Манагер [СИ]

Щепетнов Евгений Владимирович

Мне повезло. Как только я вышел на тракт, через полчаса меня догнала огромная повозка, крытая плотной тканью и до смешного похожая на повозки переселенцев на Диком Западе — большие деревянные колёса, огромная телега, крытая плотным «брезентом», две «лошади», бодро влекующие по пыльной дороге это циклопическое сооружение, на облучке которого сидел кряжистый седой мужчина с красным носом и длинным воинским хвостом на затылке.

Повозка обогнала меня, обдав облаком пыли, остановилась, метрах в десяти от меня из неё высунулся её хозяин и дождавшись, когда я с ним поравняюсь, спросил:

— Привет, акома! Ведь ты же акома? Работа нужна? Всё равно же ты идёт в город, так может сопроводишь меня? Мой охранник заболел животом

и остался в последнем постоялом дворе, а у меня время не терпит, надо доставить пряности до отплытия корабля. Говорили, что впереди, в ущелье Двух Сестёр пошаливают лихие ребята, потому охранник мне пригодится. Хммм...чего молчишь? Ты вообще понимаешь на нашем языке?

— Понимаю — усмехнулся я — нужно обсудить мою плату, а там, возможно, и договоримся.

— Ну что плату, что плату — пожал руками купец — обычная плата!

Он сделал очень честные и правдивые глаза, после чего я сразу заподозрил, что сейчас меня будут разводить на бабки.

— Кормёжка, и десять монет, когда мы прибудем в город. Если будет нападение и ты его отобьёшь — двадцать монет, если при этом будешь ранен, но отобьёшь — лёгкое ранение — тридцать монет, тяжёлое пятьдесят.

— Увеличивай всё в два раза, и по рукам — ответил я уверенно. (Варган мне рассказал примерные расценки, и они были раза в три больше, чем назвал мне купец. Но я не собирался особо задирать цену — всё равно шёл в город, а так и на транспорте, да и деньги лишними не будут. )

Купец попытался торговаться, но я, с каменным выражением лица, только отрицательно поводил головой и он, наконец, сдался.

— Ладно. Мурак с тобой! Надевай свою броню, да внимательно следи за окрестностями. Говорят, неделю назад, Арнука ограбили в двух часах езды отсюда, тут стало неспокойно. Всякого безстатусного сброда развелось, как червей! Хмм...а у тебя есть статус? Нет? Впрочем — наверное ты собираешься его в городе получить, вы, акома, всегда там делаете. Какой, примерно, у тебя статус, как ты себя оцениваешь?

Я покосился на грудь купца и увидел пять звёздочек — довольно высокий статус для простого, не знатного человека и уверенно ответил:

— Выше, чем у тебя.

— Я так и думал! — удовлетворённо воскликнул купец — вы, акома, всегда славились воинским умением. Что, на жену зарабатывать собрался — хохотнул он, и тут же примолк, увидев, как я нахмурил брови — ладно, ладно, твоё дело. Давай скрепим договор, и поедем — время не терпит, к вечеру мне надо добраться до постоялого двора у въезда в город, а утром в порт.

Я запрыгнул на повозку, мы с купцом плюнули на ладонь и хлопнули ей по ладони противоположной стороны — так здесь скрепляли договор. Потом я с отвращением вытер ладонь о штаны — дикий мир диким миром, но моя нежная интеллигентная натура не выносила некоторых обычаев этого мира — брезглив-с. Знаю, что от некоторых понятий цивилизованного мира, таких как гигиена, здесь пора бы и избавиться, но ничего не могу с собой поделать.

Итак, договор был скреплён, я надел свою броню, повесил на руку щит, и повозка снова медленно запылила по дороге. Я старался идти немного в стороне и впереди повозки, чтобы не задохнуться в облаке пыли, которое она поднимала — красноватая почва джунглей, в которой была выбита дорога, истолчённая сотнями тысяч колёс огромных повозок, представляла собой слой тонкой как пудра пыли, в которой ноги тонули по щиколотку. Пыль была горяча, и казалось, что ноги погружаются в слой горячей воды. Я знал, что в сезон дождей, который настанет месяца через три и продлится месяца два, эта пыль превратиться в непролазную грязную жижу, после чего движения на тракте практически остановиться, за исключением нечастых перемещений особо жадных или же особо рьяных купцов, а также имперских почтовых гонцов.

Купец, довольный наймом охранника, всё время чего-то спрашивал, рассказывал, я односложно отвечал, особо не вникая в разговор, и

внимательно посматривал по сторонам — купцу чего — болтай и болтай, а я, если хочу получить в дальнейшем хорошую работу, должен добросовестно сделать эту, иначе прокатится дурная слава...и останется одна забава — «пальцы в рот и весёлый свист».

Однако, пока что всё было тихо и я слегка расслабился, всё более и более увлекаясь беседой с купцом. Как он словоохотливо рассказал мне — его товар требовал быстрой доставки, так как специи и пряности со временем теряют свои драгоценные свойства. В городе он сдаёт пряности оптом перекупщику, отправляющему товар на другой континент, и снова отправляется вглубь Арканака, закупая товары у плантаторов где-то в центре материка. Пряности — что-то вроде наших перцев и шафранов, самого лучшего качества, росли на окраине джунглей, на границе джунглей и пустыни Асанака — были пряности и поближе, но как сказал купец, они не отличались особо тонким вкусом и ценители желали именно пустынных пряностей. Почему? Да кто знает — может почва другая, может пустынная сушь так действовала на растения, но всё обстояло именно так.

Со слов купца, дороги Империи были довольно спокойны, лишь иногда на них пошаливали разбойники — вот как сейчас — и то, их шайки обычно были небольшими — до десяти человек, и если им оказывали упорное сопротивление, они быстро отступали, предпочитая грабить одиноких путников. Хотя — всякое бывало, поговаривали, что в прежние годы, лет пятьдесят назад, дороги были непроезжи из-за толп грабителей, практически парализовавших передвижение по трактам. Это случилось после войны с Арзумом, когда император соседнего метрика-государства, разъярённый массовыми вылазками арканакцев на Арзум для захвата рабов, объявил им войну и высадил на материк экспедиционный корпус, огнём и мечом прошедший через всю имеприю. Захватчиков изгнали, но экономика Арканака пришла в такой упадок, что людям оставалось только или помирать с голоду, или грабить более удачливых соплеменников.

Нынешний император, Око Машрума Сантанадапия, железной рукой навёл порядок после того, как его престарелый отец не выдержал потрясений войны и благополучно отправился в мир иной, лёжа на одной из многих тысяч своих наложниц — видимо перетрудился, думая о государственных нуждах. Часть грабителей были убиты, а часть отправилась в рабские лагеря, где и приумножила славу и богатство Империи.

Так что, теперь, дороги были довольно спокойны, и вот уже десять лет купец Рагун спокойно ездит по тракту, зарабатывая себе на спокойную старость и обеспечивая свою многочисленную семью. Раньше, с его слов, он был очень неплохим рубакой, да и сейчас ещё мог постоять за себя, потому отправился в путь без своего заболевшего охранника — жалко его, конечно. Но делать? Бизнес, есть бизнес. Но купец заверил, что оставил ему достаточно средств, чтобы лечиться и питаться во время лечения. Семья у купца, как он сказал, состояла из трёх жён и десяти дочерей (!!!) — так что ему приходилось несладко, мужчин в семье больше нет, а боги, хотя он регулярно приносил жертву в храмы и богу Любви Аранасу, и богу Плодородия Гистасуну, и богу Удачи Одакому, приносили ему только девок, годных лишь для продажи в жёны. Вот только дают за них пока мало, хотя он не сказал бы, что девки такие уж и страшные!

Как будто подтверждая его слова, из-под полога повозки высунулась довольно прелестная головка с короткими каштановыми волосами и курносым носиком, сказав:

— Так папаша цену за нас такую залуживает, что у женихов сразу мужское нестояние наступает! Дождётся, когда мы все будем такими же старыми, как и он. И тогда вообще никому не нужны будем.

— То то вы навёрстываете, шляетесь по мужикам, кувыркаетесь под кустами, пока отец в отъезде! Вот потому и не берут, что вы слишком слабые на передок! И вообще, чего ты подслушиваешь, бесстыдница! Сиди там и сиди с Миракой, а не вмешивайся в разговор мужчин!