Малыш и Буйвол
Шрифт:
– Просто пытаюсь понять.
– Видимо, потому, что ты подстрелил её филина, – предположил Миатас. – Наверняка поэтому.
– Счастье, что у нее не оказалось сторожевого волка, – усмехнулся Миатас.
Охотники отступили, но не думали отступаться. Оставив немого Туаеса с тремя взведенными арбалетами сторожить южные окна, они собрались, чтобы обсудить, что делать дальше. Они были немного растеряны, обескуражены, встретив отпор. Они были готовы к схватке. Но не к такой.
– А что если в следующий раз это будут звери? –
Они не знали, не догадывались, что ведьма сейчас во тьме истекает кровью.
– Следующего раза не будет, – жестко сказал Теолот, и все посмотрели на него.
– Мы отходим? – недоверчиво спросил Виртис.
Теолот презрительно глянул на него:
– Нет… Конечно же нет!
– И что же ты предлагаешь? – спросил Крост.
– Огонь. Мы пустим на них огонь.
Еще бились под потолком несколько ослепших пичуг, кричали, словно стонали.
– Может, она улетела? – предположил Малыш, издалека осторожно заглядывая в окно.
– Она не может летать, – сказал Буйвол, прикрывая дверь.
– И куда же она делась?
– Не знаю.
Ударила под потолок арбалетная стрела, выбила острую щепку, отскочила рикошетом, потерялась среди мертвых птиц на полу.
– Сторожат, – сказал Малыш. – Не уходят.
– Сколько их, не разобрал?
– Четверо, не меньше. Двое стерегли окна, еще как минимум двое ворвались в дом. Это я успел увидеть.
– Нет, их больше. Двое вломились в комнату, но за ними был еще кто-то.
– Насколько больше?
– Не знаю.
– Плохо.
– Что будем делать?
– Искать ведьму.
– Где?
– Не знаю.
– Плохо…
Буйвол с кухни принес длинное полено, заложил его за дверную скобу, вбил кулаком покрепче, заклинил. Попробовал, надежно ли держится, покачал головой – запор никудышный, дернет кто посильней, полено вывалится.
Малыш следил за всем окнами сразу. Близко к ним не подходил, чтобы не подставляться под выстрел. Враг тоже не показывался. Лишь несколько раз вылетали из-за деревьев железные стрелы, а откуда именно – не углядишь.
– Она улетела, – уверенно сказал Малыш.
– Ведьмы не летают.
– А эта летает. Жаль, не взяла нас.
Буйвол вдруг нахмурился, встревоженно закрутил головой, раздувая ноздри, принюхиваясь к чему-то.
– Чуешь?
– Что? – привычно хмыкнул Малыш. – Каша подгорела?
– Оставь свои дурацкие шутки! Дым!
Теперь и Малыш нахмурился:
– Точно? Проклятье! – он, рискуя, выглянул на улицу. – Ничего не вижу!
– Подпалили со двора! Наверняка!
Железная стрела в палец толщиной ударила в бревна возле окна, едва ли не на половину ушла в дерево. Но Малыш уже спрятался. Пригнувшись, переметнулся к окошку, что выходило на другую сторону.
– Здесь тоже ничего! – и вдруг краем глаза заметил искры, летящие по ветру. Крикнул, отпрыгивая
Из-за двери просочился в комнату легкий дымок, завился сизыми локонами. Буйвол слышал, как потрескивает, занимаясь, сухое дерево. Задняя часть дома, видимо, уже вовсю полыхала. Что там держала ведьма в сарае? Наверняка, сено и дрова!
Что-то глухо треснуло, рухнуло с грохотом. Стропила?
– Что теперь? – Малыш подскочил к напарнику.
– Будем ждать, – Буйвол смотрел, как течет из-под двери дым, расползается покрывалом над полом.
– Чего? Пока как следует пропечемся?
– Они стерегут все выходы. Но дым нас скроет.
– Мы задохнемся.
– Не успеем, – Буйвол был невозмутим. Он клинком резал ползущие седые полотнища.
– Ладно, доверюсь тебе… Но учти, если мы сгорим, я найду способ тебе отомстить.
– Напугал… Неси с кухни всю воду.
– Слушай, – Малыш тронулся было выполнять распоряжение напарника, но остановился, повернулся. – А может попробовать договориться с этими людьми? Мы, кажется, никому ничего плохого не сделали. Наверное, они пришли к ведьме. Но ее уже здесь нет. Мы-то им зачем?
– Договориться? Попробуй. А я посмотрю.
– Ладно, – вздохнул Малыш. – Я ведь тоже не люблю договариваться, ты знаешь.
– Знаю, – сказал Буйвол. – Воду неси.
Потолок сочился густым дымом. Доски темнели на глазах, потрескивали, коробились. Сыпалась вниз тлеющая труха.
Дым взбирался по стенам. Дым плавал в воздухе.
Слезились глаза, и горло саднило. Едкая горечь наполнила рот.
Буйвол содрал со стены какую-то потрепанную ведьмину одежонку, разорвал ее на полосы. Бросил тряпки в кадушку, что приволок Малыш. Вытащил, отжал воду, протянул другу:
– Завяжи лицо, – и закашлялся, надрывно и хрипло.
Становилось все жарче. Пламя ревело где-то совсем неподалёку. В окна было видно, как сыплются с крыши снопы искр, летят, кружась, в лес, затянутый сизой мглой. Как отрываются лоскуты огня, и полощутся на ветру.
– Сейчас… – Буйвол тянул время. – Сейчас… Еще чуть-чуть… – Из-за мокрой тряпки на лице голос его звучал глухо. Но Малыш понимал отлично его понимал.
Языки пламени лизнули потолок. Разбежались по корчащимся доскам, опалили толстые балки. Пахло жженым пером – тушки птиц на полу обгорали.
– Сейчас…
Друзья сидели, отодвинувшись от полыхающей двери, и, утирая слезы, ежесекундно плеская в лица водой, следили, как с потолка огонь перебирается на стены. Уже занялась тонкая перегородка, и вспыхнули занавески. Затлели лохмы пакли, торчащие меж бревен.
– Еще немного…
Малыш не думал об опасности, он переживал за стрелы. Он наглухо закрыл колчан и полил его водой, но все равно боялся, что оперение не выдержит такой температуры.
– Вот сейчас… сейчас…
От мокрой одежды валил пар. Волосы потрескивали, корчились, спекались. Горела кожа.