Мама для Совенка
Шрифт:
— Платят-то хорошо?
— В несколько раз больше, чем сейчас, — вот здесь можно было не врать, — по работе ничего сложного — мой профиль, только шире по обязанностям и интереснее.
И снова полуправда. Работа не по профилю, зато гораздо увлекательней прошлой, впрочем, и настолько же хлопотней, но Юля никогда не боялась браться за сложное.
— Так в чем дело? — удивилась мама. — Поезжай. Мир посмотришь, денег заработаешь.
— А как же ты? — тихо спросила Юля.
— Глупости, — рассердилась мама, — нашла, о чем думать. Скоро Сережка из армии вернется, мне одного
Юля молча кивала, ощущая, как на глаза наворачиваются слезы.
— А что далеко — не страшно. Будешь звонить, видео отправлять. Сейчас с этим проблем нет. Мне достаточно знать, что жива, здорова и все хорошо.
— Спасибо, мам, — Юля шмыгнула носом.
— И реветь не смей. Это всего лишь работа. Соскучишься — приедешь. Или мы с отцом к тебе соберемся. Где работать-то предлагают?
— Новая Зеландия, — вздохнула Юля, и мама согласилась:
— Далеко, но я слышала там безопасно, много наших, хороший климат, и один из самых высоких уровней жизни. Так что не думай — устраивайся.
У мамы все просто — есть шанс, надо хватать, а сомнениями потом мучиться будешь.
— Я заеду к тебе сегодня, хорошо? После обеда, только вещи с работы заберу. Я сегодня увольняюсь.
— Быстро ты, — в голосе мамы читалось подозрение, — небось уже и визу получила, и билет взяла.
— Прости, но вчера все окончательно подтвердили. Не хотела зря дергать.
— Да, я и не сержусь, только рада. За цветы не переживай — отец заедет и заберет. Когда вылетаешь?
Юля прикинула свои планы.
— Через пять дней. Надо еще документы из визового центра получить.
— Хорошо. Тогда до встречи.
Юля нажала отбой, сморгнула набежавшие слезы. Было морально тяжело — она никогда надолго не расставалась с матерью, всегда была на связи, часто заезжала в гости. Но внутри поднимала голову взрослая женщина, которая хотела жить своей жизнью, строить счастье, и эта часть Юли сейчас лучилась довольством.
Да и не собиралась она долго обманывать. Вот устроится, освоится настолько, чтобы небрежно сказать: «Мам, магия — такая ерунда, честное слово. Инкотермс* в ВУЗе заучивать сложнее было. А тут раз — и светляк. А так — огонек, и никой зажигалки не надо. Правда, удобно? Не понимаю, что они с ней так носятся. Я за пару месяцев освоила». Вот тогда все и расскажет.
— Вы хотите заехать после работы к маме? — спросил Кайлес. Девушка вздрогнула — задумалась и забыла, с кем едет в машине.
— Могу я…
— Нет! — отрезала.
— Хотите дам слово, что не стану воздействовать? — вкрадчиво поинтересовался высочество. — И вы не сможете отказать — мне требуется оценить состояние пациентки, найти подход…
— Хорошо, — скрипнула зубами Юля. Менталисты, конечно, страшные люди, но маму лечить надо, — только никаких воздействий.
— Обещаю, — поклялся мужчина.
В офис логистической компании «БалтТрансЛогистик» Кайлес входил с гостевым пропуском и букетом алых роз в руках. Пропуск был оформлен
Покупка роз объяснялась особенностями работы.
— Понимаете, Юлия Андреевна, — Кайлес остановился в холле у зеркала, оценил внешний вид, остался доволен и двинулся к лестнице, — когда вы в привычной обстановке, в полном равновесии, уровень вашей природной защиты высок и пробить его довольно сложно. Но стоит выбить почву из-под ног: удивить, напугать, как защита идет трещинами, а большего мне и не требуется.
Перед дверью родного офиса Юля притормозила, чувствуя себя Троянским конем, потом махнула рукой на угрызения совести — надо доверять профессионалам.
— Бухгалтерия где? — шепотом спросил Кайлес, игнорируя заинтригованный взгляд Верочки, и внушительную грудь, которую девушка выложила на ресепшен.
— Третья дверь направо, — указала Юля и… отправилась к себе. Что-то внутри подсказывало — сейчас она будет только мешать.
* Инкотермс — сборник правил международной логистики.
Открыла почту, начала пролистывать, отвечать, помечать срочные дела и не очень. Через десять минут поняла, что делает не то. Достала флэшку, скинула на нее личный хлам, который накопился на компе. Отсортировала и удалила нерабочие письма. Почистила кэш. Написала фарэвел* коллегам и оставила висеть в черновиках. Потом занялась разбором стола и тумбочки. И вроде как оставляла только нужное, а начала разбирать — столько мусора. И листы были безжалостно отправлены в корзину.
— Доброе утро, Юля, — на пороге кабинета нарисовалась Альбина, — с чего такая активность с утра?
— Надоело, — честно призналась девушка, — хочу разгрести завал.
— Полезное желание, — согласилась начальница, — только про работу не забывай.
С таким начальством-то? — усмехнулась про себя Юля.
Отдельной кучкой сложила то, что следовало забрать домой — пара сувенирных фигурок — от коллег, подарки от клиентов, кактус, кружка. Вроде ничего не забыла.
Внутри кололось любопытство, подмывало пойти и проверить, жива ли бухгалтерия. За Леонида Юрьевича девушка была спокойна. Коммерческий директор, он же директор по кадрам, был мужик основательным и серьезным. И тут можно было ожидать завывания сирен: полиции, бригады из психушки — как карта ляжет, а может всех разом, включая пожарных, Росгвардию и МЧС. Все же менталист — нешуточная угроза для безопасности страны.
— Юлия Андреевна, вы уже собрались?
О, вспомнишь, он и появится. Дверь распахнулась, явив чуть потрепанного, но вполне живого Кайлеса. Девушка отвела взгляд от отпечатка губной помады на воротнике рубашки — не ее это дело и подробности не нужны. В руках чудо магического произвола держало трудовую книжку, обмахиваясь ею на манер веера.
— Простите, а вы кто? — тут же сделала стойку Альбина. И Кайлес мигом преобразился. Гибкой, играющей походкой приблизился к женщине, по пути шлепнув трудовую Юле на стол. Девушка поймала краем взгляда налившиеся желтым мерцанием зрачки мужчины и замерла, прилипнув к стулу.