Малика или куда приводят мечты
Шрифт:
– Не переживай, я и сквозь эту тряпку сумею глазки состроить.
– Ах, вот как. Значит, запру в доме, решетки на окна поставлю.
– А я на тебя в суд подам.
– Отправлю к родне.
– Все, сдаюсь! Так и быть, никаких взглядов.
– То-то же.
И вот, следующий этап в жизни. Марина усердно училась, Амир много работал, но они не забывали о мечте иметь ребенка. Вскоре муж узнал о том, что у Мар не получается забеременеть, он показывал ее лучшим врачам, те же только разводили руками, поскольку не видели причин или проблем.
Прошло еще два года, в университете все было в порядке, а вот мечта
До конца учебы оставался год, она надеялась, что может после окончания получится расслабиться и полностью посвятить себя семье, попробовать более современные методы, такие как экстракорпоральное оплодотворение. А Мади Джалал все звонил и звонил, все требовал и требовал. Амиру и самому было тяжело, ведь все его братья имели уже по двое детей, две сестры также вышли замуж и уже ожидали первенцев, и только он ходил как прокаженный.
Оба молились, усердно молились, просили у высших сил пожалеть их, подарить им дитя, но те не слышали или не хотели слышать.
Однажды Мар, после очередного пустого теста, разозлилась от бессилия так, что бросила тест на пол и принялась топтать его, рыдая в голос. На шум прибежал Амир, схватил ее и крепко прижал к себе:
– Что ты делаешь, Марин? Не надо, - успокаивал он ее. – Не гневи Бога.
– Все бес толку, я пустышка.
– Не говори так. У нас все еще будет.
– Что будет? Подаришь мне чихуахуа? А пока я буду таскать его на прогулки, твой папочка привезет тебе достойную жену?
– Да о чем ты говоришь? Никаких вторых жен не будет. Мы же договорились, что попробуем «ЭКО».
– А я хочу сама, хочу по-человечески.
– Ну не всем дано.
– Мне было дано, Амир! – крикнула она. – Если бы не та машина! Я бы смогла!
– Успокойся, - гладил Амир ее по голове. – Ты зря мучаешь себя.
– Пообещай мне, - стихла бедняжка. – Пообещай, что не женишься во второй раз. А если и захочешь, то прежде расстанешься со мной. Я не смогу делить тебя с другой.
– Клянусь тебе. Послушай, родная, как только я тебя увидел, то забыл о существовании других женщин. Да, мне тяжело, не скрою. Родня давит, но они-то там, а мы здесь. Наши жизни в руках Господа, молись и он услышит. Не терзай себя пустыми сомнениями.
– Три года, Амир, три… не могу больше.
– У нас еще много времени, вот увидишь, Господь смилостивится и подарит нам ребенка.
Она проплакала несколько часов кряду, все это время Амир утешал ее, хотя у самого сердце обливалось кровью. Но он мучился не столько из-за бесплодия жены, сколько из-за того, что однажды разгневал Аллаха своим поступком и тот отнял у его любимой женщины великий дар – рождение детей, чем наказал их обоих.
А время шло, миновал еще год. Марина окончила университет. Получив диплом и степень бакалавра, перед ней открылись многие двери, но выбрала она место рядом с мужем, став его правой рукой. Мар преуспела в науках, выучила арабский и французский языки, помимо английского, которым свободно владела, еще учась в России. Теперь жена всюду сопровождала мужа, ее выдержки отныне можно было позавидовать, девушка многому научилась, превратившись в
Они вместе летали в такие страны как Египет, Судан, Сирия, Марокко. И пусть Марина не принимала прямого участия в делах мужа, однако наблюдала со стороны, изучала партнеров, а после делилась мнением с Амиром, поскольку как женщина больше видела, больше слышала и сильнее чувствовала настроения людей. Одевалась она всегда как полагается, обязательно хиджаб и строгую закрытую одежду, а иногда и абайю, все зависело от страны и ее законов. Амир же чувствовал себя значительно спокойнее, покуда больше не хотел оставлять жену в одиночестве.
Глава 23
Прогуливаясь по базару в центре Рабата, Мар и Амир вели беседу о предстоящих переговорах по делу одного из уроженцев Эмиратов:
– Я думаю здесь ситуация не из легких, - говорила Мар, держа под руку мужа. – Шансы избежать заключения слишком малы. Марокканские власти просто так не отступятся.
– Это так, но если есть хотя бы один шанс из ста, то попробовать стоит. Макбул клянется, что его подставили, говорит, есть свидетели. Только, как оно и бывает, этих свидетелей и след простыл. Я мог бы связаться с одним влиятельным судьей здесь, обсудить, но без доказательств к нему соваться нет смысла.
– Не знаю, не знаю.
Они медленно прохаживались вдоль палаток, параллельно разглядывали ковры, специи, одежду из верблюжьей шерсти и многое другое. Солнце клонилось к закату, на базаре загорались первые огни, люди сновали туда-сюда, некоторые несли на головах огромные тюки с материями, другие усердно торговались с продавцами, и все это кипение жизни постепенно погружалось в сумерки. В воздухе стояли терпкие ароматы специй, запахи кебабов пробуждали аппетит.
Двое, нагулявшись по базару, отправились обратно в отель. А там их ждал вкуснейший ужин, состоявший из кускуса с бараниной и душистого мятного чая. Муж и жена устроились в уютном ресторанчике среди ковров и подушек, Мар сняла абайю, оставшись в костюме и платке, а Амир сидел в белой галабее. Что удивительно, за все время совместной жизни они практически уже не отличались друг от друга, многие из арабов принимали Малику за свою и лишь по акценту понимали, что она иностранка. Да и Марина стала спокойнее относиться к правилам и законам шариата, в конце концов, она им следовала лишь во время пребывания в том или ином арабском государстве. Хотя, даже дома не позволяла себе слишком открытой одежды, мини-юбки и топики давно пылились в шкафу, Мар отдала предпочтение более элегантной одежде, и Амир вовсе не просил жену об этом, то было только ее собственное решение. Возможно из-за того, что девушка хотела соответствовать статусу, а может быть, просто переросла возраст подростка-бунтаря.
– Красиво здесь, - тихо произнесла Мар, орудуя лепешкой не хуже любого араба. – Никакой индустриализации. Традиционность во всем.
– Да, это так. Когда я первый раз прилетел сюда, то будто совершил скачок в прошлое. Вроде бы все спешат-спешат, но в то же время будто и нет.
– Я тоже заметила. Люди на базаре суетятся, шумят, а потом смотришь в другую сторону и видишь, как старик сидит, медленно пьет чай, его взгляд спокоен, далек ото всего. Не хотел бы жить здесь? – подмигнула Марина.