Мама, не плачь
Шрифт:
— Малая механизация, до полуроты включительно?
— Ага. И эту бумажку мне никто бы за денежку не подарил, даже если бы очень-очень просила. Зато теперь плюсик заработала и связями чуть обросла. Как на точку лайнер встанет, надо будет к дальнобойщикам подойти. У них шурин местного поммеха там баранку крутит. Подбросит до места. Если буду первой на распределении — смогу выбирать, что понравится.
— Что, остальные студенты борзые, затоптать могут?
— Затоптать вряд ли, а вот подгадить из-за пустоголовок запросто. Там блатные через
Вот за такими разговорами последний спокойный вечер и прошел. Уже когда спать собиралась, нарисовался Густав и протянул тонкий черный клинок в потертых ножнах:
— Сестричка, извиниться еще раз хочу. Спасибо, что не стала гнобить за дурнину.
— Нормально все, баламут. Даже отдариваться не стоит.
— Не, тут дело такое, принципиальное… Вот, мой заговоренный нож. Я с ним две высадки прошел.
— Значит, в нем часть твоей души. Такое отдавать нельзя.
Но десантник уперся:
— Мне за него всю плешь проели, как за неуставное железо. Заставят в казарме положить и не трогать до “ленточки”. Я лучше тебе подарю, на добрую память. Может, когда тебе понадобится. Разрешение на ношение серж в твой айди пропишет, у него право такое есть. Он согласился.
Да, Дымов может. Для некомбатантов на планетах мирного пояса оружие просто так запрещено носить. Кроме наградного и со специальными отметками. Полиция будет коситься, но цепляться не станет. А нож — шикарный. Я помню такие, у нас спецназовцы с подобными щеголяли. Отличный баланс, относительно широкое лезвие, бритвенно острые кромки и рукоять с шершавым пористым пластиком. Из потной руки не выпадет, из-за нулевой плавучести не утонет. Правильный инструмент для понимающего человека.
Подумала, принесла рюкзак. Достала крохотный платочек, который когда-то был белым. Протянула Густаву:
— За нож надо что-то отдать, чтобы честно было. Держи. Это мне от “мамы” Кравчик досталось. Она сказала, чтобы я кому-нибудь на удачу подарила. Тебе это точно не помешает… Вот, ее инициалы здесь вышиты.
Бережно держа платочек на ладони, парень попытался отказаться:
— А ты как? Тебе же дали!
— Мне она ладанку на шею надела, ношу постоянно. В память обо всех, с кем в Штахе была. Поэтому — бери, Густав. И не забывай о тех, кто кровью заплатил за нас. Хотя, ты хороший человек. Ты ничего не забудешь, я в этом уверена…
Кстати, в душевую больше никто не ломился спинку потереть. Одного раза хватило, прониклись.
“Коллег” по практике я услышала сразу же. Староста в очередной раз кого-то строила и мне стоило больших усилий подавить желание развернуться и свалить куда подальше. Но решила не портить себе карму трусливым побегом от возможных неприятностей. Лучше подстраховаться перед стратегическим отступлением, изобразив дуру. Благо, в медицинском центре Флота я в этом изрядно успела попрактиковаться.
— Блютих!
Вот сподобился боженька, подарил голосину. В оперу вряд ли возьмут, но сцену мыть и вопить “понатоптали тут всякие” — запросто.
— Так меня не пустили, — делаю обиженное лицо и надуваю губки. — Представляешь? Я к лифтам пришла, а там сидит мордастый такой и заявляет, что мне с палубы нельзя… И все. Развернули и еще в спину наорали, чтобы не шлялась…
— В смысле — не пустили? А мне позвонить?! Я бы тебе пропуск выписала!
Это точно, с ее грацией носорога и пропуск, и прочие гадости жизни бы обеспечила.
— Так я ведь даже твою фамилию не знаю, кого спрашивать?.. Поэтому сидела, зубрила всю неделю. Мне же потом практику сдавать, а я в этих штатных расписаниях ни в зуб ногой. — Глазки обиженные, на лице вся скорбь мира и остается чуть добавить для лучшего эффекта: — Может, кого из ребят попросишь, чтобы со мной позанимались?.. Я была бы так рада!
Все, группа начинает броуновское движение, стараясь спрятаться за спинами друг друга. Похоже, про официальные документы остальные тоже ни в зуб ногой. А отказать старосте — это заработать головную боль на год как минимум.
Но не буду обострять, переключаю внимание на другое:
— Слушайте, а вы завтракали? Нас не кормили, сказали, в порту сможем купить что-нибудь. Вон там рыбный ресторанчик видела, а там “КоролевствО”. У них осьминогов подают… Пойдем?
— Мы уже ели, — тут же тормозит ломанувшееся прочь стадо резкий голос. — Так что — я сейчас с ребятами закончу, ты как раз успеешь позавтракать.
— Ага… Да, если что, вы меня не ждите. У вас наверняка билеты на экспресс, а у меня обычный рейсовый до базы. Поэтому ехать часа три, если не больше. Сама доберусь.
Все, теперь делать ноги, пока не перехватили.
— Где мы тебя там опять искать будем?!
— Вроде общежитие одно для студентов, мне в деканате так сказали! Найдемся!..
Фух, отмазалась. В самом деле перекусить чуток, очень уж аппетитно пахнет. И можно будет на грузовой терминал выдвигаться. Дальнобои там паркуются.
Когда я дожевывала от души проперченную порцию говолоногих, за столик приземлился патлатый парень с хитрыми глазами:
— Привет. Значит, рейсовым ехать собралась? Ловко.
— Ты кто, чудо?
— Владек, первый курс, корпоративный менеджмент. Твой однокурсник, между прочим.
Это я уже поняла. Хорошо еще, что не сразу нашел, аппетит испортить не успел. Но вопрос в другом — зачем он мне такой красивый вообще сдался?
— Отлично. Я так рада… Чего хотел, Владек-управленец?
— Думаю с тобой поехать. Ты не представляешь, насколько Катажина с этими бесконечными накачками достала.
— Странно, с чего бы ей со старта так рвать?
Подцепив у меня кусок щупальца, Владек с усмешкой объясняет: