Мамочка в подарок
Шрифт:
Перехватив мой недоуменный взгляд, он улыбнулся знакомой кривой улыбкой, и слегка прищурился, безмолвно делясь своей иронией.
— Логан, я … — не отнимая рук от лица, промямлила сестра капитана.
— Хм, — невесело усмехнулся Олбани. — Неужели ты действительно думаешь, что рассказала мне хоть что-то новое?
Леди Холлидей открыла лицо, но сказать ничего не успела, прерванная братом.
— Я удивлен другим, Софи. Честно говоря, не ожидал, что ты сможешь держать подобное знание при себе столько лет и не проболтаться.
Бутылка стукнулась
— Да, да, — кивнул капитан в сторону родственника. — Я так же знаю, чья кровь течет в венах Санни.
Что бы ни собиралась сказать леди Холлидей, после этого заявления она промолчала и отвернулась к окну.
— Конечно, Софи, я понимаю, почему тебе было столь неприятно заботиться о детях в мое отсутствие, но согласись, и ты свою выгоду не упустила.
Женщине нечего было сказать и она, сложив руки на груди, продолжила смотреть в окно, за которым не было видно ничего, кроме темноты ночи.
Наверное, я все же лучше думала о людях, именно поэтому раскрытые семейные тайны столь сильно ранили. Три взрослых человека и два ребенка, а скелетов в шкафу столько, сколько не в каждом склепе наберется. Я перестала понимать их мотивы и отказывалась думать об их поступках. Я не хотела иметь ничего общего с семейством Холлидей и на самом деле начала раздражаться тому обстоятельству, что приходится находиться здесь.
Единственным светлым пятном в ситуации стало понимание, что капитану безразлично истинное происхождение Санни. Она была, есть и будет его дочерью. Отношение Олбани к невинному ребенку, заложнику ситуации, которая от него не зависела, лишь подтвердила мое мнение о капитане. Способность принимать жизнь такой, какая она есть — редкий дар, и я его безгранично уважала за это.
— Раз уж мы заговорили начистоту… — несколько пьяная, наглая улыбка расползлась по лицу лорда Холлидея. — Может, обсудим условия дальнейшего сотрудничества?
— Я недостаточно четко объяснил свою позицию? — прищурился капитан.
— Обстоятельства изменились и ты не оставляешь мне выбора, — наигранно покаянно заметил мужчина.
— С твоей стороны, Этан, это слишком смело и нагло, так что даже интересно.
На самом деле капитан выглядел безразлично и даже лениво откинулся на спинку кресла.
— Как насчет того, чтобы выкупить права на дочь?
Я всегда была противником применения силы, но после сказанного захотелось встать и стукнуть этого человека чем-нибудь тяжелым по голове. Как сдержался капитан, даже не представляю.
— Плохая попытка, Этан, — спокойствию Олбани можно было только позавидовать. — Санни родилась в браке и, следовательно, по всем законам она моя.
— А…
— А если у тебя появится мысль поделиться данной информацией хоть с одной живой душой… — капитан многозначительно замолчал.
— Ты ничего мне не сделаешь, — подобрался Холлидей и даже выпрямился в кресле от напряжения.
— Конечно, я не буду пачкать о тебя руки… сам. Но ты не хуже меня знаешь, сколько доброжелателей успел нажить, и они будут безмерно счастливы
— Олбани, ты не посмеешь…
— Уверен?
После этого слова холод пробрал до костей даже меня, хотя и сказано оно было другому человеку. Стало кристально ясно — может и сделает. И я должна была бы напугаться, но… Но в это мгновение мое безграничное уважение, симпатия и нежность обрели истинный облик. Я осознала, что люблю этого мужчину.
Сильного в своей несгибаемости. Справедливого к человеческим слабостям и порокам. Невероятно преданного своей семье. Способного понять, защитить, отстоять. И пусть Санни не была его дочерью, он все равно был ее отцом. Всегда и во всем. Настоящий мужчина. Любимый мной мужчина.
И не было страшно от этой мысли. Такого человека легко любить, более того, его невозможно не любить. И пусть я обычная гувернантка, а он мой хозяин. Пусть мои чувства навсегда останутся при мне. Пусть мне не на что надеяться. Все равно он достоин такого отношения. Я буду рядом столько, сколько будет нужно, и когда придет время, уйду с легким сердцем, зная, что сделала все, что могла.
Осознание всего этого стало не столь неожиданным, как несвоевременным. Не то время, не то место и уж точно не самая подходящая компания. Но все самое важное в наших жизнях чаще всего случается неожиданно, и я не стала исключением. Потому бушующие эмоции не удалось спрятать внутри себя.
Капитан то ли почувствовал перемену во мне, то ли так сложились обстоятельства, но наши взгляды встретились именно тогда, когда в голове четко засияла мысль: «люблю!».
Увидел. Услышал. Понял.
Это была короткая секунда и в то же время бесконечно долгая. Люди, вещи, слова все растворилось в этот миг. Были только он и я. Ноющее чувство в груди чем-то неуловимо напомнило голод, как будто могу лишь посмотреть на обожаемое пирожное, но не могу попробовать. Как будто мне дали лишь прикоснуться к чему-то важному и нужному, но не взять себе. Черные глаза сверкнули триумфом, а появившаяся на губах улыбка была полна обещания. Капитан словно весь подобрался и как будто сбросил с плеч груз. Отпечаток усталости и разочарования растворился в кривой усмешке.
— Я уже все сказал, осталась лишь формальность, — слова капитана стали полной неожиданностью, и я даже не сразу поняла, что сказаны они не мне. Оказывается, разговор все это время продолжался, и только я, погрузившись в себя, потеряла нить беседы. — Мисс Блю, — уже совсем другим тоном обратился Олбани непосредственно ко мне. — Мне очень жаль, что Вам пришлось стать свидетелем столь неприятного разговора, но это было необходимо. Олбани легким движением встал из-за стола и вынул из секретера свернутые рулоном бумаги. — Я искренне надеялся, что они не понадобятся, — он немного рассеяно стукнул свертком по ладони, приглушая хлопком сожаление в голосе. — Но был готов к тому, что этот день настанет.