайле. Она могла использовать эту информацию так, как ей заблагорассудится. Это был трусливый поступок со стороны женщины, которая сбежала, но, в конце концов, я поняла, что Стелла нуждалась в завершении этой истории больше, чем я.
Итак, в первый понедельник ноября, в прохладный и пыльный день, грозящий снегом, я открыла
Кайл никогда не говорил правды о Келси, и я знала, что он сохранит эту тайну до самой могилы – хотя вскрытие тел из подвала может пролить свет на некоторые факты. Джек был мертв – забыт, как и его старый бар. Джета тоже не стало. Джеймс выздоровел и спокойно переехал в Иллинойс. Моя сестра покоилась в фамильном склепе в Вермонте как дочь богатой вдовы Евы Фостер.
Я взглянула на газету. Матовые светильники над моей головой создавали на крошечной кухне уютную атмосферу, и Мика, свернувшаяся калачиком на своей лежанке у плиты, будто соглашалась со мной. В статье говорилось, что наследница части семейного состояния Лайзы, Констанс Фостер, исчезла из Нихлы еще в июне. За любую информацию, раскрывающую местонахождение Констанс, обещали щедрое вознаграждение.
Я сложила газету и взглянула на бронзовый ключ от сейфа, лежащий на столе. Помешивая утреннюю овсянку, я думала о Констанс Фостер и о том, что ее ждет удача. Я думала о своей сестре, о своей прежней жизни. Ана Мария, Констанс Фостер, Лиз Браун… В конце концов, что значит имя? Как Ана и Конни я ничего не контролировала. Как Лиз Браун я была свободна.
Я встала, зажгла газовую горелку, поднесла кончик газеты к огню и некоторое время, загипнотизированная пламенем, смотрела, как та горит, прежде чем бросила ее в раковину. Края страниц скрутились, почернели, а затем рассыпались в прах. Я открыла кран и смыла остатки в канализацию.
«Констанс Фостер, – подумала я. На моих губах заиграла полуулыбка. – Мир не знает, что Констанс Фостер, которой я когда-то была, теперь, как и все остальные несчастные души, мертва и похоронена под маленьким красным домиком».