Мануэла
Шрифт:
— Ты прав, — согласилась посерьезневшая Габриэла. — Мне жаль Терезу. Он выжмет из нее все, что можно. А она будет трепать себе нервы. Я даже и не знаю, что посоветовать, — тетушка сочувственно посмотрела на Фернандо. — Ты же не можешь позволить этому хищнику превратить твою сестру в источник доходов?
— А что я могу сделать? — Пожал плечами Фернандо. — Она имеет право на долю наследства и если захочет, то сможет забрать свои деньги из дела и тратить по своему усмотрению. Тереза упряма и порой не очень умна. Особенно, если дело касается молодых мужчин. А потом, когда он оставит ее без средств к существованию, она будет плакать
— И все равно, надо что-то придумать и избавить ее от этого поклонника, — покачала головой тетушка.
— Я попробую что-нибудь предпринять, — сказал без особой надежды на успех Фернандо. Он знал упрямый характер Терезы.
Они подошли к длинной постройке со множеством дверей. Причем двери эти имели еще и окна. Это была одна из самых современных по своему оборудованию конюшен, где содержались прекрасные лошади. Стоимость каждой лошади могла превысить стоимость хорошей легковой машины в несколько раз. Именно с лошадьми была связана сделка Фернандо и Габриэлы. Тетушка и племенник проходили мимо окон, в которые лошади высовывали свои красивые головы с умными глазами: животные фыркали, косясь на них. Возле каждой двери на специальных вешалках висели великолепные седла и прочие принадлежности для верховой езды. На время Фернандо и Габриэла забыли и про Терезу, и про ее приятеля, и про деньги. Они восхищались лошадьми.
— Они прекрасны, верно? — сказал Фернандо, успевая на ходу погладить лошадь по шее.
— Они просто великолепны! — согласилась тетушка. — Как жаль, что в мире, кроме такой красоты, есть и всякие мерзости!
— Хозяева закупили жеребят у Билеграна, и сегодня из этих жеребят выросли отличные лошади.
— А как тебе станки и конюшни? — спросила тетушка.
— Отличные, — похвалил Фернандо. — И хорошие конюхи. А у хороших конюхов, как правило, и лошади всегда в порядке. Необходимо, — остановил он тетушку, — чтобы в документах о продаже было указано, что у лошадей все время был постоянный персонал.
— А что, это так важно? — удивилась Габриэла.
— Конечно! — воскликнул Фернандо. — Постоянный персонал гарантирует спокойный нрав у лошадей и поднимает таким образом на них цену.
— Да, — еще больше удивилась Габриэла. — А я и не знала этого. Хорошо, что ты предупредил.
— А когда тебе начали нравиться лошади? — поинтересовался Фернандо.
— Фернандо, ты же сам научил меня любить их! — Тетушка погрозила ему пальцем. — А теперь спрашиваешь об этом, проказник!
— И ты хочешь купить все это? — обвел Фернандо рукой коневодческий комплекс.
— Именно так! — подтвердила Габриэла. — И сделаю это с большой радостью! Так как хочу, чтобы ты унаследовал когда-нибудь все это, — она ласково потрепала Фернандо по щеке. — Ведь детей у меня нет.
— Тетушка! — Фернандо покачал головой. — Что за глупости вы говорите?
— Надеюсь, с тобой этого не произойдет и тебе будет кому и что оставить в наследство. — Она лукаво взглянула на племянника. Ей давно хотелось видеть его женатым, понянчить его детей, но Фернандо никак не мог найти ту единственную, что покорила бы его сердце раз и навсегда. — Ты только не делай вид, что не понимаешь, о чем я говорю, — погрозила она остановившемуся с недоуменным видом Фернандо. — Ты должен жениться, Фернандо! — воскликнула она. — И иметь детей! Как можно больше!
—
— Ну нет, ты не прав, Фернандо, я не как твоя сестра! — не согласилась тетушка. — Тереза хочет женить тебя, чтобы поскорее избавиться от твоей опеки, а я же просто хочу, чтобы ты был счастлив, — она остановила его и посмотрела прямо в глаза. — Ты, Фернандо, хороший человек, таких сейчас мало и ты заслуживаешь настоящего счастья.
— Может быть, в ближайшие дни я и преподнесу всем вам сюрприз. — Пожал плечами Фернандо. Этой фразой он вызвал бурю восторга со стороны тетушки.
— Серьезно, Фернандо? — Она даже остановилась, когда это услышала, и теперь кричала в спину племяннику: — Ты просто обязан мне все подробно рассказать! — она бросилась его догонять. — Я хочу немедленно знать, кто она, откуда, как ее звать, сколько ей лет, была ли она замужем? — так как она задавала свои вопросы, спеша его нагнать, то Фернандо нарочно прибавил шагу, посмеиваясь над ней. Он сам не был ни в чем уверен относительно Исабель. Может быть, она так и не сможет его полюбить. Он просто сказал, не подумав как следует, а тетушка тут же подхватила его слова и теперь не отстанет, пока не узнает все, что можно и чего нельзя, о будущей невесте племянника. Подключит всех своих знакомых, знакомых своих знакомых и так далее. Если понадобится, тетушка мобилизует весь город. Энергии у нее на это хватит. Фернандо уже начал жалеть, что проговорился.
После исповеди священнику и обещания последнего помочь вывезти с Сицилии детей умершего брата дни для Коррадо стали тянуться гораздо дольше, чем раньше. Он ждал сообщения от святого отца.
Коррадо проводил теперь куда меньше времени со своими лошадьми, раньше возвращался домой, потому что боялся, как бы не получилось так, что священник придет с известием, а его, Коррадо, в это время не окажется дома.
Он стал больше уделять времени жене, газетам, порой просто сидел дома и думал о жизни прошлой, настоящей и будущей. Часто ему вспоминалась та девушка по имени Бернарда, из-за связи с которой ему пришлось оставить Сицилию.
Однажды, когда он сидел дома в кресле с газетой в руках, давно прочитанной от начала до конца, в комнату вошла кухарка, вытирая о передник руки.
— Хозяин! — обратилась она. — Разрешите?
— Что случилось? — Поднял голову Коррадо.
— Приходил служка из церкви и просил передать, что отец Хосе ждет вас у себя.
— Хорошо, спасибо, — кивнул Коррадо. Он так ждал этого известия. Однако сохранял видимость спокойствия.
— С вашего разрешения, — поклонилась кухарка и вышла из комнаты.
Через некоторое время Коррадо поднялся, надел куртку, потому что время клонилось к вечеру и могло быть прохладно, и не спеша пошел в церковь, которая находилась не очень далеко от его дома. Когда он вошел в комнату отца Хосе, того там не было, а мальчик-послушник прибирал на столе.
— Добрый день, — приветствовал его Коррадо. — Я к отцу Хосе, он звал меня. Может, ты поищешь его? — спросил он мальчика. Тот тотчас же бросился исполнять его просьбу. Коррадо остался один в комнате отца Хосе и невольно стал ее осматривать. До этого он никогда здесь не был. Все говорило о строгости образа жизни хозяина комнаты. Возле небольшого распятия горела свеча.