Малыш по контракту
Шрифт:
– Сейчас все будет!
Глава 23
Ратмир
– Ммм… Нет… Ооо…
– Да-да!
Крепче захватываю ее волосы у корней, второй рукой впиваюсь в бедро, притягивая к себе.
Ловлю искусанные припухшие губы, дую на них немного. Последние секунды выдержки тают. Член в ее глубине настойчиво трется как кот о последние границы, кровь выстукивает нетерпеливый ритм в конце разбухшей головки.
–
Вонзаюсь быстро и остро. Последнее натяжение лопается под напором. Вонзился целиком. Перед глазами полыхнуло ярким. Лиля прикусывает мой язык, хозяйничающий у нее во рту, и дугой выстреливает под меня, аж подбрасывает.
– Тш… Сейчас хорошо будет! – зализываю ее ротик прикушенным языком.
Прижимаюсь ко лбу, глажу по волосам, вторая рука блудит по ее телу, обалдевая от вседозволенности.
Вопреки всем желаниям трахаться без остановки, вопрос ее удовольствия кроет меня сильнее. Сначала, чтобы Лиличке стало хорошо.
Немного даю ей вздохнуть между поцелуями.
– Ты… Ты… Ты здоровый! – выдыхает тихонечко. – Я даже дышать не могу, какой ты здоровый внутри меня!
Дую на ее распаренное лицо.
– Дыши. Вот так дыши.
Немного оттянув бедра назад, снова посылаю их вперед. Лиля тихонечко стонет, поскуливая.
– Ну же…
– Заканчивай! – требует неожиданно.
Внезапно острый смех разбивает легкие, словно они были из хрупкого хрусталя. Начинаю задыхаться, содрогаться крупно.
– Чтобы закончить, мне надо кое-что сделать. Двигаться быстро, а перед этим тебя удовлетворить!
– Сомневаюсь, что теперь такое возможно, там все… горит! – сжимает меня узкими стенками влагалища.
– Вызов бросаешь? Уверен, что кончишь.
– Если…
– Пусть «если», – соглашаюсь легко, потому что в себе уверен. – Пусть по-твоему будет «если», но оно случится, а потом ты всю ночь мне не отказываешь. Поняла?
– Если! – выдыхает с вызовом.
Откуда в ней столько огня? Откуда во мне столько неистребимой жажды укротить эту синеглазую?
Намеренно выбираю движения так, чтобы хватило места для пальцев. Медленный размеренный толчок на фоне закручивающихся движений по напряженной плоти.
Каждый ее стон, каждый выдох ловлю.
Хочу, чтобы она кончила.
Ее удовольствие становится и вызовом, и целью, как и все в ней.
Нажимаю плотнее, тело отзывается дрожью. Губы выпускают первый, после поражения, удивленно-протяжный стон. Заполучив его, словно желанный приз, продолжаю движения. Не останавливаюсь на достигнутом.
Хлестко размазываю вязкую влагу по дрожащему, отзывчивому бугорку плоти, двигаясь стволом размеренно, глубоко, без резких движений. Побеждаю собственное
Немного… Немного позднее все будет и для меня – уговариваю себя, чтобы не сорваться.
По факту – кроет. Неясно, на чем держусь. На каких принципах? По крови гуляет хаос.
Именно он вынуждает ускориться. Движения расчетливые, но с ускорением, каждый взмах выходит чуть жестче предыдущего, а пальцы по клитору высекают искры настойчивее.
Стоны Лилички меняют свою тональность и глубину. Становятся отрывистыми и требовательными, как будто раскачивает меня сделать еще быстрее, в отрыв.
Моя…
Толчки порождают пульсацию. Бесперебойна дрожь ее тела усиливаются. Стоны срываются на легкие вскрики.
Искры разлетаются во все стороны. Высекаю последнюю, вламываясь в ее рот. Острый язычок пытается взять надо мной верх, но это ненадолго, я позволяю ей поиграть, а потом показываю, кто в доме главный, заряжая бесперебойной долбежкой и дробью точечных прикосновений к разгоряченной плоти.
Дрожь становится частой-частой, а потом резко взрывается, гулко раскатываясь по ее телу мощными спазмами. Я слышу ее довольные крики внутри своего рта, и даже глубже.
Мне хватает секунды на передержку, а потом глухо выстреливаю, чувствую, как выкачивает, выпирает, разрыв по всем пунктам…
Сперма вырывается густыми, вязкими струями. Бомбит от затухающих сжатий оргазма Лили. Рухнув сверху, просто дышу ею. Просто дышу, но в груди – большой переворот. Сердце разматывает на адских качелях, никак не успокоится.
Заставляю себя подняться, отвешиваю поцелуй в уголок приоткрытого рта Лили. Она словно не здесь, взгляд бессмысленно-легкий, прозрачный, как река.
– Это называется оргазм, Лиличка. Отмирай, – целую с языком, спуская в поцелуе жар, который еще остался.
Она с удивлением принимает мой поцелуй, гладит по плечам, потом вырывается с просьбой:
– Хватит! Я… Я все!
Вынимаю из нее еще не опавший до конца член. Выходит с громким чавкающим звуком.
– Надо умыться, – бормочет она. – Там, наверное… Ужас что творится.
– Где? Вот здесь, что ли?
Вонзаю в узкую, розовую расщелину пальцы.
– Ай!
– Не гунди, там полный порядок.
Я автоматически тянусь к презику, замираю на миг, замечая, как его расколбасило.
Презик порвался.
Теперь понятно, почему пальцы не только в ее соках и красноватых разводах. По члену размазалось все. Порвался. Сука, порвался! Натрахался, называется.
Но внешне вида не подаю, что осечку выдал. Ненамеренную.
Каюсь, в начале ненамеренную. Резинка подвела.