Манчестер Блю

Шах Эдди

– К тому же китаец, – подсказал Уайт.

– Так точно. Продавал наркотики по дешевке. Слишком соблазнительно, чтобы пройти мимо. Я думаю, у него-то Тэйноры и отоварились.

– Черт! Значит, это было сделано нарочно. И девчонка побежала за ним. – Уайт снова выругался и обратился ко второму офицеру: – Пойдите в клуб, проверьте у всех документы, перепишите имена и адреса, и пусть идут домой. – Уайт повернулся к первому полицейскому. – А может, они врут? Чтобы защитить этого пушера в клубе.

– Это мой участок, и я знаю этих ребят. Уверен, они говорят

правду.

Уайт доверял этому офицеру – он был одним из самых способных среди молодых.

– Но почему китаец не скрывал своего присутствия?

– Это меня и удивило. Наоборот, сделал все, чтобы его заметили.

– Кто-нибудь его знает?

Офицер покачал головой.

– Говорят, впервые видят.

– Ладно, – сказал Уайт, положив руку на плечо детектива. – Продолжайте. Может, раскопаете еще что-нибудь. – Он посмотрел вслед подчиненному и повернулся к Джилл: – Когда будете докладывать Рою Армитеджу, скажите ему, что, по-моему, китайцы нарочно заводят черных. Определенно они собираются идти войной против Мосс-Сайда.

– Он спросит, почему, сэр. – Она уже не скрывала того, что ее прислал Армитедж. Впрочем, Уайт и так с самого начала об этом догадался.

– Это все, что я могу сказать, моя милая. Передайте, что больше я ни хрена не знаю.

* * *

Отель «Мидленд»

Манчестер

– Ты постарел, – сказал Маршалл, впуская Армитеджа в комнату.

– Конечно, постарел. Слава Богу, прошло тридцать лет. – Армитедж снял пальто и бросил его на кровать. – Ну что, какую еще пакость скажешь?

Маршалл усмехнулся. Ему всегда нравился этот человек.

– Рад тебя видеть, Рой. – Маршалл протянул руку, и ему ответили рукопожатием. – По правде говоря, с тех пор, как я тебя видел в последний раз, ты почти не изменился.

– Льсти, льсти, сынок, далеко пойдешь.

– Как насчет яичницы с беконом? – спросил Маршалл, направляясь с Армитеджем к маленькому столику, накрытому гостиничной прислугой.

– С удовольствием.

– Я заказал чай и кофе.

– Мне чай.

Маршалл налил Армитеджу чаю, а себе кофе и сел за стол. Словно предлагая тост, поднял чашку.

– Будем здоровы, – произнес Армитедж, чокаясь с Маршаллом.

– Давно я этого не слышал.

– Все очень изменилось с тех пор, как ты уехал.

– Вчера вечером я это заметил. Ничего не осталось от прежнего Манчестера.

– Эти проектировщики давно уже уничтожили все самое лучшее, остался лишь дождь и холод.

– Все-таки кое-что даже им неподвластно.

Некоторое время они ели молча, пока Армитедж снова не заговорил.

– Не думал, что ты станешь полицейским.

– Вы с Чарльзом никогда не верили в меня.

– Неправда.

– Да ладно. Все на мне крест поставили. И отец тоже. Почему никто так и не попытался связаться со мной, ни письма, ничего?

– Не забывай, что ты ушел из дому.

– У меня не было выбора.

– Но еще до отъезда в Америку ты ушел от родителей и исчез в Манчестере. Только благодаря брату,

который заботился о тебе, они знали, что ты жив. Черт возьми, Джимми, да ты ведь воровал по всей округе, когда тебе было тринадцать лет. Поджег стог сена у соседа-фермера, который лишь предупредил тебя, чтобы ты держался подальше от его собственности. Тебе повезло, что ты не кончил Борстальской тюрьмой. Они не могли с тобой справиться. Ты же был просто неуправляемым.

– Они еще живы?

– Твоя мать умерла шесть лет назад.

Маршалл ничего не сказал. Он это предполагал и не хотел причинять себе боль воспоминаниями, которые давным-давно вычеркнул из своей жизни.

– Перед смертью она все время думала о тебе, – продолжал Армитедж.

– Откуда ты знаешь?

– Не имеет значения. Я знаю, она просила священника простить ее за то, что оставила тебя, когда ты в ней нуждался.

– Чертовски поздно, не кажется?

– Когда же ты повзрослеешь, Джимми? Я ее видел перед самой смертью. Все ее мысли были только о тебе, о своем цыпленочке, как она тебя называла. Ей хотелось, чтобы ты устроился в жизни, завел семью.

– Почему?

– Она считала, что тебе просто необходима семья. Ты напоминал ей ее отца, такой же беспокойный, непоседливый. Не надо думать, что она не беспокоилась о тебе, своем маленьком щеночке с занозой в лапе, как она говорила.

– Давай не будем об этом, Рой, – оборвал Маршалл. – Не будем ворошить прошлое. Все давно кончено. Чарли был рядом, когда она умирала?

– Почти не отходил. Он знал, что ты ее любимчик. И ему трудно было с этим примириться. Он похож на отца, любит, чтобы все было разложено по полочкам.

– Если он такой правильный, то какого черта пригласил меня сюда?

– Потому что Манчестер вышел из-под контроля.

– Это я уже слышал. – Маршалл вспомнил слова таксиста.

– Все знают об этом. Наркобанды прибрали город к рукам. Раньше было проще – только проституция и воровство. А с наркотиками намного сложнее. Они повсюду, начиная со школ.

– Расскажи-ка поподробнее.

– А что тебе рассказала Джилл Каплз?

– Ничего особенного, – солгал он. – Так, в общих чертах.

Маршалл рассеянно водил вилкой по тарелке, пока Армитедж излагал ему подробности из криминальной жизни Манчестера. Подобного рода истории, ужасные истории, он слышал не раз, поэтому ничто его не потрясло и не удивило. Прошло не менее получаса. На столе лежали секретные полицейские сообщения и вырезки из прессы, подтверждающие рассказ Армитеджа.

– Ко всему прочему, – заключил он, – вчера ночью были убиты двое молодых людей – брат и сестра. Парень умер от слишком большой дозы наркотиков, хотя у нас пока нет медицинского заключения. Девушке перерезали глотку на улице. Свидетели говорят, что она побежала за каким-то китайцем. Не знаю, он убил ее или нет. Но известно, что стимулирующие таблетки распространяют мелкие торговцы из Мосс-Сайда. И если девушка бежала за китайцем, у которого они купили наркотики, то можно предположить, что китайцы хотят прорваться на этот рынок.