Мальвина Бретонская
Шрифт:
– Ну и как она вам?
– захотелось узнать Виктории.
Мальвина призналась, что очарована ею. Нигде еще не встречала она такого обилия птиц. Мальвина подняла руку, и все трое смолкли и прислушались. Небо пылало, и казалось, будто воздух заполнен музыкой птиц. Двойняшки были уверены, что их там миллионы. Должно быть, они прилетели за мили, мили и мили, чтобы спеть для Мальвины.
И люди. Они такие хорошие, и добрые, и честные. Мальвина сейчас гостила ("принимала гостеприимство", - сказала она) у мудрого и ученого Кристофера. "Обитель" была видна с того места, где они стояли - из-за деревьев торчали ее трубы. Двойняшки многозначительно переглянулись. Они ли не подозревали Профессора с самого начала! Его черная ермолка, большой крючковатый нос и изъеденные червями книги с пожелтевшими
К Виктору мало-помалу возвращался французский. Ему позарез захотелось узнать, не встречалась ли Мальвина с сэром Ланселотом - "с разговором".
На лицо Мальвине набежала маленькая тучка. Да, она их всех знала: и Короля Утура, и Игрэн, и сэра Ульфиаса-с-Островов. Беседовала с ними, гуляла по прекрасным землям Франции. (Это должно было происходить в Англии, но Мальвина покачала головой. Вероятно, они странствовали.) Это она спасла сэра Тристана от козней Морганы-ле-Фей.
– Только об этом, конечно, - пояснила Мальвина,- так никто и не узнал.
Двойняшкам стало любопытно: отчего же "конечно"?
– но им не хотелось снова перебивать. Были и другие - и до, и после. О большинстве из них двойняшки слыхом не слыхивали, пока они не дошли до Карла Великого, после чего воспоминания Мальвины как-то потускнели.
Все они были весьма обходительны с ней, а некоторые так вообще вполне очаровательны. Но...
Складывалось впечатление, будто все они были для Мальвины не более, чем просто знакомыми - такими, с какими лишь проводишь время в ожидании... и тоске.
– Но сэр Ланселот-то же вам понравился, - настаивал Виктор. Ему хотелось, чтобы Мальвина восхищалась сэром Ланселотом и почувствовала, как много общего между этим рано покинувшим свет рыцарем и им самим. Тот случай с сэром Бедивером. Он и сам бы поступил точно так же.
О! да, - признала Мальвина. Он ей "нравился". Он всегда был такой... "превосходный."
– Но он не был... никто из них не был моими сородичами, моими собственными дорогими товарищами...
Маленькая тучка надвинулась снова.
К периоду современной истории их вернул Бруно.
Первым долгом пастуха Полли по утрам было выпустить побегать Бруно. Тот прибежал запыхавшись и еле дыша, и, очевидно, в обиде на них за то, что в бега не взяли его. Он запросто мог бы их всех выдать, не будь он самым всепрощающим из черно-рыжих колли. Просто-напросто за последние полчаса он чуть с ума не сошел от беспокойства, уверенный, что они совсем забыли о времени. "Вы что, не знаете, что уже вот-вот пробьет шесть? Что не пройдет и получаса, как Джейн примется стучаться во все двери со стаканами горячего молока, и, наверняка, уронит их и поднимет вопль, увидев, что постели у них пусты, а окно распахнуто настежь?" Такими он намечал свои первые слова, но стоило ему учуять Мальвину, как они напрочь выскочили у него из головы. Он взглянул на нее один раз и плашмя свалился на землю, извиваясь и подползая к ней, поскуливая и одновременно виляя хвостом. Мальвина приняла его подданство, засмеявшись и похлопав ему по голове ногой, от чего тот вознесся на седьмое небо восторга. Вчетвером они спустились с холма и расстались у ворот сада. Двойняшки выразили вежливую, но совершенно искреннюю надежду иметь удовольствие встретиться с Мальвиной снова; но Мальвину, по-видимому, охватили внезапные сомнения: осмотрительно ли она себя вела?
– и потому отвечала она уклончиво. Через десять минут она спала, подложив себе под золотую голову вместо подушки свою круглую белую руку, в чем и убедилась миссис Малдун по пути на кухню. А двойняшки, обнаружив на свое счастье открытой боковую дверь, проскользнули в дом незамеченными и забрались обратно к себе в постели.
Было четверть десятого, когда их пришла разбудить сама миссис Арлингтон. С ними она была раздражительна и, судя по виду, недавно плакала. Позавтракали на кухне.
За обедом едва ли было произнесено хоть слово. И не было пудинга. Мистеру Арлингтону - плотному, краснолицему джентльмену некогда было есть пудинг. Это остальным можно сидеть да наслаждаться им на досуге, но только не мистеру
Нить своих рассуждений мистер Арлингтон потерял по причине хорошо слышного замечания старшей девочки Арлингтонов о том, что, пока папа говорит, он успел бы съесть две порции пудинга. Если не ходить вокруг да около, то вот что имел в виду мистер Арлингтон: становиться фермером он никогда не собирался - по крайней мере, не мечтал с детства. Другие мужчины его положения, набравшись достатку после долгих лет самоотверженного труда, отправились бы на вполне заслуженный отдых. Он же, поддавшись на уговоры и взявшись за это дело, хочет теперь довести его до конца; и каждому надлежит выполнять свою долю работы, а иначе его ждут неприятности.
Мистер Арлингтон залпом проглотил остатки содержимого своего стакана и испортил исполненный достоинства выход сильным приступом икоты, а миссис Арлингтон яростно затрезвонила в колокольчик, чтобы горничная убрала со стола. Пудинг нетронутым уплыл из-под самого носа у двойняшек. Он был с черной смородиной и коричневым сахаром.
Той же ночью миссис Арлингтон излила душу двойняшкам - отчасти для собственного облегчения, отчасти ради их же морального блага. Выпади миссис Арлингтон счастье, замаскированное в виде менее потакающей ей во всем матери, все могло бы быть хорошо. От природы миссис Арлингтон достался активный и энергичный нрав. "Барышня Непоседа" называла ее няня. К несчастью, ему было суждено прийти в запустение; и сейчас он был, по всей вероятности, вне надежды на восстановление. Отец их совершенно прав. Пока они жили в Бейсуотере и имели предприятие на Минсинг-Лейн, то это не имело значения. Теперь же - дело другое. Жена у фермера обязана вставать в шесть; должна следить, чтобы и все остальные были на ногах в шесть; приструнивать слуг; а примером матери поощрялись бы и дети. Организованность. Вот чего недостает. День должен быть расписан по часам: на каждый час - свое дело. Тогда не будет так, что повернуться не успеешь, как утро пролетело, а беспорядок еще больше усугубишь тем, что бросишь то, что делала, и пытаешься сделать шесть дел кряду, которые сама не помнишь: то ли делала, то ли нет...
Тут миссис Арлингтон разрыдалась. Вообще говоря, это была миролюбивая, улыбчивая, приятнейшая женщина, какую просто восхитительно иметь дома при условии, что все, что от нее требуется - это приятный вид и солнечное расположение духа. К ее слезам присоединили свои слезы двойняшки. После того, как их укрыли и оставили одних, можно представить, как они с суровой серьезностью обсуждали эту проблему, долго перешептывались, затем так и уснули с мыслью о ней, а утро навеяло свежие идеи. В результате, на следующий вечер, между поздним полдником и ужином, миссис Малдун, сама подошедшая на стук в дверь, увидала за ней фигурки двух двойняшек, стоявших рука об руку на пороге дома Профессора.
Они спросили у нее, дома ли "Фея".
V. Как об этом рассказали миссис Мэриголд
В пресловутом мизинце не было нужды. Миссис Малдун попыталась ухватиться за ларь, но промахнулась. Схватилась за кресло, но то отъехало. Остановил ее в конце концов пол.
– Простите, - извинился Виктор.
– Мы думали - вы знаете. Надо было сказать: "мадемуазель Мальвина".
Миссис Малдун вновь обрела опору под ногами и, не отвечая, прошла прямо в кабинет.
– Там хотят знать, - доложила миссис Малдун, - дома ли Фея.