Мамусик против Ордена Королевской кобры
Шрифт:
– Дикость какая-то, – не поверила я. – По-моему, обычный несгораемый шкаф с кодовым замком гораздо удобнее.
Павлик дипломатично пожал плечами.
– Кому как, Любовь Васильевна… Очевидно, полковник – сторонник современных технологий. И в этом – его роковая ошибка. Из ваших слов (хоть и несколько туманных, откровенно говоря) мы с Андрюхой сделали вывод, что господин Орлов предпочитает хранить имеющие отношение к делу документы как раз в таком облаке, в виртуальном, так сказать, сейфе.
– Ну и где это ваше хваленое облако находится? На
– Почти. На огромном сервере где-нибудь заграницей, скорее всего.
– Заграница – понятие растяжимое, Павлик. – Я была настроена весьма критично. – Как Андрюша узнает точный адрес? Прежде чем сейф, пусть даже и виртуальный, можно будет взломать – его ведь нужно найти, верно?
– Совершенно верно, – подтвердил Павлик, поправляя очки. Андрюша тем временем удовлетворенно заворчал – видимо, успешно провернул какую-то недоступную моему пониманию компьютерную операцию. – Полковник ведь подключился к вашему вай-фаю, так?
– Так, – неуверенно согласилась я. Я ни в чем не могла быть уверена.
– А откуда вообще в вашей квартире вай-фай?
– Ты бы еще спросил, как расшифровывается «ДНК» или «ЗИЛ», – буркнула я. – Понятия не имею. Из облака?
Павлик глубоко вздохнул, тщательно протер очки, прогулялся туда-сюда по комнате, видно, чтобы собраться с мыслями, и терпеливо начал сначала:
– Нет, Любовь Васильевна, вай-фай не имеет отношения ни к каким облакам, ни виртуальным, ни физическим… Позвольте пригласить вас в коридор.
Я вышла в прихожую следом за ним. Павлик подвел меня к черной коробочке, которую Степочка давным-давно прикрутил над комодом. Коробочка мигала красными и зелеными огоньками.
– Вы знаете, что это, Любовь Васильевна?
Я хотела было сказать «облако», но потом передумала:
– Это, Павлик, черная коробочка, – снисходительно ответила я. – Неужели ты думаешь, что перед тобой последняя дурочка, которая скажет, что это обезьянка или космический корабль? Нет, мой милый, уж я-то знаю, что это просто-напросто мигающая черная коробочка.
Павлик помолчал, снова протер очки, педантично сложил свою тряпочку в идеальный квадратик, убрал его в карман, потом сообщил:
– Эта «коробочка», Любовь Васильевна, называется роутер. К ней по проводу подается интернет. А она раздает этот интернет по всей квартире. Вай-фай – это способ подключения к этой коробочке без проводов. Понимаете?
Я надменно фыркнула.
– Чего уж тут непонятного! Вай-фай – это тебе не тамбурный шов, ерунда на постном масле. Все ясно – коробочка без проводов, и все дела!
Павлик с сомнением посмотрел на меня, вероятно, чувствуя, что я бравирую, однако продолжил:
– Роутер, то есть ваша «черная коробочка», автоматически записывает все адреса, куда заходил пользователь, подключенный к вашему вай-фаю. Так что опытному программисту, каковым у нас является Андрюха, не составит никакого труда отследить – где именно располагается облако полковника, а затем взломать его… Вообще-то я как юрист обязан вас
– Готово! – радостно заорал Андрюша из комнаты.
Мы с Павликом бросились к нему. Я была рада, что утомительная и, честно говоря, ужасно нудная лекция про какие-то дурацкие коробочки и облака окончена. Жили как-то люди тысячелетиями без мигающих роутеров, и еще столько же проживут!
– Поверить не могу, что полковник взял себе логин «Eagle», то есть «орел» в переводе, а пароль – семь семерок! – возбужденно тараторил Андрюша, ероша свои рыжие кудряшки. – Это же просто смешно, детский сад, штаны на лямках!
– Да, полковник удивительно неосторожен, – признал Павлик, с интересом глядя в экран, где показались какие-то мини-документы.
Мне было приятно узнать, что не я одна плетусь в хвосте этой гонки технологий. Оказывается, к «облачным» навыкам Орлова у ребят тоже были претензии.
– Он все-таки человек моего поколения, куда ему против вас – вы-то практически родились с гаджетами в рту, – неожиданно для себя самой вступилась я за полковника. Почему-то мне захотелось его защитить.
Это невозможно было объяснить – ведь он арестовал моего единственного сыночка, бросил Степочку за решетку, – но ироничный, самоуверенный Орлов вызывал у меня симпатию. Эта его родинка на щеке, доложу я вам… Встреться мы с ним при других обстоятельствах – все могло сложиться совершенно иначе. Я ведь теперь свободная, одинокая женщина. Конечно, я всегда буду любить милого Петеньку, он был чудесным мужем и отцом, но жизнь продолжается, я еще молода, фигуриста и, без всякого сомнения, красива…
– И – печать! – торжествующе воскликнул Андрюша, вернув меня на грешную землю. – Все протоколы от третьего июня, то есть сегодняшние – горяченькие, только что из печки… Не желаете ли взглянуть, тетя Люба?
– Батюшки-светы, что ты спрашиваешь, родной! Конечно! – воскликнула я. – Но сначала – запоздалый, но плотный обед.
– Вот в чем-чем, а в этом вам, Любовь Васильевна, равных нет, – с искренним уважением сказал Павлик.
– Да, друг мой, это тебе не какие-то мифические облака с мигающими коробочками! – подвела я итог и повела мальчишечек на кухню.
Думаю, что вам поскорее хотелось бы узнать, что интересного мы обнаружили в протоколах, но сначала я все же расскажу, что интересного мы обнаружили в толстостенной кастрюльке, которая с самого утра стояла у меня на плите. Еще во время завтрака я между делом приготовила ароматный плов, рисинка к рисинке. Секрет – в кисленьком барбарисе, который я собираю ежегодно на своем дачном участке и засушиваю. Плов без барбариса – это всего лишь рисовая каша с мясом. Уж в специях я разбираюсь как никто, поверьте!