Мама для наследника альфы
Шрифт:
— Ты себе тут можешь целый гарем завести.
— Что? — непонимающе переспрашивает Брендон.
— А что такое гарем? — влезает в разговор сын.
— А вот пусть папа расскажет, это же его облюбовали десятки женщин, пожирая взглядом, — зло сдуваю с лица мешающую прядь.
В глазах Брендона загораются искры веселья.
— Гарем, сынок, это закрытая охраняемая часть дворца, где живёт жена, — поясняет он Нику. — Пойдём смотреть на животных.
Берёт Ниики за ладонь, а другой рукой обхватывает меня за талию и шепчет на ухо:
— Ты похожа на маленького злого живуна, когда ревнуешь, — целует меня в шею, а по моему телу пробегают мурашки.
Вот как, спрашивается, он всегда находит на моей шее именно ту точку, которая отвечает
— И ничего я не ревную, — бурчу в ответ, а Брендон посмеивается.
Зоопарк в Олленде оказывается впечатляющий: множество загонов с разными необычными животными, некоторых из которых можно гладить и угощать вкусностями, которые продаются здесь же. Какие-то животные выглядят так же, как в нашем мире, какие-то отличаются незначительно, другие же, больше похожи на мифических созданий, которых я видела лишь на картинках. Загадочный мальхер и правда выглядит как карликовая плюшевая лошадь, которая с удовольствием поедает фрукты и беспрекословно разрешает кататься детям на её спине, живун, с которым меня сравнил Брендон — точь-в-точь наш хомяк с надутыми щеками, за которые зверёк активно запихивает сладости. Есть загон с пунсами, напоминающими кроликов, но обладающими шерстью, переливающейся разными оттенками красного, в пламени костра, прямо на углях лежат маленькие ящерки — саламандры. В зверинце нет высоких неприступных ограждений, нет табличек о запрете на кормление и касание, поэтому Никки, совершенно позабыв о нас, с восторгом бегает между загонами с животными, гладя их, угощая, разговаривая с созданиями, что-то шепча им. Неспеша удаляемся вглубь, всё дальше от входа, здесь оказываются уже более серьёзные барьеры — толстые прутья, уходящие в высоту на несколько метров от земли. Вывеска гласит, что мы ступили на территорию, где содержатся уже более опасные звери, которые могут и укусить, если им что-то не понравится. Но даже в этой “хищной” зоне, некоторых можно гладить, правда, только лишь под наблюдением сотрудников зверинца, контролирующих посетителей, стоя возле загонов. С любопытством смотрю на голубую лисицу, на спине которой сложены большие чёрные крылья, восхищаюсь грациозностью большой кошки, напоминающей рысь, но с фиолетовыми спиральными рогами и хвостом-бубликом, проходим к клетке с табличкой “мистофель”, вглядываюсь в темноту, замечая лишь два светящихся ярко-оранжевых глаза.
— Он не любит свет? — растеряно спрашиваю у Брендона, стоящего рядом со мной.
— Мистофели очень редки, они и есть сама темнота. Их тело способно превращаться в непроницаемую чёрную дымку, так они исчезают, если чувствуют опасность. В обычное же время они походят на крупных домашних котов, которых вы так любите заводить в квартирах.
— Здорово, — искренне отвечаю я. — Жаль, что он не хочет показаться, уверена, что он очень милый.
— Пап, подойди, — кричит Никки от клетки с вордибазом — слоном, тело которого полностью покрыто иголками, словно у ежа.
Брендон отходит, я же остаюсь, продолжая всматриваться в чёрный круглый провал деревянного домика, в котором прячется животное.
— Ну же, лапушка, покажись, не будь букой, — шепчу я, вглядываясь в угольки глаз.
Мгновение, не успеваю ничего сообразить или предпринять, а чёрная тень уже метнулась ко мне, просочилась сквозь прутья и вцепилась в моё запястье острыми зубами.
— Ааааай, — кричу, стараясь стряхнуть животное со своей руки. — Да что у вас всех тут за привычка меня кусать!
— Рина, что случилось? — взволнованный Брендон появляется передо мной.
— Мама, ты в порядке? — одновременно с ним кричит сын.
Я же, трясу рукой, даже не замечая, что животное уже переместилось, отпустив мою плоть. Большой чёрный кот с густой шерстью теперь сидит возле моих ног, смотря на меня немигающим взглядом.
— Что у вас произошло? — подбегает работник зверинца. — Вас что, укусил
Глаза мужчины, одетого в зелёный комбинезон, округляются от удивления, он смотрит то на мою руку, со следами зубов, то на кота, продолжающего мирно сидеть у моих ног.
— Вам следовало бы установить более надёжную защиту на эту клетку, а если бы это животное укусило ребёнка? — возмущаюсь я.
— Рина…
— Это же небезопасно! Хоть бы написали, что он умеет проходить сквозь прутья, — продолжаю я отчитывать ошеломленного работника.
— Рина, — встряхивает меня за плечи Брендон, а я осекаюсь, фокусируя взгляд на нём. — Тебя укусил мистофель? За запястье?
— Да, — киваю, напуганная серьезностью его тона. — Он что, ядовитый? Я теперь умру?
— Успокойся, пожалуйста, — мягко говорит Брендон, затем поворачивается к сотруднику зверинца и властно приказывает: — Проводите к владельцу. Мы забираем мистофеля.
— К-к-конечно, — заикаясь произносит работник. — Идёмте.
Перевожу ничего не понимающий взгляд с одного мужчины на другого, судя по виду Брендона, он настроен весьма решительно, сотрудник зверинца же совершенно не возражает ему. Да зачем нам нужна эта кусачая зверюга? Смотрю снова на кота. Он крупный, если поднимется на лапы, будет размером с лабрадора. мистофель, будто читая мои мысли, склоняет голову на бок, а потом лениво поднимается, потягивается и потирается головой о мои колени. Мужчины разворачиваются и идут по направлению к двухэтажному салатовому зданию, видимо, администрации, кот бежит за ними. Следом, подпрыгивая и восклицая: “У нас будет большой пушистый котик!”, следует Никки. Одна я, словно дурочка стою, не в силах понять, что вообще происходит.
— Это невероятно! Я первый раз вижу такое! Удивительно… — восхищается седовласый представительный мужчина, сидящий за широким столом.
Это и есть владелец зоопарка, именно к этому мужчине в кабинет нас привёл сотрудник, ретировавшись, сразу после разрешения войти.
— Конечно, вы можете забрать его. Я всё понимаю. Слишком необычная ситуация, я и не думал, что это вообще возможно. В наше-то время. Мадам, искренне вас поздравляю!
Я вымученно улыбаюсь, по-прежнему пребывая в полном неведении. Когда мы стояли возле двери в кабинет директора, Брендон прошептал мне, что объяснит всё чуть позже, с нетерпением жду этого момента истины. Пушистый засранец, ничуть не стесняясь, забрался на мои колени, удобно свернувшись клубком, несмотря на мои слабые попытки сопротивления. Удивительно, что мистофель, выглядящий крупным, с лёгкостью уместился на, прямо скажем, небольшом пространстве моих худых коленей, да еще оказался практически невесомым. Машинально кладу руку ему на голову и поглаживаю, ожидая, пока Брендон и директор закончат оформление всех бумаг, передающих редкого зверя в мои заботливые руки.
— Ведьма, почеши ниже, между лопаток свербит, — моя ладонь замирает от вкрадчивого голоса, раздавшегося в голове.
Перевожу взгляд на мужчин, которые что-то мирно обсуждают, потом на сына, рассматривающего статуэтки разных животных, спрятанные под стеклом.
— Ведьма, я к тебе обращаюсь, чего застыла, как врул перед змеем, — сглатываю ком в горле, опуская глаза на кота, который едва заметно кивает головой, подтверждая мои опасения, его пушистый хвост, ложится на мою руку.
Эта зверюга говорящая? Так не бывает! Боже, похоже, что я помутилась рассудком, мне чудятся голоса.
— Да здорова ты, только слегка истощена — слишком бездумно расходуешь энергию. Но ничего, я тебя научу, — мой глаз дёргается в тике. — Успокойся, дыши. Я не хочу сразу же потерять ведьму, мне и так сильно повезло, что ты зашла ко мне на огонёк. Не иначе сама Мать-Природа тебя ко мне привела.
— Б-брендон, — зову мужчину дрожащим голосом. — Я хочу выйти на воздух, пока вы здесь всё оформляете.
— У тебя всё в порядке? — с тревогой спрашивает он, шаря по моему лицу глазами.
— Да, — отвечаю, пытаясь придать голосу твёрдости. — Душно, я буду внизу.