Малыш от бывшего
Шрифт:
—Ясно, ну ты знаешь же, что, если что, я всегда рядом, — подруга обняла Ветрову со спины и тяжело выдохнула.
Аня знала и все понимала. Кому говорить «спасибо» за такой щедрый подарок судьбы? По истине, мы никогда не теряем ничего просто так, все что уходит из жизни, обязательно будет замещено чем-то другим. Лучшим. Более надежным, преданным.
Так, потеряв любовь всей своей жизни, а затем и лучшего друга, Аня думала, что больше никогда и ни за что не подпустит никого, но судьба в очередной раз щелкнула ее по носу, рассмеявшись над планами девушки.
—Знаю.
Аня
—Я тогда мусор выкину, а ты пока собирайся, малыш, — Ветрова потрепала взлохмаченную головку сына и тепло улыбнулась, а ребенок в этот момент напрягся и нахмурился.
—Мам!
—Что?
—Я хочу попросить тебя кое о чем, — Андрей насупился.
—О чем?
—Я уже взрослый, я мужчина. Не называй меня малышом.
Аня замерла, всматриваясь в лицо сына. Он сейчас был настолько серьезен, что у девушки даже рассмеяться не получалось на такое заявление. Вот уж неожиданность, но с другой стороны…она его воспитала мужчиной, и в целом это все не оказалось большой неожиданностью. Все к этому шло, так что Ветрова с замиранием сердца окинула мальца внимательным взглядом, ощутив прилив сильнейшей волны безусловной любви и гордости.
—Хорошо, мужчина, иди собираться. Ась, ты тоже приводи себя в порядок. Полчаса и поедем.
Андрей встал из-за стола, убрал тарелки, а затем пошел в свою комнату под удивленный взгляд Аси.
—Я в шоке, честно говоря, — девушка замерла с тарелкой в руках, наблюдая, как за сыном Ани закрылась дверь.
—А я уже нет. Он моя гордость.
—Вот же повезет кому-то, Анька! Хоть себе бери.
И то верно. Когда-то он станет самым лучшим парнем, мужчиной, мужем, таким, который, к сожалению, не достался Ане. Но достанется какой-то другой девушке, с которой ее сын обязательно будет счастлив. Себе же она пообещала никогда и ни за что на свете не лезть в личную жизнь ребенка. Ветрова слишком хорошо понимала, что такое ревностная любовь матери к своему сыну, чтобы идти по стопам слишком известной мамы, которая однажды разрушила аж три жизни.
Девушка натянула на пижаму плащ, особо не заморачиваясь над внешним видом. Что тут мусор выкинуть? Два шага и готово, да и в такую рань кто там ее увидит? Но стоило открыть дверь, как весь воздух вышел из легких одним ударом, потому что прямо у двери, прислонившись к стене, сидел Варшавский и спал. Прямо во вчерашнем костюме он уселся на, замызганный одному Богу известно чем, пол и мирно сопел. Звук закрывающейся двери оказался слишком громким, и мужчина подскочил, непонимающе вперяясь вперед.
—Какого черта ты здесь делаешь? — прошипела Аня, всматриваясь в лицо Ника.
—Черт…— мужчина с трудом поднялся, разминая спину. —Ань, я тут…
По потерянному взгляду и достаточно помятому внешнему виду девушка поняла, что он тут ночевал. От этого факта на душе зародилось беспокойство, которое девушка поспешила придушить в зачатке. Ей должно быть плевать на Варшавского.
Вспоминая особенности иммунитета Варшавского, Аня поняла. Что сидеть на бетоне для него было не лучшей идеей, но вместо этого выдала грубо и даже грозно.
—Ты сталкеришь? Мне может полицию вызвать?
На какую-то секунду в глазах Ника мелькнула смешинка, он ухмыльнулся, а затем снова нацепил на лицо непроницаемую маску.
—Не неси чушь, я просто хотел поговорить.
—Поговорить? И уснул под моей квартирой? Серьезно, Ник? Не о чем больше говорить, со вчерашнего дня у меня не находится для тебя других слов.
Она все еще держала нелегкие пакеты с мусором в руках, когда мотнула головой и двинулась в сторону лестницы. Но Варшавский быстро перехватил один из пакетов, прижался к девушке вплотную и прошептал у виска утробным, хриплым ото сна голосом:
—Я дам тебе остынуть. Себе. Тебе. Нам.
Аня на мгновение прикрыла глаза, задерживая дыхание, но было уже поздно, потому что аромат Ника уже ворвался к ней в легкие, уже просочился в каждую клеточку ее тела. Ветрова отшатнулась, поднимая правую руку в угрожающем жесте.
—Не носи тяжелое, дай мне, я выкину.
Первой мыслью было огреть Варшавского вторым пакетом, и, видит Бог, там было чем огреть. Но затем девушка подумала, что это будет ниже ее достоинства, а потому она лишь отвела руку за спину и грозно ответила:
—Нет никаких нас. Есть ты и я. Отдельно друг от друга. И сов семи проблемами я справлюсь сама.
Ник шагнул к ней, пытаясь вырвать второй пакет, но девушка резко проскользнула мимо и начала бежать по лестнице вниз. Хватит. Хватит всего этого, показушной заботы, насильственной активности вблизи нее и присутствия в жизни, в которой для Ника больше не было места. Хватит.
—Нет, есть наш сын. И он связывает нас с тобой навсегда, хочешь ты этого или нет.
Донеслось в спину Ветровой, когда она наконец-то схватилась за ручку подъездной двери и вылетела наружу, тяжело дыша. Словно марафон пробежала. Выкинув мусор, девушка еще некоторое время ходила во дворе соседнего дома, пока не увидела машину Ника, что выезжала с ее двора.
—Наконец-то, — выдохнула с облегчением девушка. Она не хотела сталкиваться с ним еще раз и решила просто сбежать.
А когда она зашагала в сторону дома, то гадкое предчувствие опять коснулось спины и проложило ледяную дорожку к сердцу. Поднимаясь по ступенькам, нос ухватил ядреный запах дорогущих женских духов, приторно сладких, таких, которые некоторые называют тяжелым люксом. Затем послышались голоса. Интуиция и на этот раз не обманула Аню, потому что, поднявшись на свой этаж, Ветрова увидела женщину из прошлого. Ту самую, видеть которую у нее не было ни малейшего желания. Да она лучше бы в ад спустилась, чем хотя бы минуту провела в обществе матери Ника. Она что-то говорила Асе, а та непонимающе уставилась на подругу, а затем на нее. Только этого не хватало для полного счастья.