Мамба в Сомали: Черный октябрь
Шрифт:
Меж тем Хасбулатов, покинувший заседание намного раньше Станкевича, уже направлялся на совсем другое совещание. Туда же, правда, на разных автомобилях, ехали и Руцкой с Иваненко. И на этом совещании им предстоял более детальный и конструктивный разговор, нежели на недавнем собрании у Ельцина. Да и вообще: на нём-то всё как раз и решится окончательно.
С примерными сроками они определились. Теперь необходимо планировать и конкретные действия, которые приведут именно к тому результату, ради которого всё, собственно
Шикарное здание дома номер четырнадцать по Софийской набережной скромно пряталось за реденькими деревьями, призванными играть роль живой изгороди. Между этим домом и стенами московского Кремля протекала лишь одноимённая река, медленно тёмные воды. И хоть её заковали в бетонные берега, меж ними властвовала именно она.
Когда-то этот великолепный особняк принадлежал российскому сахарному магнату украинского происхождения. Однако в 1918 году тот оперативно слинял в Италию: подальше и от греха, и от русской революции, и от грядущего равноправия всех перед кем-то.
Особняк же стали использовать новые владельцы, сохранив, однако, все его первозданное великолепие. В одной из комнат первого этажа возле высокого камина и расположились новоиспечённые советники новоявленного президента РСФСР. Элегантно и в то же время довольно чопорно одетые, эти двое терпеливо ожидали, когда подъедут их подопечные, с которыми предстояло решить кое-какие вопросы.
— Они хотя бы позвонили, Алекс?
— Да, десять минут назад звонил Руцкой и предупредил, что совещание закончилось. Они уже едут, Марк.
— Великолепно! Значит, у нас ещё есть время, которое можно провести в спокойной атмосфере, без этой пустопорожней болтовни с местными аборигенами.
— Марк, ты как всегда невыносим! Чем тебе не нравятся наши ручные белые обезьянки?
— Тем, что они обезьянки.
— Ты не любишь домашних животных?
— Конкретно эти слишком много пьют, несут всякую чушь и ломают всё, до чего могут дотянуться кривыми лапками.
— Что поделать, у каждого свои недостатки. Политика партии.
Мужчина по имени Алекс потянулся к столу и раскрыл коробку с сигарами.
— Как там наши заклятые друзья? Янки всё ещё переживают, что больше не могут покупать кубинские сигары на самом острове? — переменил он тему разговора.
— Так у них же осталось Гуантанамо. Военные тогда упёрлись: не отдадим свой клочок земли коммунистам, и всё! Что хотите делайте, а мы с военной базы не уйдём. Пришлось оставить им этот кусочек былой роскоши.
— Зато теперь мы пришли с янки к обоюдному соглашению насчёт судьбы Советского Союза. Он слишком огромен для нынешнего положения дел в мире. Пришла пора немного его перекроить и уменьшить, а то такая критическая масса способна привести к взрыву или к изменениям в нынешней расстановке геополитических сил. Русские смогли перемолоть в себе даже интернационал.
— Да, Америка вряд ли потянет третью мировую. С этим все согласны. Их программа СОИ оказалась блефом, как и полёт на Луну, смонтированный в павильоне «Парамаунт пикчерс». Но их самопровозглашённый менталитет мирового гегемона всё равно не позволит им проиграть какой-то полуразвалившейся, пусть и огромной стране! И это чревато ядерной войной. Но и местных нельзя доводить до отчаянья! Ведь ядерная война — это не совсем тот финал, на который мы рассчитываем. А русские? Был у них 1917 год, будет и 1991.
Алекс аккуратно обрезал кончик сигары и, запалив зажигалку «Ronson», подкурил. Сделал несколько неполных затяжек и медленно, с явным удовольствием пыхнул вверх клубом табачного дыма, насыщенного разными ароматами.
— Надо бросать курить, — заметил Марк, снова резко переведя разговор на другую тему.
— Не раньше, чем ты бросишь пить!
— Серьёзный довод.
— Уж куда более.
— Мы с тобой все детали продумали?
— Абсолютно.
— Угу, но надо бы всё ещё раз перепроверить.
— Надо, но стандарты и лекала, согласно которым мы действуем, неизменны ещё с досоветских времён. Ты же сам знаешь.
— Знаю, в этом ещё мой двоюродный дед участвовал. Помнится, рассказывали нам на одной лекции, что классика вооружённого переворота заключается не в самом перевороте, а в его форме и последствиях. Ельцину недостаточно просто взять власть, она тогда останется легитимной по факту самого государства. И это государство сохранится в том же виде, ему просто не дадут его разрушить. Да и не будет общественной поддержки. А без неё власть у него рано или поздно отберут.
— Ты хорошо запоминаешь, Марк. Всё верно. Требуется переформатировать всю систему власти. А для этого мы должны спровоцировать или организовать попытку удержания власти предыдущей структурой и только после этого нанести свой удар. А уж потом оформлять переворот, что называется, официально. С лозунгами, демонстрациями, сакральными жертвами, мишурой и клоунадой.
— Но Горбачёв пока не планировал вводить чрезвычайное положение. Хотя, сам того не подозревая, кое-какие шаги в нужном нам направлении сделал.
— И ещё сделает, — хмыкнул его собеседник. — Ему ведь тоже «помогают» с советами. Кстати, наш шеф, сэр Питер, приедет с минуты на минуту. Уж он-то в деталях и подробностях расскажет и нам, и нашим местным друзьям: как и что конкретно предстоит сделать.
— Ждём?!
— Ждём!
Оба замолчали. Один пыхал сигарой, другой просто молчал, мысленно ещё раз прорабатывая план предстоящей беседы. Через несколько минут подъехал Руцкой. Почти вслед за ним явились Хасбулатов и Иваненко. И гостей тут же сопроводили по шикарной лестнице с пилястрами и орлом на второй этаж особняка.