Малороссия. Новороссия. Крым. Полная история южного русского края
Шрифт:
Численность болгар в Новороссии простирается до 170 тысяч. Живут они в Бессарабии колониями и отдельными хуторами среди молдаван и малорусов, в Бендерском (с. Комрат) и Измаильском уездах, с заштатным городом Болградом в центре. В Херсонской и Таврической губерниях они живут в старых болгаро-греческих колониях – Большом и Малом Буялыках, Кубанке (Одесского у.), Каторжинке, Парканах (Тираспольского у.), Терновке (Херсонского у.), Балточокраке (Симферопольского у.), Старом Крыму и Кишлаве (Федосийского у.). Много чисто болгарских колоний находится в Бердянском и Мелитопольском уездах Таврической губ.; наконец несколько болгарских колоний существует в бывшем Славяносербском (ныне Луганском) уезде. Все болгары, живущие в пределах рассматриваемой области, разделяются на старых, переселившихся сюда из Македонии до 1830 г., и новых, или, как они называют себя, «черных». В Мало-Буялыцкой колонии есть еще кроме того болгарские выходцы из Добруджи – «гагаузы» и «шопы», эмигрировавшие в Россию из Софийского, Пиротского и Кюстенджийского округов.
По своему физическому типу русские болгары не отличаются
Болгарские дома, выбеленные внутри и снаружи, строятся из кирпича или из глины с хворостом. Материалом для крыш служит черепица. Внутренность дома составляют три или четыре комнаты с глиняным, а иногда и деревянным полом; меблировка состоит из дивана (Иногда диваны делают из земли. Сверху такой диван устилают коврами), обитого ярким ситцем, и нескольких крашенных столов и стульев; стены увешиваются коврами, ручниками и тарелками, увитыми засохшими цветами; в красном углу висят образа. У богатых болгар обстановка лучше: кроме ковров на стены вешаются зеркала. Семья и сам болгарин в обыкновенное время не живут в этих комнатах, а ютятся весь день в особой клетушке, устроенной между домом и сараем или какой-нибудь другой хозяйственной пристройкой; печь этого помещения очень первобытна и не имеет трубы, так что дым выходит в отверстие в потолке.
Обыкновенная одежда болгарина – черная куртка, цветной кушак, «гашти» – шаровары, барашковая шапка, «церзули» (поршни).
Почти полное отсутствие образования является причиной косности болгар, придерживающихся до сих пор старых общеславянских суеверий и обычаев – остатков языческого периода; обычай – закон для болгарина. Впрочем в тех местах, где болгары по местным условиям соприкасаются с немцами, греками и русскими, старинные предания и обычаи начинают мало-помалу исчезать. Наоборот, феодосийские болгары, окруженные бедным татарским населением, более всего сохранили старинные религиозно-языческие обрядности и национально-бытовые черты.
Вампиры, русалки, страшные чудовища – змеи, которые влюбляются в красивых девушек и крадут их, «караконджулы», т. е. колдуньи, бродящие по ночам и пугающие добрых людей – продолжают существовать в воображении болгар. По болгарскому поверью, в мире существует «смок» – громадный удав с кулаком на хвосте, которым он убивает людей. На третий день после рождения ребенка являются к нему мифические женщины – «урисницы» и предопределяют судьбу его, причем их даже можно слышать; поэтому семья хранит глубокое молчание в этот день после обеда, ожидая их далеко за полночь. Некрещеного ребенка болгары считают за еврея, почему его нельзя целовать; а тот, кто не крестил ни одного ребенка, после смерти обращается в жабу. Гром происходит от того, что пророк Илья ездит в колеснице и преследует диавола, который спасается тем, что входит в собаку; поэтому последнюю не нужно держать на улице во время грозы. Хорошим подарком считается поросенок, так как он роет дорогу в рай. Души умерших все запираются в одну комнату в Иерусалиме, где они ожидают страшного суда. В карман покойнику кладутся деньги, чтобы он мог расплатиться на том свете, если кому должен. У болгар есть много примет по хозяйству, перешедших может быть частью от русских; напр., нельзя ругать и проклинать скотину, так как она может известись; перед началом сеяния нужно испечь лепешку, покатить ее по ниве, а потом съесть, и тогда будет урожай; окончив «косовицу», надо оставить на лугу клочок бороды, чтобы в следующем году получить хороший укос и т. д.
Девятого мая происходит встреча лета или «поперуга лята», что значит в переводе – ласточка летает (в Бердянском уезде название искажено в «пеперуда ляда» – мотылек купается). В этот день по домам ходит девочка – сирота с венком на голове и кропит водой все комнаты, за что ее награждают мукой, маслом и пр. Летом в праздник молодежь обыкновенно водит «хору» или хоровод, на котором поются песни под аккомпанемент болгарских национальных инструментов – «гайды» (козья шкура с приделанными к ней трубками) или «кеменче» (род трехструнной скрипки), а в последнее время и русской гармоники. Осенью после полевых работ молодежь собирается около костров, которые раньше раскладывались прямо на улице, но из-за безопасности воспрещены полицией, и потому молодежь в некоторых деревнях стала собираться по домам; в последнем случае эти сборища – «супредки» или «селянки» утрачивают уже прежнюю оригинальность и обращаются в простые вечеринки. Кое-где сохранилась еще «межа», во время которой женщины собираются в один дом и прядут в пользу хозяйки за угощение с ее стороны, и «дружини-зупрядки», но без парней. Народные песни, бедные по содержанию и с заунывным, однообразным мотивом, поются почти исключительно женщинами и в последнее время вытесняются русскими; остались кое-где «колядки» – плач матери по сыне.
Семейный быт колониста-болгарина не вышел еще из-под основ патриархальности; следы восточного деспотизма по отношению мужа к женщине наблюдается и посейчас. При посещении дома почетным гостем хозяйка и дочь ее выходят из своей половины, но после приветствия
Мужчины вступают в брак 18–20 лет, а девушка 16–18; поздние браки редки. Согласие родителей на брак детей нередко происходит торжественно – в семейном совете с участием всех родственников. Свадьбе обыкновенно предшествует, как и у славян, «главеш», т. е. сватовство; он происходит в присутствии родственников той и другой стороны с соблюдением многочисленных обычаев. В роли сватов выступают или сами родители жениха, или кто-либо из родственников; придя в дом невесты с подарками (вино, раки, орехи, хлеб), они заявляют о цели своего посещения. Жених и невеста отсутствуют; последняя входит после изъявления согласия родителей ее и должна также заявить о своем согласии, после чего, при дальнейших переговорах о приданом и устройстве свадьбы она все время молча стоит у печки, покрыв голову «мрежей», т. е. кисеей. Потом входит жених, подносит будущему тестю в подарок штоф водки и целует у него руки. Невеста в свою очередь целует руки своих будущих родственников – родителей жениха и его самого, с которым тут же обменивается, в качестве залога, подарками; невеста дает жениху перстень («главенит»), на указательный палец и вязаный шерстяной пояс сажени в 1 1/2 длиной и в четверть аршина шириной, а он ей – кольцо, платок или даже платье, червонцы для мониста и пшеницу или хлеб. После этого они считаются уже женихом и невестой («главеник» и «главеница»); танцами и угощением завершается этот вечер. «Главеш» у богатых происходит несколько иначе и носит название «годяша». Особенность его состоит в следующем. Обменявшись подарками, невеста предлагает жениху в блюдечке вино, которое он выливает на пол и наступает на него, после чего они оба ломают и раздают гостям «питу», т. е. плоский хлеб около аршина в диаметре, испеченный матерью жениха.
Перед свадьбой, которая происходит всегда в воскресенье, бывает еще вечеринка – «засевки», во время которой пекут на меду калач «меденик» с изюмом из муки, просеваемой сквозь сито тут же, в присутствии приглашенных гостей. Почетную роль на этих засевках, как и в самой свадебной церемонии, играет кум, который вместе со своей женой покупает все необходимое для свадьбы. Особые свадебные кушанья составляют «кишкет» из чистой без шелухи пшеницы, жареный с маслом или бараньим салом, «печево» – мясо, «кибаб», «мизе», пирог – «млин», «кониска» и пр. В церковь к венчанию приглашенные на свадьбу отправляются двумя поездами: один – от жениха, другой – от невесты, у которой деверь перед отъездом переменяет обувь. При совершении обряда венцы над головами брачующихся держат крестные или кто-нибудь из родных; среди них стоят деверь и золовка, держа друг друга за руки; невеста на левой руке держит платье и покрывало, подаренные во время обряда крестной матерью.
По окончании обряда молодые отправляются каждый в свой дом. Немного погодя жених вместе с распорядителями свадебного пира – «измитчиями» во главе с крестным отцом, с музыкой и ружейными выстрелами направляются в дом невесты. При входе в дом молодухи, где уже происходят танцы – «раченицы», молодой через деверя должен дать в виде выкупа за нее полотенце и петуха с ожерельем из изюма на шее и платком под крыльями. Пляску с петухом исполняет «петелджий». После танцев подходит к молодухе кума и прикрывает ей лицо, при пении особой песни, алым платком – «було», а родственники на свои головы надевают венки из васильков. Потом молодая прощается с родными, и вместе с приданым, сложенным на подводы, все отправляются в дом молодого, сохраняя молчание, пока не выйдут за ворота. Процессию встречают родители молодого со свечами, вставленными в глубокие тарелки с мукой; отец подносит новобрачным хлеб-соль и, накинув на них пояс, вводит в дом. Здесь молодая приветствует новых родственников, помазав уста их медом. На утро молодая в знак уважения к свекру и свекрови умывает им лицо и ноги (восточный обычай), а потом идет к колодцу за водой, становясь таким образом членом в новой семье. Вечером у молодых устраивается пирушка, а на другой день утром молодая вместе с золовкой и деверем идут в сад, где деверь снимает «було» с лица невестки и забрасывает его на дерево, откуда мальчуганы охотно достают его за вознаграждение и отдают молодухе. Во главе всех свадебных процессий носится знамя – «пряпорица» с засаженным на шест яблоком с разноцветными нитками и полотенцем «пишкирем».
Чрезвычайно пестрое население нынешней Бессарабии состоит по преимуществу из молдаво-валахов или румын – свыше 920 тысяч, что составляет до 48 % всего населения, заселившего большую ее часть. Встречаются они и в Херсонской губ. (около 6 %), и в Екатеринославской (до 0,2 %). По одному предположению, молдаване происходят от даков или гетов, смешавшихся с римскими колонистами, откуда они и получили название «ромын»; ближайшие же соседи называли их «влахами» или «валахами» (– земледелец). В IV–VI веках валахи были вытеснены гуннами и аварами в Карпаты, откуда вероятно появилось название «молдаван» (мунтане – monte – гора); в X XIII веках, спустившись вновь к Дунаю, они слились с половцами и печенегами. По другому предположению румыны – прямые потомки римских колонистов Мизии (нынешней Болгарии). Наконец, по третьему предположению – они происходят даже от половцев или куманов (по Шинкаю). Несмотря на многочисленные исследования вопрос о происхождении молдаван остается до сих пор открытым. Вернее всего, что народы, проходившие через южную Россию на запад, частью оседавшие по Дунаю, влияли на образование молдаванской народности, подтверждением чего служит большое количество турецких, мадьярских и славянских слов в их языке, а с 1834 г. влияние оказывал введенный в присутственных местах русский язык.