Мания величия
Шрифт:
Не обращая внимания на его стоны, Матвей взял в правую руку молоток и четырьмя мощными и точными ударами окончательно привел конечность бандита в непригодное к использованию состояние, перебив оставшиеся пальцы. От рева Туркмена Матвей даже зажмурился. Он это предвидел, но не решился заклеивать рот. Из-за скотча бедняга может порвать себе носоглотку…
Спустя полчаса Матвей вышел из подъезда. Придерживая массивную металлическую дверь, дождался, когда следом выйдет Туркмен. Бледный, как мел, бандит сгибался под тяжестью хозяйственной сумки. Держа левую руку в кармане, он поплелся к автостоянке. Если приглядеться, то можно было заметить, что запястье бедняги обвязано веревкой, другой конец которой спускается
– Зачем руку калечить надо было? – прогнусавил он, забравшись на заднее сиденье и поставив свой багаж на колени.
– Это чтобы у тебя не было соблазна этими шаловливыми пальчиками развязаться и сбежать, – пояснил очевидное Матвей и повернул ключ в замке зажигания.
Стараясь не касаться закопченных стен, Вильцын спустился по захламленной лестнице и остановился перед массивными металлическими дверями. Шедший сзади Праздник проскользнул между ним и стенкой:
– Сейчас.
Перебрав висевшие на брелоке ключи, помощник открыл замок и потянул за ручку. Издав звук, похожий на вздох какого-то монстра, двери открылись. Праздник протиснулся в образовавшийся проем первым и щелкнул выключателем. Несколько раз мигнув, под низким потолком загудела и зажглась лампа дневного света, осветив установленные вдоль стен стеллажи. Их полки были завалены самым разным хозяйственным инструментом и материалом. Ближе к дверям стоял уборочный инвентарь. На бетонном полу под метлами и лопатами для уборки снега образовалась лужа талой воды.
– Знаешь, что я подумал? – глядя на нее, сокрушенно вздохнул Вильцын.
Праздник проследил за его взглядом:
– Надо забрать ключи у дворника?
– Не угадал, – покачал он головой. – Кто-то должен сюда ходить, чтобы не вызвать никаких подозрений. Просто пришла мне в голову мысль, что порядок в стране начинается вот с такой вот лопаты в подвале… Чтобы дворник, прежде чем занести инструмент в тепло, очищал его от снега, ему тоже хозяин нужен.
Праздник подошел к стеллажу напротив двери. На нем стояло несколько банок с краской и коробка с гвоздями. Он сунул руку за небольшую канистру с грунтовкой, щелкнул задвижкой и потянул за полку. Вся конструкция отъехала в сторону. Задняя стенка закрепленного на шарнирах стеллажа выполняла функцию дверей. За ними тоже было небольшое помещение. Шагнув через порог, Вильцын скривился. На установленных вдоль стен полках, которые когда-то служили для хранения продуктов неприкосновенного запаса, лежали и сидели его «крысы», как он про себя называл набранных в разное время для черных дел бойцов. Одетые в униформу сотрудников коммунальных служб, Дым, Гиббон и Сыч числились в компании обычными сторожами на расположенных в дальнем Подмосковье складах. Там они никогда не были и даже смутно не могли представить территорию, которую якобы охраняли. Четвертый член этой небольшой и мобильной группы, Туркмен, отсутствовал. При появлении босса все встали. При этом от его внимания не ускользнуло, что, по крайней мере, двоим из них это далось с трудом. Дым и Сыч морщились от боли и прятали взгляд. Но Вильцын был уверен, их страдания преувеличены страхом за невыполненную работу. По этой же причине они избегали смотреть в глаза. «Крысы» прошли сюда, воспользовавшись подземным переходом, который закрывался шлюзовой дверью. Весом в полтонны, с колесом запирающего механизма посередине, она была установлена еще во времена «холодной войны». Каждый раз, оказываясь здесь, Вильцын ловил себя на мысли, что, глядя на нее, начинает испытывать странный трепет. Она отрезала не только внешний мир от подземного, с его переходами, канализационными коллекторами, тоннелями и колодцами. Это были настоящие врата ада. Он уже и со счету сбился, сколько они на пару с Праздником отправили через них в вечность неугодных людей. Ведь из начинающегося сразу за ними
– Рассказывайте. – Вильцын прошел и сел на стоявшую у стены скамейку.
– Я пришел под видом опера, – заговорил глухим голосом Дым, глядя куда-то в угол.
– В глаза смотри! – перебил его Вильцын.
– Я пришел к Матросу под видом полицейского, – уставившись в лицо, повторился Дым. – Он ничего не заподозрил.
– Что еще за матрос? – Вильцын вопросительно уставился на Праздника.
– Это они так Кораблева между собой называют, – догадался тот. – Кораблев, корабль, матрос…
– Продолжай, – разрешил Вильцын.
– Матрос впустил в дом. Когда мне стало ясно, что он хорошо помнит Банзая и ни при каких условиях не спутает его с водилой Ерохина, я надавил на дозвон и вышел в коридор. Все они, – бандит показал рукой на стоящих рядом дружков, – и Туркмен уже были у дверей…
– Короче можешь? – поторопил Вильцын.
– У терпилы оказался спрятанный в сейфе ствол…
– Погоди, – осадил его Вильцын, уже знавший от Праздника во всех подробностях, что произошло в доме спутавшего их планы мужчины. – Разве вас отправили содержимое сейфов проверять?
– Нет, – замотал головой Дым. – Но Туркмен…
– Туркмена сейчас здесь нет, – вновь не дал договорить ему Вильцын. – За себя отвечай!
– Шеф, – неожиданно заговорил Гиббон. – Этот парень конкретный…
– Тебе слово не давали! – вскипел Вильцын, поднимаясь со своего места.
– Гиббон прав, – ухватился за подсказку Дымов. – Это какой-то уж слишком…
Он не договорил.
– Ну, продолжай! – поторопил Вильцын.
Он знал, что Кораблев легко отделал его парней у гипермаркета. Однако и предположить не мог, что они и во второй раз облажаются. Причем как! Вчетвером проникнув в квартиру, эти шуты бежали оттуда, поджав хвосты и оставив весь свой арсенал. Кораблеву не только удалось им навалять по полной программе, имея на руках лишь травматическую «Осу», но и оставить у себя в качестве заложника Туркмена, который, кроме всего прочего, бывший боец ОМОНа и чемпион по троеборью…
– Интересно взглянуть на этого профи, – вырвалось у Вильцына. – Чем он хоть занимается?
– Я в первый же день знакомства поручил навести о нем справки, – догадавшись, что вопрос адресован ему, заговорил Праздник. – Информация достаточно скудная. Удалось лишь узнать, что он бывший военный. После увольнения недолго работал менеджером в фирме, занимающейся доставкой канцтоваров и бумаги. Уволен.
– За что? – с безразличием в голосе спросил Вильцын.
– Не поладил с клиентами.
– Так, – протянул Вильцын. – Возможно, вспыльчив или просто знает себе цену… Продолжай.
– После развода сошелся с Сомовой Мартой. – Праздник закатил глаза под потолок, вспоминая паспортные данные: – Восемьдесят седьмого года рождения. Проживает в собственной квартире по улице Кедрова…
– Это ее вы прихватили в качестве бонуса? – заранее зная ответ, зачем-то перебил Вильцын.
– Да, это она сейчас на складах, – подтвердил Праздник. – Удалось узнать интересную подробность из его жизни. Год назад Кораблев ездил в Конго…
– В Африку? – не поверил своим ушам Вильцын.
– В нее самую, – подтвердил Праздник. – После этой поездки его материальное положение странным образом изменилось.
– Чем он вообще занимается? – оживился Вильцын, неожиданно почувствовав, что сорвавшееся устранение свидетеля может быть ему даже на руку.
– Трудно сказать, – пожал плечами Праздник. – Его самого не спросишь, соседи ничего не знают.
– А его баба? – он выжидающе уставился на Праздника.
– С ней я еще не общался, – виновато ответил помощник.