?Маленькое сердце
Шрифт:
Солёные слезы скатились по горящим и сухим щекам.
– Девочка моя, - мама поцеловала меня в лоб и теперь вытерла уже мои слезы. – какая же ты у меня дурочка… Я так испугалась за тебя, когда ты упала в обморок… А потом кровь… - мама опять всхлипнула и обняла меня, - Доченька, я чуть с ума не сошла! Милая, моя девочка… Пожалуйста. Ничего больше не скрывай от меня! Никогда!
Я кивнула и обхватила маму левой рукой.
– Прости меня.
Мама медленно отстранилась от меня и села на мою кровать.
– Так, все! – она протерла лицо платком, - хватит лить слезы. Надо
– С ним все в порядке? – спросила я, осматривая свою правую руку. К вене была присоединена иголка. Капельница. Вот почему мне было больно.
– Да, сейчас все в порядке. Но, малышка, ты должна две недели провести здесь. Угроза выкидыша еще имеется.
Что?
Угроза выкидыша?!
Мне казалось, что меня со всего маху ударили в живот. Выбили весь дух. Угроза. Выкидыша. Эти два слова просто… Теперь для меня эти два слова были самыми страшными. И я не хотела бы их услышать еще раз. И сделаю все, чтобы не подвергать своего ребенка опасности.
– Скоро придет твой врач, - тем временем мама продолжала болтать, она всегда так делала, когда сильно нервничала или переживала, - Ванюша сказала, что Инга Витальевна хороший специалист, и она поможет тебе.
Ванюша?
Уже не просто Ваня… Он уже Ванюша для нее. Отлично… Враг решил применить тяжелую артиллерию и забраковал моих родителей… Маму, так точно. Надеюсь, что папа еще не сдался Ванюше.
– Это он меня сюда привёз?
Мама кивнула и достала мобильник из сумки.
– Сколько время? – мой голос постепенно становился все больше похожим на прежний. Хрипота исчезала. Это радовало. Не хотелось разговаривать голосом старушки.
– Шестой час. Папа с Ваней поехали домой, за твоими вещами. Да и еще в магазин заедут, купят некоторые продукты.
Мама поднялась с кровати и стала ходить по палате, в которой я буду жить одна, при этом она демонстрировала мне, где и что находится. Здесь был и небольшой шифоньер, где будут лежать мои вещи. Небольшой холодильник. И даже телевизор, висящий напротив кровати. Не плата, а рай! По словам мамы, конечно.
Но мне палата не понравилась. Слишком холодная. Слишком чужая. Пустая. И жизни в ней нет. Да и ночевать я буду здесь одна… Страшно будет. Я никогда не остаюсь в квартире одна. Никогда. Страх из детства. И до сих пор не могу его побороть.
Сначала жила с родителями. Потом с Никитой. Теперь опять с родителями…
И теперь меня запирали в этой палате. Отлично. Все условия созданы, чтобы сойти с ума.
Оказалось, что нахожусь я в частной гинекологической клинике, где меня уже поставили на учет. И врача мне назначили самого лучшего. И все благодаря… Кому? Ванюше. Правильно.
Но сам Ванюша все не появлялся и не появлялся…
Нет, я не переживала за него. И тем более не скучала. Просто мне нужно было с ним поговорить. Срочно. Это происшествие… Назовем это так. Это происшествие произвело на меня сильное впечатление. Хотя, лучше сказать по-другому. Это происшествие просто изменило меня, изменило мой взгляд на жизнь. Изменило мое отношение к ребенку, за которого я отвечаю. И которого должна беречь.
Меня накормили ужином. Жиденькой
А потом приехал Ваня.
Как только он вошел в плату, то сразу же его строгий взгляд осмотрел меня. Затем мужчина удовлетворенно себе кивнул. Пришел он без папы.
– А где папа? – спросила я, рассматривая продукты, привезенные мужчинами. Мама ловко распределяла их по полочкам. Яблоки, бананы, йогурты. Все легкое. Никакой тяжелой еды.
– Ольга Павловна, - обратился мужчина к маме, - ваш муж ждет вас в машине. У вас в квартире потом. Трубы вроде прорвало.
– Ой, господи, - взмахнула мама руками, а потом стала быстро расцеловывать меня, что я аж поморщилась, но было приятно, - Полечка. Я побежала. Если что звони. Ванюша уж присмотри за нашей девочкой… Все, спокойной ночки! Я, наверное, не успею позвонить!
И ушла, громко хлопнув дверью напоследок. Ушла и оставила меня наедине с Ваней. Я тут же почувствовала дискомфорт. Этот мужчина почему-то стал смущать меня. А не из-за того, что увидел меня слабой? Да, нет… Глупости какие-то…
Тем временем Иван пододвинул стул к моей постели и сел на него. Локти он опустил на колени, наклонился вперед. Пристально на меня посмотрел, чуть прищурившись. Я же не знала, куда себя деть. Прочистила горло. Поправила одеяло. Заправила волосы за уши. Делала все, что угодно. Только бы не смотреть на него. Трусиха… Жалкая трусиха…
– Как ты себя чувствуешь? – наконец-то нарушил тишину мужчина. Я резко втянула в себя воздух и сразу же почувствовала запах табака.
– Я? – переспросила, - Я… Нормально. Нормально себя чествую. Сейчас нормально, да…
Господи, почему никто не вырвал мне язык в тот момент? Я несла откровенную глупость, тем самым показывая Ивану, что я нервничаю рядом с ним.
А он не дурак. Он все сразу понял. Я услышала, как он хмыкнул, и повернулась к нему.
– Ты курил?
Боже. Вопрос прозвучал так, словно я его сварливая жена, которая в очередной раз отчитывает мужа за проступок.
– Курил. Если тебе не нравится запах, то больше не буду.
– Нет. Кури. Мне нравится.
Очень странный диалог. Очень. Такое ощущение, что я себя вообще сейчас не контролировала. И мне это совершенно не нравилось. От слова вообще.
Дальше – еще страннее. Ваня настроил мне нужный канал, разложил мои вещи и оставшиеся продукты. Затем пришла мой врач, Инга Витальевна. Позадавала мне те же вопросы, на которые я отвечала утром, только в другой больнице. Все это время Ваня сидел рядом. И его сложно было игнорировать. Но я справилась с этим.
Когда время уже подходило к девяти, Ваня решил, что уже вес-таки пора уезжать. Явно он кому-то заплатил, ведь по сути его должны были еще в семь вечера выгнать. Но нет. Вот он, стоит передо мной.
– Так, Поля, вот мой номер, если что звони. Не смотри на часы и звони. Поняла? – строгим голосом папочки спросил он.
Я сонно кивнула. Этот день был невероятно сложным. Я устала. Морально и физически. Мне требовался хороший сон, а на утро жареная яичница. Этого будет достаточно, чтобы восстановить силы.