Маленький маг
Шрифт:
После этого он еще долго и подробно рассказывал, что и как можно и нужно для начинающего мага. Что-то им уже было известно, а что-то они слышали в первый раз.
Когда же магистр Ирек сделал небольшую паузу, чтобы перевести дух, к нему вновь обратилась недавняя девица:
– А, верно ли, что сразу же после инициации магу нельзя использовать свой источник?
– Хм, какая любознательная молодежь, – не сильно довольно буркнул магистр. – Думал, рассказать об этом на следующем занятии… Действительно, нельзя. В этот момент магический источник похож на разжигаемый костер, который первое время подкармливают не целыми поленьями, а небольшими веточками. Эти же правила
2. Новые знакомые
Ири встал засветло, когда горожане еще только-только начинали потягиваться и сползать с лежанок и кроватей. Ему же было совсем не до сна. Живот так сводило от голода, что слезы наворачивались. От вареной картошки, так удачно утащенной вчера, совсем ничего не осталось. Надеяться же на то, что эта мегера Ингрид разжалобиться с утра и чем-нибудь накормит, не приходилось.
– Лучше сбегаю на рынок, – прошептал он, вылезая из своего убежища. – Может там чего удастся перехватить. Здесь горбушка, там огурчик, вот я и сыт…
Нет, он не воровал, как могло показаться. Другие мальчишки на улице этим промышляли. Не брезговали стянуть кочан капусты с воза у зазевавшегося крестьянина или с прилавка у какой-нибудь молодки пару брюкв стырить. Опасались только кошели резать. За такое непотребство баронская стража резво руки рубила. Много таких огольцов с обрубками по баронству бедует… Ири же, как только торговцы рассаживаться начинали, старался к кому– нибудь в помощь напроситься. Мешок какой или котомку перетащить с телеги на прилавок, место для торговли занять, записку передать или еще что-нибудь. «Золотых гор», конечно, он не видел, но на хлебушек с куском вареного мясца заработать частенько удавалось.
Вот и сегодня ему повезло. Едва только он появился на рынке, как его сразу же окликнула одна торговка, затем вторая. Первой он тяжеленный кошель еле допер с одного места до другого, второй нужно было весточку до муженька в магистрат донести. После его купчина какой-то кликнул. Из другого города оказался. Провожатый ему по рынку нужен был, чтобы рассказать о местных правилах и порядках. Видно, примелькался Ири на рынке и слово о нем хорошее перед чужаком замолвили. Мол, мальчишка шустрый и расторопный, слова лишнего другим не скажет, в местных порядках все дела понимает. Словом, солнышко припекать только начало, а Ири уже «от пуза наелся» и даже кожаными черевичками обзавелся. Купчина, которому он рынок показывал, расщедрился: грошиком пожаловал и черевички внучка своего отдал. А Ири не гордый, черевички сразу же на ноги одел. Он ведь сроду такую обувку не видел. Считай, и летом и осенью босиком бегает, а на зиму ему горшечник лапотки плел.
Идет он по рынку и рыбный пирог уплетает. Вкусно, аж слюнки текут. Правда, «пора уже и честь знать». В доме, наверное, его уже обыскались. Домашняя скотина не убрана, бочка пустая. Ингрид, скорее всего, рвет и мечет. Представив себе, как эта мегера орет на него, Ири аж поежился.
– Все равно надо идти, – печально пробурчал мальчик, опустив голову и глядя себе под ноги. – Больше ведь некуда идти…, – от этой мысли на душе у него стало еще хуже. – Ух-ты… Что это такое еще?
До ушей Ири вдруг донеслись звуки задорной музыки: ритмично бил бубен, смеялась свиристель, и бренчала лайба (местный струнный музыкальный инструмент). Он удивленно поднял голову и наткнулся на собирающуюся толпу, над головами которой возвышался здоровенный, ярко разрисованный фургон и парила в воздухе изящная женская фигурка.
– …
Ири от любопытства чуть недоеденный рыбный пирог не выронил. За свою жизнь он еще ни разу не видел ни цирка и театра, но столько удивительно о них слышал. На улице поговаривали, что раньше к ним в городок часто приезжали бродячие артисты и привозили с собой смешных клоунов, гибких акробатов и разных удивительных зверей. Кто-то даже рассказывал о, говорящих птицах. Врали, конечно! Разве бывают птицы, которые могут разговаривать по-человечьи? Благие Боги, только людей наделили умением говорить, о чем ему в моменты «просветления» не раз втолковывал подвыпивший горшечник.
– А может это магический цирк? – самого себя спросил Ири, проталкиваясь через стоявший стеной людей; ему почему-то сильно захотелось, чтобы говорящие птицы все– таки существовали. – Ведь маги могут все…
В одном месте худенький мальчишка ужом протискивался между людьми, в другом – пролазил между ног и кошелок. Желание увидеть этот самый удивительный цирк с летающей гимнасткой, странной бородатой женщиной и, конечно, с великим мастером меча. Кто в здравом уме откажется от такой возможности?! Да, любой мальчишка этого города, был уверен Ири, с радостью отдал бы последнюю рубаху или порты, чтобы хоть одним глазком поглазеть на представление…
– … Смотрите, смотрите, почтенная публика! Сейчас наша Карина пройдет по тончайшей веревке! Это очень– очень тонкая веревка! – уже близко взволнованно вещал циркач. – А прямо внизу торчат острые клинки! Смотрите, она сделала первый шаг!
И вот Ири, ожесточенно работая локтями и лохматой головой, все– таки пролез между двоицей каких-то прощелыг и оказался в паре шагов от разнесенных в стороны шестов с натянутой между ними веревкой. Он задрал голову вверх и увидел ее! На канате раскинув в разные стороны руки балансировала юная девочка, в лучах солнца казавшаяся неземным создание. Охватившее его в эти мгновения чувство восторга еще более усиливало расшитое искрящееся бисером одеяние гимнастки с крошечными кружевными крылышками на ее спине. Невесомые полупрозрачные крылышки мелко дрожали– взмахивали, едва она делала осторожный шажог.
– Свалится, как есть свалиться, кум, – кто-то прогудел рядом, разрушая божественное очарование момента. – Вона, как варевка-то шаволится! Смотри-ка, смотри-ка!
– Да, кум, прямо на ножи и брякнется. Точно, брякнется, – раздался почти такой же голос, только уже с другой стороны.
И Ири от таких слов даже слезы на глаза навернулись. Что они такое говорят? Как только могут? Она же совсем особенная! Сверкающая, как звездочка! Разве кто-нибудь еще так может?!
После очередного пируэта, когда девочка резко подпрыгнула в воздух и, сделав сальто, вновь встала на веревку, толпа ахнула. Гимнастка сделала несколько шагов и спрыгнула вниз, прямо в руки грузного мощного циркача, руки и грудь которого были испещрены синей вязью татуировок.