Малознакомый Ленин
Шрифт:
Фраза свидетельствует только о том, что Ленин испытывал некоторую неловкость постоянно обращаться к матери за помощью. Долг его никогда не будет возвращен. Он превосходно знал, что его мать на это никогда не согласится и посылаемые сыну деньги долгом не считает. Обращаясь к матери за деньгами и получая их, Ленин часто указывал, что на возмещение «долга» должен идти гонорар за ту или другую произведенную им литературную работу. Насколько это лишь добрые слова, можно судить по следующему (одному из нескольких) случаю. 28, сентября 1898 года, прибыв из Шушенского в Красноярск для лечения зубов и разных покупок, он писал матери: «Финансы мои, вследствие поездки, необходимости помочь А.М. и сделать кое-какие закупки, сильно истрепались. Пошли, пожалуйста, Елизавете Васильевне [10] (у
10
Мать Н. К. Крупской, с 22 июля 1898 года — теща Ленина.
Речь идет о переводе книги С. и Б. Вебб «Теория и практика английского тред-юнионизма». Издательство О. Н. Поповой должно было Ленину за нее заплатить около 400 рублей. Если бы мать послала Елизавете Васильевне требуемую сумму («половину» 400 руб.) и возместила ее полученным гонораром, она в этом деле была бы только посредницей. В действительности же она послала свои деньги, так как указанный перевод был напечатан лишь в 1900 году — только тогда Попова стала выплачивать гонорар. В ноябре 1898 года Ленин пишет сестре Анне: «Недоумеваю, отчего это нет все гонорара за перевод, отправленный в СПб. еще 27 августа! Если придет гонорар, отправь, пожалуйста, рублей 50 в книжный склад…».
Пятьдесят рублей были посланы в книжный склад Калмыковой в Петербурге, откуда Ленину приходили пачки купленных им книг, и этот расход, в конечном счете, тоже покрыт не его гонораром.
25 февраля 1899 года Ленин, снова ссылаясь на все тот же непоступающий гонорар, просит прислать ему денег: «Меня удивляет, что О. Попова долго не рассчитывается за Webb'a… У нас финансы пришли опять к концу. Пошлите, пожалуйста, 200 р. на имя Е. В. Если нет все еще ничего от О. Поповой, и не предстоит через 1–2 недели, то я попросил бы уже занять, ибо нам иначе не извернуться».
Нет надобности следить за дальнейшими поступлениями денег Ленину от матери. К их итогу мы еще вернемся. Мы хотели бы лишь обратить внимание на то, как мала любовь к истинеу его сестры Анны, раз она в предисловии к изданию книги Ленина «Письма к родным» без малейшего смущения могла утверждать: «Видны также из писем Владимира Ильича его большая скромность и невзыскательность в жизни, умение довольствоваться малым; в какие бы условия ни ставила его судьба, он всегда пишет, что ни в чем не нуждается, что питается хорошо; и в Сибири, где он жил на полном содержании на одно свое казенное пособие в 8 р. в месяц, и в эмиграции, где при проверке, во время наших редких наездов, мы могли всегда установить, что питание его далеко недостаточно».
Как на самом деле жилось Ленину в ссылке — можно довольно ясно себе представить по свидетельству Крупской. «Дешевизна в этом Шушенском была поразительная, — писала Крупская. — Например, Владимир Ильич за свое «жалованье» — восьмирублевое пособие — имел чистую комнату, кормежку, стирку и чинку белья, и то считалось, что дорого платит… Правда, обед и ужин был простоват — одну неделю для Владимира Ильича убивали барана, которым кормили его изо дня в день, пока всего не съест; как съест — покупали на неделю мяса, работница во дворе — в корыте, где корм скоту заготовляли, — рубила купленное мясо на котлеты для Владимира Ильича, — тоже на целую неделю… В общем ссылка прошла неплохо».
Мало сказать — неплохо. Она была чудесна. Что ссылка была совсем не страшна — Ленин это почувствовал очень скоро по своем водворении в Шушенском. «Сегодня ровно месяц, как я здесь, и я могу повторить то же самое: и квартирой и столом вполне доволен…» (письмо от 20 июня 1897 года).
Бараны и котлеты с добавлением горы картофеля, огурцов, кислой капусты, свеклы, а в качестве десерта сибирских ватрушек, очевидно, шли Ленину впрок. О минеральной воде, прописанной для его желудка швейцарским доктором, «я и думать забыл и надеюсь, что скоро забуду и ее название» (письмо от 20 июня 1897 года). А четыре месяца спустя в письме к матери он добавляет: «Здесь тоже все нашли, что я растолстел за лето, загорел и высмотрю совсем сибиряком. Вот что значит охота и деревенская жизнь! Сразу, все питерские болести побоку!».
Ленин
Чтобы сделать жизнь еще более удобной и отвечающей их вкусам и потребностям, супруги Ленины перешли от пансиона у чужих людей к собственному хозяйству, приобретя все, что нужно для его ведения. Заботу о нем взяла на себя Елизавета Васильевна, а на подмогу наняли прислугу. «Наконец мы наняли прислугу, девочку лет 15, за 2 1/ 2 р. в месяц+сапоги, придет во вторник, следовательно, нашему самостоятельному хозяйству конец. Напасли на зиму всякой всячины» (письмо Крупской от 9 октября 1898 года). О том же предмете две недели спустя: «Наняли девочку, которая теперь и помогает маме по хозяйству и всю черную работу [11] справляет».
11
Подчеркнуто нами. — Н.В.
Вот эта возможность не думать о заработке, о хлебе насущном, сбросить всю «черную работу» на прислугу, эта удивительная свобода, которой Ленин пользуется в Шушенском, превратили его трехгодичное пребывание в ссылке, по выражению Крупской, в дачную жизнь, полную всяких приятностей. «Пленник царизма» отдается в ссылке спорту, конькам, охоте. Тетерки, утки, зайцы, дупеля не сходят с их стола. Он ездит в гости к другим ссыльным и принимает их у себя, получает через родных тюки журналов, газет, русские, немецкие, французские книги, нелегальные издания. Он ведет обширную политическую переписку, составляет книги, пишет статьи в журналы и революционные брошюры для издания в Женеве. За исключением конца 1899 года, когда он рвался скорее уехать из ссылки, не спал и худел, и начала пребывания в Шушенском, когда он «с горечью» (его слова) чувствовал принудительное удаление в Сибирь, жизнь проходит под знаком спокойствия и довольства при полной свободе интересоваться и изучать то, к чему его влекло. Только недавно вступивший в литературу Ленин, побуждаемый самолюбием, желанием завоевать скорее известность, спешит выступить в печати с каким-нибудь сборником своих произведений. Мало кому известному писателю найти издателя нелегко. Ленина это не смущает. Деньги найдутся. «Насчет финансов, потребных для издания, я думаю, можно бы сделать у мамы «внутренний заём»…» (письмо к М. Елизарову от 13 марта 1898 года).
Ему прекрасно известно, что родные всегда готовы беззаветно ему служить, поэтому все дела по печатанию проектируемого сборника — покупки бумаги, выбора типографии, контроль за ее работой — он намеревался возложить на Елизарова, а Маняше поручается корректура. Решив это и убедившись, что мать не отказывает ему в потребных для издания нескольких сотнях рублей, он составляет сборник «Экономические этюды и статьи», в котором значительную часть представляет статья «К характеристике экономического романтизма», уже напечатанная в апрельской книге (№ 7) журнала «Новое Слово» за 1897 год. Этот сборник, за исключением парадоксальной статьи «От какого наследства мы отказываемся?», содержания весьма тусклого и начатый набором на средства, выданные матерью, в конце концов, благодаря разным протекциям — особенно П. Б. Струве, — удается для выпуска передать издательнице Водовозовой. Тираж его невелик, гонорар мал, но это литературное выступление не в журнале, не скопом, а в одиночку, отдельной книгой, привлекая к себе внимание, — уже успех для начинающего писателя.