Маленькое дорожное приключение

Лоренс Терри

– Ага.

– Могли бы хоть сделать вид, что вам это интересно. Все-таки подобные вещи не каждый день происходят.

– Так же, как и ограбление, – возразил Коул.

Эви поежилась и нервно потерла руки. Потом она повернулась спиной к Коулу и принялась глядеть на воду.

– У него был нож.

– Я знаю.

Коул будет винить во всем себя. Пора бы уж перестать быть доверчивым дураком.

Он снял свою кожаную куртку и набросил ее Эви на плечи. Лучше бы он этого не делал! Но от куртки пахло, как от самого Коула, –

сильным, терпким запахом, и Эви захотелось закутаться в эту куртку.

– Коул?

– Да?

Эви засмеялась, но этот смех был больше похож на всхлипывания.

– До чего же неубедительно это все звучит, вам не кажется? Все то, что мы говорили сегодня утром насчет сексуального влечения и биологии. Если бы мы уделяли больше внимания дороге…

Она повернулась к Коулу:

– Вас могли убить.

– Вас тоже. О, черт, Эви, у него же мог быть пистолет!

– А вы об этом думали, когда сцепились с ним там, на тротуаре?

Коул обиделся и повернулся к реке. Ну почему она не понимает самых очевидных вещей?

– Это была моя вина. Если кто-то и должен знать, как защищаться от беглецов, так это я.

– Так же, как вы должны были защищать вашу мать от вашего отца?

Коул смотрел на мост, переброшенный через реку.

– Я читал кое-что по психологии, Эви, – сообщил он.

– Бад говорит, что вы читаете обо всем на свете.

– Еще один комплимент от Бада?

– И от меня тоже. Вы проявили великодушие, когда подобрали этого подростка, и мужество, когда бросились за ним в погоню. Вы не должны чувствовать себя виноватым. Ни в чем.

А в том, что влюбился в нее? Прежде чем они заговорили о пистолете, она собиралась сказать ему, что между ними ничего не будет. Он помнил ее слова о влечении, – каким бы бессмысленным это ни казалось сейчас. Она оборвала отношения прежде, чем они сложились. Коул хотел, чтобы она знала, во что ввязывается. Вот и отлично. Она струсила и вышла из игры.

– Может, мы лучше вернемся в гостиницу? – спросил Коул.

– Попозже. – Она закуталась в его куртку. Воротник у куртки был из овчины, когда-то белой, а теперь слегка пожелтевшей от времени. Эви потерлась о воротник щекой, словно он был шелковым. Ее ресницы чуть заметно затрепетали.

Коул сглотнул вставший в горле комок.

– Мне очень жаль.

– А мне нет. – Эви шагнула к Коулу. – Обними меня…

Он обнял ее. Эви порывисто прижалась к нему, припав щекой к его груди. Она была теплая и душистая. Коул прикрыл глаза и слушал, как хлопают флаги на ветру. Флагштоки поскрипывали, словно корабельные снасти. Коул опустил голову и нежно прикоснулся губами к волосам Эви.

Она робко подняла глаза. У Коула больше не было сил сдерживаться. Всего лишь один поцелуй. Хоть один взамен всех тех, от которых он отказывается. Пусть ему будет, о чем вспомнить, когда это путешествие закончится.

Губы Эви прикоснулись к его губам,

и Коул перестал что-либо слышать, кроме стука собственного сердца. Когда он, наконец, выпустил Эви из объятий, она провела кончиком языка по губам, словно облизываясь.

– Ты слышишь музыку?

К удивлению Коула, он действительно слышал музыку. Мимо них плыл пароход, и над водой разносилась джазовая мелодия.

– Уже темнеет, – пробормотал Коул.

– А мне здесь нравится. И ты мне нравишься.

Коул стиснул зубы. Поцелуй был данью тому, что закончилось, так и не начавшись. Надо дать Эви понять, что у нее ничего не выйдет.

Эви приложила палец к губам Коула.

– Не спорь. Ты надежен в тяжелых ситуациях и сам это знаешь. Ты очень правильно сделал, позволив юнцу уйти с деньгами.

– Да, только деньги были твои.

– Там не было и пятидесяти долларов. Журнал мне их возместит, а я еще и напишу об этом статью.

– Предупреждение читателям не подбирать тех, кто голосует на дорогах? – спросил Коул.

Эви прижала ладонь к его рубашке.

– Я посоветую им всегда иметь под рукой кого-нибудь вроде тебя. Надежного и смелого…

– Не возводи меня на пьедестал, Эви.

– Даже если ты этого заслуживаешь? – Она подвела Коула к лестнице, а сама встала на ступеньку выше. – Ты не дал мне договорить. Я просто выразить не могу, как я тобой восхищаюсь. Пройти через все, что довелось пережить тебе, и, тем не менее, суметь наладить свою жизнь…

Коул почувствовал гнетущую пустоту внутри. Что у него было? Комната над гаражом и его умелые руки – единственное, что он может забрать с собой в любой момент, если ему вздумается собраться и уйти.

– Я всего лишь механик. У меня нет такого образования, как у тебя.

– У тебя есть хорошая работа, начальник, который тебя очень ценит, и женщина, которая… – Эви запнулась.

Коул должен был бы знать, что у нее хватит решительности договорить. Эви никогда не была застенчивой.

– У тебя есть женщина, которую очень тянет к тебе и которая хочет узнать тебя поближе. – Ее голубые глаза были преисполнены решимости.

Поднявшийся ветер швырнул волосы Эви ей в лицо. Коул осторожно убрал их, погладив мочку ее уха, и почувствовал, как вздрогнула Эви.

– Ты преувеличиваешь мои достоинства. – Эви положила руки на плечи Коулу и чуть отодвинулась, чтобы лучше его видеть.

– Я всегда слишком медленно соображаю, – с усмешкой призналась она.

– Никакой я не герой.

Губы Эви легонько прикоснулись к его губам.

– Я хочу быть с тобой.

Если бы она только знала, как сильно он хочет быть с нею! Но он всегда был плохим защитником. По крайней мере, в тех случаях, когда это действительно было важно. Любовь заставляет женщин терять рассудок. Они совершают глупости и жертвуют собой ради тех, кто этого недостоин. Коул был уверен в этом.