Мануэла
Шрифт:
— Папа! — Эмилио следовал по пятам отца, который ходил по комнате широкими шагами. — Ведь речь идет о совсем небольшой сумме денег…
— Вот именно, сынок, — денег! — выделил последнее слово отец, опускаясь на диван и назидательно поднимая указательный палец.
— Я не понимаю тебя, отец! — Эмилио требовал от отца объяснений.
— Эмилио, — после небольшой паузы поднял глаза на сына отец. — Тебе уже давно пора начать понимать некоторые вещи. — Ему неприятен был этот разговор, но он был вынужден его начать. — Особенно когда дело касается денег.
— Но ты никогда не говорил мне, — растерялся Эмилио, — что
— А ты и не спрашивал у меня никогда об этом, — пожал плечами отец. — Ты просто просил у меня деньги, чтобы сходить с друзьями в ресторан, в гости, на новую автомашину, на клубные взносы, — перечислял отец, — это расходы, обычные для юноши твоего возраста и положения.
— Отец, но ведь я работаю, зарабатываю деньги, — возразил Эмилио.
— Именно то, что ты зарабатываешь, придя на часок в день в свое учреждение, именно то, что ты зарабатываешь со своим плохим знанием английского, — с горечью говорил отец, — не покрывает твоих месячных расходов даже наполовину.
— Я не хочу и не буду сейчас спорить с тобой по этому поводу, мне нужны деньги для Исабель, и ты должен мне в этом помочь! — раздраженно начал объяснять отцу Эмилио. Упрек отца оставил в его душе неприятный осадок. Но он обещал Исабель позаботиться о депозите и не хотел, чтобы обещание расходилось с делом. Он просто должен достать к утру необходимую сумму. — Если сейчас у тебя нет необходимой суммы, папа, то подумай, у кого ты можешь взять ее взаймы, — требовал он от отца.
— Опомнись, дурачок, — встал с дивана отец и шагнул к сыну, они стали лицом к лицу. — Займы, которые я делаю, я буду использовать для оплаты своих собственных банковских счетов, которые находятся в весьма плачевном состоянии. — Он все больше горячился и от этого начинал жестикулировать. Поняв, что заходит слишком далеко в отношениях с сыном, он заставил себя успокоиться. — А сейчас извини, уже довольно поздно, я привык в это время ложиться спать. У меня не тот возраст, чтобы изменять своим привычкам. Это плохо отражается на самочувствии. Я хочу отдохнуть. — Он дал понять Эмилио, что разговор закончен.
— Невероятно, — прошептал пораженный Эмилио, провожая глазами отца, который направился в свою комнату. — Этого не может быть! — Мысль о том, что теперь ему придется затянуть поясок, наполнила его отвратительным чувством бессилия. Почему-то пришла в голову и нелепая мысль о том, что это скажется на их отношениях с Исабель и он может потерять ее навсегда. К чувству бессилия добавилось чувство отчаяния.
Бернарда так устала за прошедший день, который был полон тревог и забот, что, выйдя из палаты мадам Герреро, где осталась одна Исабель, она опустилась в кресло и тотчас уснула. Спала она так крепко, что ни разу не проснулась до самого утра. Не помешало даже то, что спать в кресле было не очень удобно. Ее разбудил звук упавшей на пол с подноса медсестры какой-то металлической вещицы. Медсестра как раз проходила мимо и оступилась. Бернарда открыла глаза, не до конца еще понимая, где это она находится. Это была уже вторая ночь, которую она проводила в кресле. Первую Бернарда просидела в комнате мадам, когда из дома ушла Исабель. Конечно, она не так уж и стара, но все равно в ее возрасте проводить ночи в кресле не стоит. Тело после этого долго не слушается, голова кружится.
— Извините меня, сеньора, я не хотела
— Ничего, все в порядке, — тяжело подымаясь с кресла, успокоила ее Бернарда. — Я немного вздремнула тут. Вы разбудили меня как раз вовремя. Вы не скажете мне, где сейчас Исабель?
— Сеньорита ушла из клиники рано утром, — ответила медсестра. — Она сказала, что у нее срочные дела и что она скоро вернутся.
— Почему же она мне ничего не сказала? — растерянно спросила сама у себя Бернарда.
— Вы, наверное, в это время спали, и сеньорите не хотелось вас будить, — предположила медсестра.
— А как чувствует себя мадам Герреро?
— Без изменений, — ответила медсестра. — Сейчас я должна отнести ей лекарство, — кивнула она на поднос в руках. — С вашего позволения, сеньора. — Она вошла в палату мадам.
— Дела? — говорила сама с собой Бернарда. — Что, интересно, Исабель может понимать в делах? Ей никогда до этого не приходилось заниматься какими-нибудь делами. Все заботы мы с мадам брали на себя.
А Исабель рано утром, позвонив предварительно адвокату Пинтосу, договорилась с ним о встрече. Она хотела разобраться в том, почему вдруг не оказалось на счету необходимой суммы для оплаты лечения. Адвокат ждал ее в своем кабинете, заранее приготовив необходимые бумаги. Пинтос мало верил в то, что Исабель сможет хоть что-нибудь понять в банковских бумагах, бухгалтерской книге. Его слегка забавляло желание Исабель проконтролировать его.
— Вот, пожалуйста, сеньорита, все необходимые документы перед вами. — Пинтос указал на стол, за который посадил Исабель, когда она вошла в кабинет. — Вы можете убедиться собственными глазами, что я не обманывал вас вчера, когда говорил о том, что необходимой суммы у нас нет. Вы очень удивили меня своим желанием все проверить. Деловые бумаги не для красивых девушек. — При этом адвокат нервничал;
— Зато я ожидала увидеть вас в клинике, — резко парировала Исабель.
— Да-да, конечно. — Холодный взгляд Исабель, так не похожий на тот, к которому он привык, когда они встречались до ее отъезда на учебу в Штаты, заставлял адвоката Пинтоса чувствовать себя не в своей тарелке.
— Валентино! — крикнул он в незакрытую дверь своему секретарю. — Прикажи Салите приготовить нам кофе.
— Хорошо, сеньор, — раздался голос Валентино.
— Все в порядке? — спросил адвокат у Исабель. — Надеюсь, вы просмотрите документы и убедитесь, что…
— Я уже убедилась, что являюсь владелицей этого офиса, — прервала его Исабель.
— Конечно-конечно. — Пинтос внезапно вспотел, и от этого у него стали сползать на нос очки и он вынужден был все время поправлять их. Поведение и уверенность в голосе Исабель изумляли его и тревожили все больше и больше. Он начал понимать, что она не так проста, как он думал. Он недооценил ее и сделал ошибку.
— Так в чем дело, адвокат Пинтос? — требовательно спросила у него Исабель, сидя за столом. Адвокат стоял перед ней, как неуспевающий ученик перед строгой учительницей. Он даже боялся присесть на один из многочисленных удобных стульев, которые находились в кабинете. — Я ждала вас сегодня утром с деньгами в клинике, а вы не пришли? — Исабель добивалась от Пинтоса вразумительного ответа, не сводя с него требовательного холодного взгляда.