Мангака 2

Гаврилов Александр

* * *

— Сайто, можно к тебе? — заглянула в комнату Света, тихонько постучав.

— Да, проходи, — кивнул я ей, — Присаживайся на кровать. Ты что-то хотела?

Я свернул на компьютере окно со сценарием, и повернулся к ней.

— Поговорить, если у тебя найдётся минутка. Извини, за вторжение, — прям совсем по-японски извинилась она, значит, что-то знает всё же хоть что-то о местной культуре.

— Хоть пять. Что случилось-то?

— Извини, что лезу не в своё дело. Я понимаю, что никто для тебя, и не вправе как-то воспитывать тебя, или вмешиваться в твои отношения с отцом, но… — тяжело вздохнула она, сложив руки на коленях, и опустив взгляд, — Помирись с ним, пожалуйста. Не обижайся на него. Он ведь на самом

деле любит тебя, просто не умеет эту любовь показывать. А сам ведь в жизни не сделает первый шаг к примирению и не попросит у тебя прощения. Ну, вот такой он у нас. И его не изменить. Можно только принять таким, какой он есть. Он же тоже переживает, просто держит всё в себе. Ты же, мне кажется, всё же более открытый и гибкий. Сделай первый шаг, пожалуйста… Это трудно, я знаю, но всем иногда приходится переступать через себя. Вы же так редко видитесь. Но что же тут поделать? Работа у нас такая, быть всё время в разъездах. После свадьбы нас ждёт очередная командировка, потом мы сразу поедем к моим родственникам в Россию, и кто знает, сколько времени вы тогда не увидитесь? Почему-то я уверена, что, с твоей занятостью, ты не поедешь с нами.

Она замолчала, и с печальной надеждой смотрела на меня. И вот что мне ей сказать? Что по сути, он мне и не отец вовсе, поэтому особо тёплых чувств я к нему не испытываю? Что не понимаю, с чего бы мне делать первый шаг, когда не чувствую за собой вины? И что сделай я первый шаг, он решит, что был прав, и дальше продолжит давить на меня по любому поводу?

— У вас опять совместная командировка будет? Как это у вас получается так? — вместо этого спросил я, — Вы же в разных организациях работаете? Или нет?

— Не совсем так, — мягко улыбнулась она, — В одной. Я тоже работаю в Сони Груп. Только он работает в центральном офисе, а я в европейском филиале. И его начальник, и мой, входят в одну и ту же комиссию по проверке организаций, участвуют в одних и тех же конференциях, потому наши командировки и пересекаются. У нас только должности отличаются. Он начальник охраны, а я — помощник руководителя. Правда, скоро мне с этой должностью, скорее всего придётся расстаться, — погрустнела она.

— Из-за декрета? — догадался я, — Это же временно.

— Никто не будет дожидаться помощника, который выбыл на два года. Замену мне быстро найдут, и далеко не факт, что потом сохранят за мной должность, — скривилась она в горькой усмешке, — Нет, по закону должны, конечно, но по факту найдут способ, как задвинуть меня. Так что моё будущее сейчас весьма неопределённое…

— Если так всё сложно с карьерой, то как же вы решились на ребёнка?

— Так получилось… Эта беременность для меня оказалось настоящим чудом, не иначе. В юности я переболела одной болезнью, после которой я с вероятностью почти в сто процентов не смогу иметь детей. Все слёзы из-за этого выплакала, а тут… Твой отец пришёл в мою жизнь. И я забеременела. Я так мечтала о ребёнке, что у меня и мысли не возникло избавиться от него. К тому же, сделай я это, то, по словам врачей, уже точно никогда не смогла бы больше иметь детей. И твой отец поддержал меня. Я не хотела ему говорить о беременности, чтобы он не решил, что я пытаюсь привязать его к себе ребёнком, но подумала, что это будет не честно по отношению к нему, и рассказала, добавив, что это его ни к чему не обязывает, и что я и сама смогу его вырастить. Вот только он решил, что у ребёнка должны быть и отец, и мать, и сделал мне предложение. И я согласилась… — ещё раз тяжело вздохнула она, — Хотя и знала, что он всё ещё любит твою мать. Сейчас уже думаю, что, может, и зря согласилась…

— Так вот почему он не в настроении приехал? — спросил я, удивлённый такой откровенностью, — А я думал, он возненавидел мою мать, когда она сбежала от него.

— Возненавидел, — кивнула она, — И при этом, всё ещё любит. Оказывается, бывает и такое.

— И что же вы будете делать? Смиритесь с этим? Разве можно жить с человеком, который вас не любит?

— У нас в России говорят, стерпится — слюбится.

Я думала, что пройдёт время, и он забудет её. А там родится ребёнок, и он скрепит нашу семью, — выдохнула она, — Но сейчас, приехав сюда… Я всё больше и больше сомневаюсь в своём решении. Всё чаще и чаще меня посещают мысли, что свадьба эта будет ошибкой… — совсем поникла она, — Ещё и эти перепады настроения замучили. Видимо, из-за беременности. Психую бывает на ровном месте, хотя это мне и не свойственно. Любой пустяк сейчас может из себя вывести. На дедушку твоего вчера сорвалась. Ну, куда это годится? Я вчера же извинилась перед ним, конечно, но осадок-то всё равно останется. Но что-то мы совсем от темы отвлеклись, — спохватилась она, — Перед отцом ты всё же извинись. Вы самые близки друг другу люди. Не забывай об этом, — она не стала дожидаться моего ответа, встала, и молча вышла из комнаты, грустно улыбнувшись мне на прощание.

Ничего себе у них, оказывается, шекспировские страсти происходят, — мысленно присвистнул я. Представляю, какой раздрай в голове у отца творится. Пожалуй, можно и простить на первый раз. Даже не думал, что он у меня такой принципиальный. Да и то, что он всё ещё любит мою мать, меня не слабо так удивило. Я был уверен, что он возненавидел её до глубины души, а тут такое…

* * *

Разговор с отцом много времени не занял. Я обнаружил его во дворе, где он, похоже, дышал воздухом, и зачем-то поглядывал в сторону дома соседей, и сухо извинился. Он молча кивнул в ответ на мои слова, хлопнул меня по плечу, и быстро зашагал к вышедшей из дома соседке, которая выкатила откуда-то газонокосилку, видимо, собираясь привести в порядок придомовую территорию.

Отец перебросился с ней парой слов, а потом зашёл к ним на участок, отобрал у неё газонокосилку, и сам принялся за дело.

Соседка как-то растерянно посмотрела на него, и вернулась домой.

Чего это с отцом? — не понял я его манёвра, — Хочет таким образом извинится за нас с дедом? Но почему меня не заставил отработать, а сам пошёл? Странно это как-то. Если только… — осенило вдруг меня, — Если только он не использовал это как предлог, чтобы пообщаться с нею. Неужто она ему понравилась? Но как же Света и ребёнок тогда?

Я взлохматил ожесточённо на голове волосы, прикидывая, куда может нас завести такое развитие событий, а потом плюнул на всё, и вернулся в дом.

Взрослые все люди, пусть сами разбираются в своих отношениях. Мне же не до того. Надо было ехать в Шокуган на встречу с коллегами.

* * *

— … нет, и всё-таки, я не могу это понять! — бегал взад-вперёд перед нами с Айю взбудораженный Хару, пока мы с ней пили кофе. В глазах девушки читалась неприкрытая насмешка над ним, а может, и не только над ним. В мою сторону она тоже пару раз так глянула, пока мы с ним обсуждали дальнейший сюжет.

Начальник отдела сегодня ко мне даже не вышел, что, впрочем, и к лучшему. У меня не так много свободного времени, чтобы тратить его на пустые разговоры.

— Зачем этому Акихико Каябе понадобилось это делать? Просто из любопытства запереть в игре тысячи игроков? При этом, угрожая убить их, если в реале с них снимут шлемы? Да это же глупо! Его же наверняка найдут, и он сядет в тюрьму и будет сидеть до конца своих дней за подобное. В чём его мотивация? Каковы настоящие цели? Пока я не буду знать ответы на эти вопросы, я не смогу полностью погрузиться в эту историю.

— Тебе и не надо пока понимать ход его мыслей, — вздохнул я, — Ты же не придумываешь историю с нуля. Почти весь сюжет тебе я даю, тебе надо лишь отредактировать немного. Читателям незачем сразу вываливать мотивацию главного злодея. Его личность будет раскрываться постепенно, и где-нибудь в конце состоится диалог главного героя с ним, где мы и раскроем его тайные помыслы.

— Да что тут понимать? — потянулась на стуле Айя, в результате чего её блузка так натянулась на груди, что мой взгляд против моей воли прикипел к ней. Она заметила мой интерес, довольно усмехнулась, и подмигнула мне.